Степан Халтурин

Гораздо важнее для нас ваши замечания относительно наших недостатков и пробелов по аграрному вопросу. Действительно, мы уже чересчур увлеклись рассмотрением своего городского положения, чересчур пропитались духом различных программ Запада, и вот оказалось, что для нашей деревни в своей программе мы отвели очень немного места. Но, да извинят нас за этот промах, тем более что забывать деревню — не есть дело нашего ума и чувства. Для нас столько же дорог мужичок с его родными лесами, как и фабричный, а улучшение быта первого даже важнее, потому что тогда ни один кулак не вызвал бы нас с своих полей служить своему ненасытному брюху. Не место, конечно, толковать здесь, в чем бы мы ни полагали разрешение аграрного вопроса и улучшение быта крестьянина. Мы знаем, что с него дерут все, что можно содрать, отнимают все, что можно отнять в виде податей, повинностей, оброков и поборов, в «пользу» да «на пользу». И все это, конечно, взимается, как и следует по закону. Знаем также, что у нашего крестьянина нет ни порядочных школ, ни училищ, ничего такого, чтобы хоть мало-мальски могло развить его духовную сторону. И это также в порядке вещей, потому если на христолюбивое воинство и на различные затеи царских потешников и скоморохов издерживаются сотни миллионов, то на образование и неоткуда брать более 13-ти. Но самое главное, что гнетет нашего мужика, так это недостаток земли. Дадут ему две десятины, много — три-четыре песку, пожелают при сем всех благ и оставят на произвол судьбы. «На мол, хоть виноград сей; вмешиваться в хозяйство не станем, лишь бы денежки к сроку». Ну вот и сеет он виноград в поте лица, чтобы потом «для вкуса» пересыпать его мякиной или древесной корой. И платит за этот подарок крестьянская семья 18–25 руб., а на помещичьих землях-таки и все 40 руб. И это за какие-нибудь 7–10 десятин песку да несколько десятин лесных и луговых угодий. Хорошо, если еще какая скотина есть, а то хоть «взвой да беги». Посему — увеличение наделов сообразно потребностям семьи, насчет незанятых и помещичьих земель, узаконение только тех повинностей, которые прямо идут на удовлетворение нужд и потребностей крестьянской общины и на устройство школ и сельскохозяйственных училищ, — вот что в общих чертах можем добавить к своей программе и выставить со своей стороны необходимыми требованиями.

Теперь выскажем несколько слов по поводу ваших искренних опасений за целость и сохранность наших членов и нашей молодой организации.

Смеем вас уверить, что эти опасения неосновательны, и нам едва ли может угрожать что-нибудь больше, чем вам. Если 10 лет тому назад нашей полиции не удалось покончить с горстью социалистов, то тем более теперь. Нет, у нас не родилось такой синей чуйки, которая бы имела смелость перевешать нас всех на одной осине, нет ни одного еще такого жандармского глаза, который мог бы отличить социалиста от простого смертного. Важен был только почин, но он сделан, и теперь едва ли что способно заглушить ту идею, которая соединила нас воедино и тем более вероятно, что уже теперь мы насчитываем членов «Союза» только в Питере около 200 человек, не говоря о других 200 человек, на которых вполне можно положиться и которые не сегодня, так завтра сделаются нашими сочленами.

Точно то же можно сказать и относительно решения выдавать книги всем рабочим без исключения как решения, не противоречащего чувству самосохранения. В библиотеку вхожи только люди, вполне испытанные и надежные, и потому про место нахождения ее знают сравнительно очень немногие. На этих немногих лежит уже ответственность перед библиотекой и самими собой.

Книги, передаваемые членами в руки знакомых и далее, весьма мало могут сказать любопытному ищейке. Скорее такая передача будет носить на себе характер частного пользования. Правда, от этого библиотека терпит иногда значительный ущерб, книги теряются, но что же делать?

Со временем, когда подробнее определятся условия выдачи книг, можно будет избегать и этого недостатка.

Выше мы сказали, что число членов «Союза» достигает в настоящее время до 200 чел., т. е. в состав организации вошли наиболее деятельные, наиболее выдающиеся рабочие-социалисты Петербурга. Избрание в члены никаким особенным «искусом» не обусловливается, и исключительное внимание обращается лишь на то, чтобы оно удовлетворяло основным положениям программы о принятии в члены. Правда, при значительном количестве членов не так-то легко достается сближение, не так ясно для многих представляются самые цели, к которым решено стремиться о чем говорите и вы. Но так, наконец, дружно может проводиться в исполнение известное решение, но наши воззрения на организацию таковы, что количественное превосходство не должно мешать качеству энергичных и деятельных членов и что, напротив, решающее значение этих последних будет воспитательным образом отражаться на всех.

Первоосновная цель наша — организовать рабочие силы и отвести им надлежащее место для деятельности; посему различные оттенки мнений, а также характер и направление социалистической деятельности, клонящейся в конечном результате к одному и тому же, для нас не должны иметь особенного значения.

Как думаем мы вести борьбу, в чем проявлять свою силу и какой именно программы придерживаться в окончательной форме — обо всем этом надеемся поговорить в свое время, когда будем иметь возможность вернее наметить свой путь и обстоятельнее определить свои непосредственные цели. Теперь же скажем только, что при слабости еще организации, при недостатке энергичных боевых сил наша деятельность в массе будет носить на себе характер пропаганды и мирной агитации в среде рабочего и крестьянского люда. Но этим мы вовсе не хотим сказать, что более или менее открытая борьба, как активное участие и агитация во время стачек, исключается пока из нашей программы действий. Напротив, мы должны пользоваться всеми удобными моментами, всеми случаями, где бы могли открыто заявлять свою силу как единичную, так и массовую. Если вы понимаете нас и если сознаете всю важность правильной постановки и решения вопросов в деле нашей организации, то и не будете слишком требовательны к нам, как, по-видимому, желалось бы многим. Все эти и тому подобные вопросы, в которых весь «Союз» заинтересован так близко, мы намеревались разобрать на столбцах своей газеты, где, между прочим, постарались бы развить и сущность нашей программы. Но, к сожалению, это желание близко было уже к осуществлению, по обстоятельствам, от нас не зависящим, так и осталось пока желанием.

Мы лишились посему на время одного из самых важных рычагов нашей агитационной деятельности — печатного слова и лишили в то же время рабочую и крестьянскую массу той пищи, какой она теперь наиболее нуждается.

Сотоварищи! Вы знаете, насколько важна в настоящее время эта пища, о какой мы говорим, но вы знаете также, что ваш орган «Земля и воля» не может служить ею для массы. Поэтому с искренним сочувствием мы отнеслись к дошедшему до нас слуху, что вы намерены в скором времени выпустить в свет народную социалистическую газету.

Пожелаем же вам от лица всего «Союза» полного успеха в этом благородном и дорогом для всех нас начинании ^{92}.

Братья!

Вам уже известно, что на днях в Петербурге было две стачки рабочих: на фабрике Шау и на Новой бумагопрядильне. Эти стачки были вызваны тем бедственным положением, которое испытывают рабочие при ничтожном вознаграждении за труд. Но одна стачка должна была прекратиться, потому что все рабочие были объявлены бунтовщиками и рассчитаны. 250 человек оказались совсем без работы, пищи и крова. Стачка на Новой бумагопрядильне продолжает держаться; но неизвестно, как долго продлится, если мы не употребим с своей стороны всех усилий. Рабочие ходили к башибузуку Зурову заявить о своих требованиях, но но дороге были разогнаны жандармами и жестоко избиты: 11 человек отправлены в больницу; десятки наших товарищей сидят по разным частям и в пересыльной тюрьме.