Мёртвая зыбь
Мёртвая зыбь читать книгу онлайн
В новом, мнемоническом романе «Фантаст» нет вымысла. Все события в нем не выдуманы и совпадения с реальными фактами и именами — не случайны. Этот роман — скорее документальный рассказ, в котором классик отечественной научной фантастики Александр Казанцев с помощью молодого соавтора Никиты Казанцева заново проживает всю свою долгую жизнь с начала XX века (книга первая «Через бури») до наших дней (книга вторая «Мертвая зыбь»). Со страниц романа читатель узнает не только о всех удачах, достижениях, ошибках, разочарованиях писателя-фантаста, но и встретится со многими выдающимися людьми, которые были спутниками его девяностопятилетнего жизненного пути. Главным же документом романа «Фантаст» будет память Очевидца и Ровесника минувшего века. ВСЛЕД за Стивеном Кингом и Киром Булычевым (см. книги "Как писать книги" и "Как стать фантастом", изданные в 2001 г.) о своей нелегкой жизни поспешил поведать один из старейших писателей-фантастов планеты Александр Казанцев. Литературная обработка воспоминаний за престарелыми старшими родственниками — вещь часто встречающаяся и давно практикуемая, но по здравом размышлении наличие соавтора не-соучастника событий предполагает либо вести повествование от второго-третьего лица, либо выводить "литсекретаря" с титульного листа за скобки. Отец и сын Казанцевы пошли другим путем — простым росчерком пера поменяли персонажу фамилию. Так что, перефразируя классика, "читаем про Званцева — подразумеваем Казанцева". Это отнюдь не мелкое обстоятельство позволило соавторам абстрагироваться от Казанцева реального и выгодно представить образ Званцева виртуального: самоучку-изобретателя без крепкого образования, ловеласа и семьянина в одном лице. Казанцев обожает плодить оксюмороны: то ли он не понимает семантические несуразицы типа "Клокочущая пустота" (название одной из последних его книг), то ли сама его жизнь доказала, что можно совмещать несовместимое как в литературе, так и в жизни. Несколько разных жизней Казанцева предстают перед читателем. Безоблачное детство у папы за пазухой, когда любящий отец пони из Шотландии выписывает своим чадам, а жене — собаку из Швейцарии. Помните, как Фаина Раневская начала свою биографию? "Я — дочь небогатого нефтепромышленника?" Но недолго музыка играла. Революция 1917-го, чешский мятеж 18-го? Папашу Званцева мобилизовали в армию Колчака, семья свернула дела и осталась на сухарях. Первая книга мнемонического романа почти целиком посвящена описанию жизни сына купца-миллионера при советской власти: и из Томского технологического института выгоняли по классовому признаку, и на заводе за любую ошибку или чужое разгильдяйство спешили собак повесить именно на Казанцева.
Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала
Глава шестая. На краю Земли
Глава седьмая НЫРЯЮЩИЙ ОСТРОВ
Глава восьмая. Прощание с Арктикой
Часть вторая. СЮЖЕТЫ
Глава первая. План ста городов
Глава вторая. Взрослая дочь
Глава третья. Последние жертвы
Глава четвертая. Реки вспять
Глава пятая. Дети
Глава шестая. Будапешт
Глава седьмая. Совпадения
Глава восьмая. От Луны к Венере
Часть третья. ЕВРОПА
Глава первая. Круиз
Глава вторая. 13-й подвиг
Глава третья. Потомок Гарибальди
Глава четвертая. Невозвращенец
Глава пятая. Пламенный Сирано
Глава шестая. На корабле через поля и веси
З А Г А Д О Ч Н А Я Р Е Л И К В И Я
Глава шестая. Сухой закон и памятники
Часть четвертая. ТОРЖЕСТВО МЕЧТЫ
Глава первая. Утрата
Глава вторая. Покушение на Солнце
Глава третья. Заговоры
Глава четвертая. Гости из Космоса
Глава пятая. Оттепель
Глава шестая. На Дальний восток
Глава седьмая. Без мостов
Глава восьмая. Золотая медаль
Часть пятая. БУРЯ И СОЛНЦЕ
Глава первая. Россыпь фантастики
Глава вторая. Издательские волны
Глава третья. Завещание Нильса Бора
Глава четвертая. Академия “безумных наук”
Глава пятая. Следы чужого разума
Часть шестая. Крылатое племя
Глава первая. Аноним
Глава вторая. Еврокон
Глава третья. Тореадор в кресле
Глава четвертая. Неистовый златоуст
Глава пятая. Пан-профессор
Глава шестая. Ноктюрн
Часть седьмая. ДЕРЗАНИЯ
Глава первая. Перекаты
Глава вторая. Купол надежды
Глава третья. Аэлита
Глава четвертая. Мним
Глава пятая. Переписка
Глава шестая. Генная память
Часть восьмая. МИРАЖИ
Глава первая. Правители
Глава вторая. Честь и коварство
Глава третья. Баррикады, кардиналы и президент.
Глава четвертая. "Космопоиск"
Глава шестая. Донкихоты Вселенной
Глава девятая. Возвращение в грядущее
Часть девятая. БРАТ
Глава первая. Прыжок
Глава вторая. Чудеса на сцене
Глава третья. Непреклонный
Глава четвертая. И слез Илья Муромец с печи…
Глава пятая. Все-таки полет!
Часть десятая. МНОГОМЕРНОСТЬ
Глава первая. Единомышленники
Глава вторая. Чур меня, чур!
Глава третья. Голос с неба
Глава четвертая. Звезда во лбу
Глава пятая. Слои Времени
Глава шестая. Пропавшая грамота
Глава седьмая. Жизнь ещё раз
ВМЕСТО ЭПИЛОГА
Александр Казанцев, Никита Казанцев
ФАНТАСТ
Дилогия мнемонических романов
Все события в романе не выдуманы и совпадения с реальными фактами и именами не случайны
КНИГА ВТОРАЯ МЕРТВАЯ ЗЫБЬ
Волны незримые,
Волны глубинные
Опаснее волн штормовых… Весна Закатова
Часть первая МЕЧТА ВЛЕКУЩАЯ
Это может быть.
Это должно быть.
Это будет! А. Казанцев.
Глава первая УХАБЫ
Там за далью непогоды
Есть блаженная страна Н. М. Языков
Открыла обсуждение нового романа Званцева секретарь ЦК ВЛКСМ по пропаганде Мишакова, молодая интересная женщина. Всем своим видом она претендовала на этом собрании на ведущую роль:
— Выход книги Званцева “Арктический мост” в комсомольском издательстве не должен остаться незамеченным в наше острое в международном плане послевоенное время. Война грозит вернуться на атомном уровне, чем нас пытаются запугать. Но товарищ Сталин, вождь всех времен и народов, бдителен, и нам в области агитации и пропаганды надлежит быть такими же. В этой связи с рецензией романа Александра Званцева “Арктический мост” выступит наш уважаемый писатель, авторитет в области научно-художественной литературы Лев Иванович Гумилевский.
Автор и его редактор Кирилл Андреев сидели рядом в первом ряду, где, кроме них, никто мест не занял. Они встретились в соседнем доме на другой улице в Бюро пропусков, куда их погнала военизированная охрана выпрашивать по телефону не заказанные им пропуска. Комсомольские вожди, по примеру "Большого" ЦК, также отгородились от народа. По дороге сюда Андреев тихо сказал Званцеву:
— Беда в том, что ваш роман посвящен дружественным отношениям между нашей страной и Америкой, а она после атомных бомб в Хиросиме и Нагасаки проводит дипломатию атомного шантажа, — тихо сказал Андреев. — Боюсь, что конъюнктура сегодняшнего дня заслонит ваш прогноз о выгоде деловых отношений с Америкой…
Званцеа промолчал. Он не знал, как ответить на неожиданную реплику своего редактора.
Тем временем Мишакова, стройная, собранная, уступила место пожилому человеку, вышедшему из зала.
Он прокашлялся и начал:
— Предваряя разбор произведения, я сразу должен сказать, что это не роман, а явление в нашей литературе.
— Это как же понять? — склонился к Званцеву Кирилл Андреев. — Звучит высшей похвалой. Не хитрит ли старик?
— Автор не останавливается перед переписыванием чужих строк, говоря, как его персонаж перемещается по Токио, старательно повторяя названия улиц и переулков, переписывая их из других книг.
— А как еще можно сказать о пути с Лубянки к Большому театру? — с сарказмом тихо произнес Андреев.
— Книга повторяет известный роман Келлермана “Тоннель” о создании железнодорожного сообщения между Европой и Америкой.
— А “Война и мир” повторяет “Слово о полку Игореве”? — съехидничал Андреев. — Лев Иванович упустил, что это новое решение проблемы — подводный плавающий тоннель подо льдами Арктики из СССР в Америку…
— Но, спрашивается, кому нужно такое наше сближение с враждебным соседом, грозящим нам атомной бомбой? — патетически провозгласил рецензент.
В этом духе было все его выступление. В заключение он сказал:
— Я сожалею, что подобный призыв в наше время находит свое выражение в литературной форме.
— Очень странная рецензия! Пожалуй, ее надо читать наоборот, — заключил Андреев.
Но комсомольские руководители заказывали разгромную рецензию, так ее и воспринимали. Их заказ был выполнен добросовестно.
Осиновый кол в “похороненную книгу” вбил сам первый секретарь ЦК Комсомола Н.А.Михайлов, говоря жестко и непримиримо:
— Это серое, политически незрелое произведение, выход которого в комсомольском издательстве говорит о притуплении там бдительности. Наша задача состоит в борьбе с идейным противником, а не лезть в подмастерья к нему. Мы должны гордиться своей идеологией коммунизма, а не опускаться до создания совместных с капитализмом сооружений, которые в принципе не могут существовать в силу своей уязвимости. Я думаю, что тираж книги слишком велик. Комсомольским организациям и библиотекам рабочих и крестьянских клубов нужно отказаться от ее приобретения. Издательству надо относиться более осторожно к произведениям незрелого автора. Мы ждем от Союза писателей солидарности с нами.
— Считайте себя, Александр Петрович, ступенькой лестницы для восхождения малых вождей вверх, — заключил Андреев.
Накануне обсуждения чуткий главный редактор журнала “Техника молодежи”, друг Званцева, Володя Орлов, метивший подняться выше, сказал, в присутствии других фантастов:
— Не думай, Саша, что мы заступимся за твой “Арктический мост”. Слезай, приятель, с телеги. Лишний груз.
Потопление “Арктического моста” в ЦК Комсомола закончились, но в Союзе писателей ожидаемый поддержки комсомольцы не нашли. Там просто прошли мимо этого. И спустя некоторое время “крамольный” роман вышел в независимом молодежном издательстве “Трудрезервиздат”, предназначенный для ребят новой рабочей смены.
