И тогда мы скоро полетим на Марс, если только нам это будет нужно (СИ)

Что же, что же, что со мной?

Гемо-, гемо-, геморрой!

Ой! Ой! Ой!

Геморрой!

Ой! Ой!

Ой!

Геморрой!

И было им весело. Работать. Со временем ребята выработали у мастерицы рефлекс смеяться при произнесении ими слова "геморрой", чем и пользовались. Но эти юнцы в шортах не были паиньками. По производственной необходимости я был вынужден быть требовательным по отношении к ним. И они решили меня избить всем скопом. Меня спасло то, что их разговор о плане нападения на меня после работы случайно подслушали женщины-работницы нашего цеха и предупредили меня. Спасибо вам, милые труженицы моего цеха, за заботу обо мне! Большинство из них мне симпатизировало, а некоторые даже вздыхали по мне и завидовали Ольге, особое расположение к которой я не скрывал: мы ведь и с работы уходили вместе, и вместе ехали на метро до "Садовой" (она ехала дальше до "Ладожской").

А были мои шорты широки, коротки (оставляли коленки голыми) и полосаты...

В конце марта 2003 года нашёлся покупатель на мою комнату, и в начале апреля состоялась её продажа. Я собирался переехать к Ольге разделить с ней и стол, и постель, что означает, что я не собирался тащить к ней свои обеденный и кухонный столы и кровать, а собирался пользоваться Ольгиными. Кухонного стола на её кухне не было, и его некуда было поставить, не говоря уже о моей кровати. Из мебели я перевёз письменный стол под компьютер, который я намеревался купить, и узкий, но высокий шкаф-секретер из родительской мебельной стенки, чтобы хранить в нём все свои вещи, самыми ценными из которых были мои книги по немецкому языку да коллекция игральных карт.

Под крышей дома не своего

* * * (Звёздочки ╧62)

Итак, в начале апреля 2003 года я переезжаю к Ольге на проспект Косыгина, завезя на Набережную по пути остальную мебель и прочий теперь уже лишний скарб, включая родительский холодильник. В апреле после моей выписки из комнаты на Гражданской (как же они мне надоели, эти очереди в жилконторе!) я получаю деньги на руки. 9.200 долларов эС-Ша-А. и теперь мне можно заключать договор с фирмой UCI. Но прежде чем его заключать, я ещё раз сходил в офис фирмы UCI на Литейном проспекте поговорить по-деловому с директрисой Натальей Владимировной Якубовской, такой обнадёживающей, вежливой и приветливой. Она подтверждала сказанное ею ранее в наши предыдущие с ней встречи. То есть о способствовании моей петербургской прописке, о готовности подделать банковскую справку в случае недостатка у меня средств на счету, о реальности уехать нам с Ольгой на учёбу в Германию этой осенью в случае немедленного заключения нами договора с её фирмой UCI. Новым в этом моём разговоре с Якубовской было следующее. Я расспросил её о конкретном механизме оповещения меня о получении агентом фирмы, который непосредственно ходит за меня по немецким вузам, приглашения меня приехать в конкретный вуз Германии для прохождения собеседования-тестирования по немецкому языку, которого мне уж точно не стоит бояться.

- А как обстоят дела с немецким языком у той, с кем Вы, Алексей, намерены поехать на учёбу В Германию?

- Я поднатаскаю её, и книги по немецкому у меня хорошие. Она успеет подготовиться к тесту, я надеюсь, с моей помощью.

Но самым важным в этой встрече было всё-таки следующее пояснение Якубовской:

- Фирма вышлет Вам по почте приглашение из немецкого вуза на любой указанный Вами адрес, - это она мне так ответила на моё уточнение, что собственного адреса, по которому можно было бы выслать приглашение, я не имею, а у Ольги получение почты ненадёжно.

Я заявил Якубовской, что предоставлю адрес своей родной тёти (адрес Набережной), у которой (у тёти) вместо почтового ящика щель для писем и газет прямо во входной двери в квартиру, ибо она живёт на первом этаже, на что Якубовская ответила, что это очень замечательно, что у меня нашёлся такой надёжный адресат. Прошу запомнить, читатель, что Якубовская поняла меня правильно про адрес высылки моего приглашения, - далее это обстоятельство ещё всплывёт.

Накануне переезда к Ольге я уволился с телезавода - поработал, и хватит! Теперь в ближайшее время мне будет не до работы - надо будет посещать автошколу, осваивать компьютер, освежать свой немецкий.

На заключение договора с фирмой UCI в её офис мы пришли втроём: я, Ольга, за которую я собирался заплатить, и моя тётя Надина, которой было интересно присутствовать при таком судьбоносном для меня действе. Я представил Якубовской свою тётю с пояснением, что она тот человек, на адрес которого необходимо будет переслать мне и Ольге по почте полученные в Германии на наши имена приглашения прибыть в немецкий вуз. Я передал Якубовской две тысячи евро бумажками по пятьсот в качестве оплаты договора за себя и за Ольгу на глазах тёти Надины. После чего Якубовской были даны нам с Ольгой на подпись договоры с фирмой UCI. Договоры удивили меня своими заголовками: что-то вроде "об оказании консультационных услуг", и на моё замечание об этом Якубовской та ответила, что надо же было как-то назвать договоры, и я успокоился, согласившись с ней, что заголовок не принципиален. Нам принесли квитанции на оплаченные тысячи евро, в которых суммы были проставлены в рублях по какому-то курсу соотношения валют. Кроме того, внимание! я на отдельном листе написал полный адрес с индексом моей тёти - для высылки по нему моего приглашения из немецкого вуза, и Ольгиного заодно. После чего Якубовская взяла договоры для проставления печатей в них. Вернула она нам их вместе с анкетами, в которых мы с Ольгой дома должны будем проставить галочки в списке направлений учёбы, приемлемых нами. Кроме юридического, экономического в списке анкеты было полно технических специализаций. По возвращении из офиса UCI к Ольге домой я после раздумий проставил галочки в доброй половине строчек, где по моему мнению не будет или будет совсем мало такого учебного предмета как химия, с которой я не дружил ни сколько. Ольга в своей анкете проставила плюсы у направлений учёбы гуманитарной направленности. Я же, подчёркиваю, большинство галочек проставил напротив технических специализаций. Типа: будущее России за технарями, я это осознавал, так что я буду, я решил, впереди движения научно-технического прогресса, если пришлют приглашение из технического вуза. Это мне казалось даже предпочтительней, чем если бы мне пришло приглашение учиться на экономиста (на юриста по немецкому праву я учиться не хотел), потому что понятие экономиста было слишком расплывчатым в моём сознании, и я соскучился по настоящей, конкретной, работе, чтобы я мог получить от неё удовлетворение и хорошие деньги за неё.

Повезло, что совсем рядом с Ольгиным домом находилась автошкола. Записался в неё, заплатив среднюю по городу цену. Буду посещать занятия с начала лета. А медкомиссию для автошколы я не проходил: в автошколе при записи меня в неё мне предложили чуточку, сущую малость, заплатить, и справка о прохождении медкомиссии у меня в кармане. Вот она, волшебная сила денег!

Следующим моим шагом на пути реализации моего гештальта учиться в Германии было получение петербургской прописки. Какая-то ведь всё равно должна быть! В назначенный близлежащий от заключения договора день я отвёз заполненные анкеты, и мне был представлен участковый милиционер. Так уж получилось, что я действительно знал, что он - участковый одного из участков в моём районе. Увидев с ним друг друга мы даже слегка улыбнулись как старые знакомые. Так что мне было лишним спрашивать у него удостоверение сотрудника милиции. Мент назвался: Сергей Корочкин. Наталья Владимировна мне его рекомендовала. Что я могу доверить ему свой паспорт и заплатить ему - и он быстро меня пропишет. Эти сказанные Якубовской слова действовали на меня убедительно - значит, Корочкину я могу доверять. Я отдал ему свой паспорт и триста долларов. Он сказал, что вернёт мне паспорт где-то через неделю, уже проштампованный, так что мне никуда с ментом ходить не надо. Я поверил. Мы обменялись телефонами (в те времена ещё не было поголовной мобилизации телефонами) - я дал Ольгин, чтобы получить информацию о возможности забрать свой паспорт с пропиской по нему. И стал ждать.