Предисловие к Иллюстрированной книге записей Роллинг Стоунз"

Рой Карр. Предисловие к 'Иллюстрированной книге записей Роллинг Стоунз'

Иллюстрированная книга записей Роллинг Стоунз

Предисловие

Когда писатель Гай Пилларт в своей книге "Rock Dreams" ("Мечты рока") охарактеризовал Роллинг Стоунз как прикинутых в черную кожу трансвести, нацистских растлителей, распутных гедонистов, он всего лишь цитировал устаревшее общественное мнение.

На первых порах Роллинг Стоунз считались негодяями от рок-музыки. Ныне ситуация несколько изменилась. Ранее оскорблявшие Роллинг Стоунз бульварные газеты теперь прославляют их как одну из лучших и старейших рок-групп.

Стоунз выжили главным образом потому, что они никогда и никому не позволяли сесть себе на шею. Они были первыми, кто не только противостоял тем, кто пытался их поставить на место, но и давали сдачи. Сейчас мало кому может прийти в голову оскорбить Роллинг Стоунз.

Как и большинство людей, до 10 часов вечера 24 июля 1964 года я не обращал на них особого внимания, пока не оказался в тот день на их концерте в Импресс Болрум в Блэкпуле.

В те счастливые годы каждому из участников концерта на то, чтобы ввести толпу в экстаз, предоставлялось не больше 30 минут.

Стоунз в тот вечер справились с этим гораздо быстрее.

То был обычный шотландский уикэнд, и Импресс Болрум кишел потными глазговскими хулиганами, многие из которых уже пребывали в состоянии пьяной агрессивности.

На следующее утро газеты всей страны сообщили о беспорядках, произошедших на этом концерте, в которых было замешано 7000 человек. По более точным подсчетам, их оказалось около 10000. То, что служба охраны и полиция, жаждавшая продемонстрировать новейшие методы усмирения толпы, были просто-напросто вышвырнуты из зала, отнюдь не разрядило обстановку. Скорее, это возымело обратный эффект.

Когда Роллинг Стоунз вышли на сцену, они, как ни странно, достаточно равнодушно отнеслись к вспышкам бессмысленного насилия в зале. Они их совершенно игнорировали.

Наконец, они начали свой первый номер. Билл Уаймен и Чарли Уоттс безмятежно играли с нарочито каменными лицами. Китс Ричард бродил перед своей колонкой и беспечно колотил по гитарным струнам с видом человека, которого только что вытащили из постели. В то время как Мик Джаггер был занят показом недавно разученных танцевальных па и вихлял задом как гусь, напичканный амфетамином. Единственным, кто обращал какое-то внимание на публику, был Брайан Джонс. Он тряс своими белокурыми волосами, прыгал на краю сцены и вообще всячески заигрывал с этим истерически настроенным сборищем клонов.

Однако, кое-кому из стоявших у самой сцены не понравилось это бездумное позерство. Когда Джонс в очередной раз нервозно подскочил к краю сцены, компания убухавшихся урловых устроила соревнование: кто первый попадет в него плевком.

Никто из них не промахнулся.

Оскорбленный Китс Ричард подскочил к Джонсу и показал кулак одному из членов этой кодлы, залезшему руками и подбородком на сцену.

На этом инцидент мог быть и исчерпан. Но не тут-то было.

Неожиданно огромный плевок, пронесшись по воздуху сквозь лучи прожекторов, попал прямо в Ричарда. Недолго думая, взбешенный гитарист, наступив своим высоким каблуком на суставы пальцев обидчика, размахнулся другой ногой и изо всех сил врезал ему по носу носком сапога.

В сей же момент зал наполнился воплями: "Шотландия! Шотландия!" — и Стоунз быстренько ретировались через задний выход. В зале завязалась драка с полисменами, потекла первая кровь, люди полезли на сцену, инструменты и аппарат были разбиты, а зал разнесен на куски.

Несмотря на то, что в общей свалке мне разорвали всю одежду, я до сих пор поражаюсь тому, что перед лицом распоясавшихся хулиганов Стоунз не только не стушевались, но даже нашли в себе наглость противостоять их самым яростным выходкам. Семь лет спустя в фильме "Gimme Shelter" был схожий эпизод: Китс Ричард пытался утихомирить разошедшегося Ангела Ада — что еще раз доказывает то, что Стоунз не испугались насилия, разыгравшегося на сцене в Альтамонте. Для того, чтобы проявить такую самоуверенность и не быть убитым в процессе, нужно обладать чем-то особенным.

Роллинг Стоунз собрались благодаря стольким случайным стечениям обстоятельств, что нынче уже довольно сложно понять, как им вообще удалось стать группой.

"Если бы Брайан Джонс, Билл Уаймен, Чарли Уоттс и я вообще не существовали, — утверждает один из основателей группы Йан Стюарт, ныне ассистент и пианист Стоунз, — у Мика и Китса все равно был бы Бэнд, который звучал бы в точности как Роллинг Стоунз".

Дружба Джаггера и Ричарда началась с игровых площадок начальной школы Мэноул Кантри, когда им было по 6 лет, однако первое близкое знакомство прервалось, когда Джаггер поступил на учебу в Лондонский экономический колледж, а Ричард (после того, как его исключили за прогулы из Дартфордской технической школы) убивал время в художественной школе Сидкапа.

Однажды они встретились в электричке, и дружба возобновилась. У Джаггера была в руках стопка импортных пластинок фирмы Чесс Рекордс, а Ричард вез с собой гитару. Они быстро нашли общий язык, выяснили, что оба торчат на блюзах, и даже обнаружили общего знакомого, гитариста Дика Тейлора (учившегося некогда с Миком в Дартфортской грамматической школе, а ныне валявшего дурака в Сидкапской худшколе с Китсом).

Как оказалось, Джаггер впервые занялся R&B вместе с Диком Тейлором и двумя друзьями, Бобом Бекутом и Алленом Этерингтоном, под названием Little Boy Blue & Blue Boys. В то время как Ричард шлялся по улицам, прогуливал занятия и улучшал технику игры на гитаре (он снимал соло Чака Берри).

Вскоре Ричард уже входил в состав Blue Boys.

Приблизительно в то же время в Челтенхэме Льюис Брайан Хопкин-Джонс начинал страдать от систематических приступов острого разочарования в жизни. Удрученный полным отсутствием в родном городе музыкантов, он вскоре сделался злобным, параноидным и подозрительным по отношению к любым формам власти и авторитета. Несмотря на свои прежние артистические успехи, Джонс превратился в «трудного» подростка: он забросил учебу и стал играть джаз, меняя места работы одно за другим.

Более того, к 17 годам он форменным образом опозорил доброе имя семьи, став отцом двух незаконнорожденных детей. В конечном итоге, их у Джонса было, по меньшей мере, шесть, все от разных матерей.

Единственное утешение он находил в игре на кларнете и альт-саксофоне с местными джазовыми оркестрами.

В Челтенхэм заезжало так мало хороших групп, что когда Алексис Корнер дал там однажды концерт вместе с джаз-оркестром Криса Барбера, Джонс тут же познакомился с этим пионером Британского Блюза в баре напротив местного джаз-клуба.

Однако, такие праздники в его жизни случались нечасто. Вскоре Джонс опять почувствовал себя запертым в клетке и однажды в приступе душевных мук уехал в Скандинавию, где в течение некоторого времени бродяжничал и учился играть на гитаре. Вернувшись в Челтенхэм, он выступал в составе Рэмродс, рок-группы в стиле Дуэйна Эдди, после чего переехал в Лондон вместе с Пат Эндрюс, матерью своего второго ребенка.

В течение нескольких следующих месяцев эта пара еле сводила концы с концами. Джонс нашел временную работу сперва на складе универмага Уитли в Квинсуэе, а потом на складе государственной гражданской службы в Стрэнде. Его подруга работала в прачечной. При первой же возможности Джонс навещал группу Алексиса Корнера Blues Incorporated и учился у Сирила Дэвиса игре на губной гармонике.

Но заветной мечтой Джонса было собрать свою R&B группу, и в конце концов он напечатал в Jazz News объявление о том, что ищет Rhythm & Blues музыкантов. Одним из первых откликнулся пианист Йан Стюарт, разыскавший Джонса в его квартире на Эдит Гроув Хаммерсмит, где тот жил в неописуемой нищете, питаясь исключительно холодным спагетти. Джонс привел его на репетицию и познакомил с вокалистом Энди Реном и прекрасным блюзовым гитаристом Джеффом Брэдфордом.