Мастейн. Автобиография в стиле хэви-метал (ЛП)

“Хорошо, что я ушел” – сказал я. “Эти парни начинали действовать мне на нервы”.

Хейди знала меня многие годы. Засрать ей мозги не было невозможно. Она покачала головой и засмеялась.

“Да ладно, Дейв. Ты ведь прекрасно знаешь, что ты не уходил. Они выгнали тебя”.

Я был ошеломлен.

“Кто тебе сказал об этом?”

“Ларс” – сказала Хейди. “Он звонил мне на прошлой неделе”.

Даже тогда Ларс был таким проворным экспертом по связям с общественностью, что когда дело касалось его репутации или репутации его группы, он не оставлял ничего на волю случая. Именно поэтому он дотошно обзвонил наших общих знакомых, чтобы убедиться в том, что они знают его версию этих событий. Логично, я думаю, поскольку я был в равной степени виновен в том, что пытался изменить эту историю в свою пользу.

Несмотря на это, осознание того, что Ларс критикует меня издалека, пока Металлика продвигается по карьерной лестнице, послужило мощным стимулирующим фактором. В тот момент, сидя напротив Хейди, уличенным во лжи и видя жалость в ее глазах, мне было стыдно. Кроме того, я был объят праведным гневом.

“Хорошо, ты права” – сказал я. “Это они выгнали меня. Но, по правде говоря, я и сам собирался уходить. Я хочу создать свою собственную группу”.

Это было наполовину правдой. Я не знаю, покинул бы я Металлика сам или нет, но я верю в то, что мы были обречены на то, чтобы разорвать отношения. И озвучивая свою новую мечту об основании собственной группы, по меньшей мере, я чем-то занимался.

Пару месяцев спустя эта мечта стала навязчивой идеей, чему в немалой степени способствовал нескончаемый поток подобострастной прессы, освещающей появление нового типа хэви-метал, типичными представителями звука которого стала гаражная группа из Нью-Йорка, переехавшая в Калифорнию: Металлика.

Представьте, как я был шокирован, когда дебютный альбом Металлика 'Kill 'Em All' был выпущен летом 1983 года и четыре моих песни были в него включены: 'The Four Horsemen' (бывшая 'Mechanix'), ‘Jump In The Fire’, ‘Phantom Lord’ и ‘Metal Militia’. Те же четыре песни, что были на демозаписи 'No Life 'Til Leather'. Авторство к песням было также изменено, чтобы отразить изменения в композициях в течение процесса записи, и о чем я могу лишь догадываться - чтобы свести к минимуму мой вклад. Каждая из вышеупомянутых песен в первую очередь была моей, и все же Джеймс и Ларс (или оба) делили между собой авторство на всех четырех песнях. На каждой из них мое имя было указано последним, так, что например, авторство к 'Jump In The Fire' выглядит следующим образом: Хэтфилд/Ульрих/Мастейн.

Я прослушал все эти композиции со смесью удивления и возмущения. Я не мог поверить, что они используют мои песни после того, как выкинули меня из группы. Они никогда не связывались со мной, чтобы получить разрешение на их использование. Они просто сделали это. Предполагать, что изменения, сделанные в этих песнях, каким-то образом отражают атмосферу коллегиальности или более сбалансированное разделение труда одинаково ошибочно. На следующий день, после того, как я был уволен из Металлика, Кирк Хэмметт приехал в Нью-Йорк, заняв мое место в Мьюзик Билдинг, приняв участие в прослушивании на мое место в группе, и имитируя блистательные соло-партии гитары, созданные мною, соло, которые сегодня представляют фундамент трэш-метал.

Они думали, что я не замечу?

Они думали, что со мной можно так грубо обращаться?

Возможно и нет. Скорее всего, они поняли, что я не буду ни на что претендовать и таким образом не представляю для них никакой проблемы.

Однако, они чертовски ошибались.

Создание совершенного монстра – в данном случае идеальной группы, занимает много времени. Я не хотел торопиться и набирать первых попавшихся людей, не обращая внимание на их личности или обязательства. Учитывая то, что я знал о музыкальном бизнесе и то, что я позже узнал, не думаю, что существует возможность избежать конфликтов и столкновений в структуре группы. В перспективе, неизбежно возникнут проблемы, как это случается в любой семье. По крайней мере, я хотел найти группу музыкантов, которые были бы талантливыми и амбициозными. Я жаждал крови. Я хотел надрать задницу Металлике, и я бы просто не смог этого сделать с новичками. Миссия была слишком серьезна для дилетантов.

На первом концерте Мегадэт в 1983 году в клубе Ruthie's Inn в Беркли, штат Калифорния. На мне был пояс с патронами и фальшивые ручные гранаты. Я хотел заявить о себе.

Фотография сделана Гаральдом Ойменом

Чтобы увеличить степень собственной самооценки и независимости, я нырнул обратно в будничный мир, место, в котором не бывал в течение очень долгого времени. Вместо того, чтобы вернуться к выматывающей душу (и откровенно опасной) жизни наркоторговца, я пошел работать телемаркетером: продавцом телефонов. Это стало моей последней “настоящей” работой, и это в зеркале заднего вида было более четверти века назад. Это была ужасная работа, примерно такая же скучная и унылая, как вы себе представляете, и она была терпимой лишь благодаря “ярким” людям, с которыми я работал. Моим начальником была женщина по имени Марджори. Марджори, дай Бог ей здоровья, инстиктивно понимала, что люди под ее началом работали там лишь потому, что у них не было других вариантов. Ни один из нас не стремился к величию телемаркетинга. Нам просто была нужна зарплата. Марджори была требовательным, но справедливым начальником. Она практически все время ходила по офису в весьма возмущенном состоянии, но у вас создавалось ощущение, что на самом деле она была порядочным человеком. Она была просто…придирчивой. И в то же время забавной в своем боевом феминистском стиле (похожем на Джанин Гарофало).

Часть проведенного времени я приходил на работу под кайфом или накуривался во время перекура. Марджори знала об этом, даже отчасти ожидала этого, но так или иначе ей было все равно. Я хочу сказать, каким здравомыслящим вам нужно быть, когда вы звоните кому-нибудь по телефону или просите кого-нибудь перезвонить вам?

Марджори была очарована запахом травки, пронизывавшим ее офис, и в один из моих последних сдвигов она даже отвела меня в сторонку и сказала: “Чувак, не можешь достать мне немного травки?” Разумеется, я мог. И сделал. Мы оба накурились вместе, и после этого ушел с работы, чтобы вновь стать гитаристом. На полный рабочий день.

И хотя я был далек от мастера телемаркетинга, я заработал достаточно денег, чтобы встать на ноги и получить собственную квартиру, на Вернон—авеню в Голливуде. Первых двух парней в моей группе, которая короткое время называлась Fallen Angels, звали Робби МакКинни и Мэтт Кисселштайн. Робби, который помог мне получить работу телемаркетера, играл на гитаре. Мэтт, еще один телемаркетер, играл на басу. Они оба были прикольными парнями не без таланта, но я мог сказать, что их пребывание в группе будет недолгим. Нам не хватало взаимных чувств, энергии, искры - как ни назовите, все то, что дает группе жизнь в зачаточном состоянии. Но все в порядке. Именно благодаря моей дружбе с Робби я встретил молодую женщину по имени Диана Арагон, которую полюбил и с которой поддерживал отношения более семи лет. В то время моей целью было создать группу любой ценой, а затем обновить составляющие части по мере необходимости, пока не получу самую минималистичную, боевую машину, которую возможно. На это ушло немало времени, хотя я склонен думать, что в конце концов у меня получилось задуманное. И эта группа, как первое воплощение Мегадэт, было необходимым шагом на этом пути.

Я проснулся однажды утром, как обычно в состоянии похмелья, от ритмичного гула бас-гитары. Не от записанного звука баса, исходящего из стерео или бумбокса, а от настоящего баса, исходящего из квартиры, расположенной этажом ниже, подо мной.

Если ты музыкант, да по правде, даже если не музыкант, ты заметишь разницу; ты почувствуешь это до костей, особенно если ты пришел домой поздно ночью, и твоя голова раскалывается и все, что тебе нужно, это хорошенько отоспаться.