ОДИНОКИЙ БУНТАРЬ: Брайан Джонс и юность «Rolling Stones»

Перед выступлением группы в Портсмуте случился один обидный эпизод. В те дни туда вела только одна автомобильная дорога. Майк Джексон вез Брайана на его старом «Ровере», и машина внезапно сломалась. Они не смогли починить ее, и Брайан сказал Майку: «Слушай, не волнуйся — ребята должны проехать мимо в лимузине». Брайан всегда был пунктуален в том, что касалось концертов, и всегда был первым, кто отправлялся в путь. И вот лимузин подъехал — Брайан махал ему рукой изо всех сил, и Майк тоже. Что же произошло дальше? Лимузин набрал скорость, и из окна высунулись пальцы в характерном жесте. Это очень обидело Брайана. Может быть, другой на его месте принял бы это по-другому, но только не он.

Если этот инцидент действительно имел место, то он наверняка был не единственным в своем роде. Например, когда однажды после концерта Брайан здорово простыл и охрип, по пути домой он попросил Стю остановить их авто у аптеки. Брайан выбежал купить себе несколько пастилок. В это время их заметили фаны. Кит увидел приближающуюся толпу и враждебно посмотрел на Брайана из-за стекла. «Оставим его здесь и уедем», — сказал он Стю, который, конечно же, повиновался. Когда Брайан, наконец, появился, то увидел, что «Роллинги» были таковы, а ему навстречу бежит толпа вопящих девчонок, готовых разорвать его на сувениры…

Летом 1965 г. Брайан начал встречаться с французской актрисой ЗуЗу. Вообще-то ее постоянным бойфрендом был Дэйв Дэвис из “Kinks”, но она не меньше симпатизировала и Брайану. ЗуЗу прославилась тем, что сыграла главную роль в фильме «Хлоя после полудня» (“Chloe In the Afternoon”), и очень плохо говорила по-английски. Брайан познакомился с ней через общих друзей. Он виделся с ней регулярно, когда бывал в Париже, и она останавливалась в его квартире, когда приезжала в Лондон. Он плакал на ее плече целыми ночами — и от «роллинговских» обид, и оттого, что они не могли даже просто поговорить друг с другом.

Когда языковой барьер мало-помалу перестал быть для них проблемой, Брайан и ЗуЗу стали обсуждать возможность снять вместе фильм. Они придумали историю о мужчине и о женщине, которые идут друг к другу с противоположных берегов по мосту. Они встречаются, смотрят друг другу в глаза и влюбляются друг в друга. Но когда они начинают общаться, то оказывается, что девушка говорит на одном языке, а юноша — на другом. Они не понимают друг друга. Тем не менее они решают, что им необходимо быть вместе, и поселяются жить в башне.

В фильме «Роллинг Стоунз», выпущенном примерно в то же время — “Charlie Is My Darling”, — Брайан сказал: «Я заинтересован в том, чтобы снять фильм. У меня есть друг, который сильно увлек меня этим, и сценарий уже почти готов, так что я начну работать над этим фильмом. Его можно описать как новую интерпретацию вечной темы о любви, вот так… Я сниму в фильме только двух актеров — мужчину и женщину. Я хочу, чтобы третьим персонажем была «любовь», которую я постараюсь представить внутри фильма, используя различную технику… картины и символы. Это может быть отнюдь не новой идеей, но я уверен, что это выльется в нечто сюрреалистическое... абстрактный реализм, если хотите».

ЗуЗу очень нравился Брайан, его воображение и музыкальный энтузиазм. Однако позднее она отмечала, что Брайан с трудом понимал сам себя. Это было его самое невероятное качество: он был несчастлив из-за того, что у него были деньги и вещи, и из-за того, что он был знаменит. Он старался понять, почему он стал знаменит, почему у него оказалось столько денег. Он постоянно пребывал в сомнениях и ни на минуту не верил собственной правоте, не задавшись сначала по этому поводу вопросом. Брайан всегда просил ЗуЗу о помощи, но его бывало очень трудно настроить на откровенность. Спустя несколько месяцев ЗуЗу просто выбилась из сил и заявила ему, что если останется с ним еще на месяц, то попадет в дурдом. В ее присутствии Брайан действительно потихоньку сходил с ума. Однажды при ней он позвонил в клинику, так как захотел сделать себе пластическую операцию — ему казалось, что он недостаточно привлекателен для ЗуЗу. А потом она обнаружила его в ванной, где он хотел вскрыть себе вены. Окончательная размолвка наступила тогда, когда Брайан пригласил ее съездить вместе с ним в Марракеш. За день до этого друзья предупредили ее, чтобы она не делала этого. ЗуЗу последовала этому совету.

В то время менеджмент группы раздирали нескончаемые раздоры. Приход Кляйна с его тонким нюхом и неподражаемым чутьем на большие барыши в то время, как двухлетний контракт с «Decca» истек, означал профессиональный закат Эрика Истона, который поддерживал «Роллингов» в финансовом плане на плаву с тех пор, как у них не было в кармане ни гроша. Поняв, что его услуги уже никому не нужны, Эрик немедленно принял законные меры по поводу неправомерного, как он считал, разрыва соглашений с Эндрю. Однако у него появились трудности с тем, чтобы настроить газеты против него, и он избежал гражданской тяжбы. «Роллингам», как сообщникам из гангстерского фильма, было приказано молчать и не высовываться в то время, пока Кляйн лично вел переговоры с председателем “Decca” сэром Эдвардом Льюисом. В итоге Кляйн и Олдэм воцарились на менеджерском троне группы, а Истон навсегда остался в прошлом. Контракт с “Decca” обещал солидные прибыли, и в этом была абсолютная заслуга Кляйна, но едва новое управленческое ядро «Стоунз» вступило в свои полномочия с 28 августа, Брайану сразу не понравилось то, что Эрик был выгнан. Возможно, его начинали терзать смутные угрызения совести по поводу того, как группа поступила в свое время с Джорджио Гомельским. Однако пути назад не было.

В сентябре 1965 г. альбом “Out of Our Heads” стал лидером хит-парадов в Штатах, в то же самое время, как Брайан был выбран по результатам голосования газеты “Record Mirror” «Самым Симпатичным Молодым Человеком в мире поп-музыки». Этот титул смутил его. Но каким бы скромным он ни был, несмотря на усталость и стресс, которые все это время были надежно спрятаны от глаз поклонников, Брайан хорошо знал себе цену и знал, когда и как блеснуть. Со стороны он был самым модным и стильным медийным персонажем в столице с мощной личной харизмой. Все это особенно проявилось тогда, когда шоу “Ready, Steady, Go!” одарило «Роллингов» редкой честью быть единоличными героями его отдельного выпуска. Брайан, сам не ведая этого, достиг кульминации своей жизни. Спустя день после съемок «Стоунз» отправились в турне по Австрии и Германии, и в Мюнхене одна юная леди пробралась за сцену, чтобы познакомиться с ними...

…Фамилия Палленберг еще в XV веке была шведской — богатый клан, самый известный представитель которого запечатлен на картине Гольбейна, сидящий среди мешков с золотом. Прапрадед Аниты, Арнольд Беклин, швейцарец по происхождению, эмигрировал во Флоренцию, чтобы стать там известным художником неоклассической школы XIX века. Ее дед и отец также были художниками — они обосновались в Риме, но у них были семьи и социальные контакты в Германии, Испании и Франции. Анита вместе со своей сестрой якобы знали четыре языка и провели свое детство и раннюю юность в мире богемы. По слухам, отец Аниты входил в близкое окружение Гитлера.

В подростковом возрасте Анита обучалась медицине, реставрации картин и графическому дизайну в Мюнхене. В 1963-м, в возрасте 21 года, она приплыла из Рима в Нью-Йорк на небольшом корабле со своим бойфрендом — итальянским фотографом по имени Марио Скифано. Она хотела продолжить изучать искусство и проводила много времени в студии художника Джаспера Джонза. Также она позировала Скифано и другим модным фотографам, когда профессиональные фотомодели опаздывали или же вовсе не приходили к ним на съемки. Вскоре в самых лучших модных журналах появились фотографии девушки с короткими светлыми волосами, стройным породистым телом и недовольной улыбкой на привлекательном курносом лице. Это и была Анита Палленберг.

К 1965-му она имела контракты с глянцевыми журналами во всех европейских столицах. Но ее главной социальной сферой оставался мир искусства. В Лондоне она познакомилась с Робертом Фрэйзером, а через него — с Кристофером Гиббсом. В те дни Анита просто излучала энергию. Где бы она не появлялась, все мужчины оборачивались, чтобы посмотреть на нее. В ней было нечто кошачье, некое озорство — озорство испорченности. Когда пути Аниты пересеклись с Брайаном, ей был 21 год, и она работала во всех европейских столицах. Она приехала в Западную Германию по контракту с агентством мод и была в Мюнхене в ту ночь, когда там играли «Стоунз».