Реплика в зал. Записки действующего лица

Так, скажем, телеведущий Владимир Познер в молодости несколько лет работал литературным секретарем С.Маршака. Поэт наверняка каждый месяц что-то выплачивал своему помощнику. Но можно было поступить иначе: просто оказать любезность симпатичному человеку. Берешь его на работу и ничего от него не требуешь, он только "числится". Естественно, ничего и не платишь. Он только числится, а трудовой стаж у него растет! Ты его как бы ему даришь. Лет пятнадцать, таким образом, считалась моим литературным секретарем жена одного известного сценариста. Он как-то попросил о такой любезности, я и сделал. Сейчас она давно пенсионерка, а мне приятно, что когда-то довелось оставить след в ее славной трудовой книжке.

Подобного рода "трудоустройство" было распространено довольно широко. Ходили, правда, слухи, что отдельные советские писатели брали деньги с тех, кого зачисляли "на работу". Но мне таковых знать не доводилось.

Так что, и в недрах закоснелого социализма все-таки обнаруживались лазейки для частного предпринимательства! Пусть и на ограниченном поле литературных стараний...

Самим же членам ССП при выходе на пенсию трудовой стаж считали от момента первой публикации. Причем, без перерывов. Ясно, что в далекие тридцатые годы прошлого века вводили это правило люди, неплохо разбиравшиеся в специфике творческого труда. В 1991 году Ельцин это дело прикрыл. Вот и получилось: на "Войну и мир" Лев Толстой, как известно, потратил четыре года жизни. Сидел дома и писал. Не разгибаясь. Получилось четыре толстых тома. Сегодня ему бы эти годы в трудовой стаж не засчитали, потому что он не смог бы представить в собес справку с места работы, подтверждающую одновременно, что его работодатель производил отчисления в пенсионный фонд. Мало ли, что роман потом умножил мировую славу России, а его миллионные тиражи принесли государству гигантский доход!

К перечислению благ, которыми пользовались писатели, остается приложить короткую справку: государству, а, значит, широким массам налогоплательщиков, они не стоили ни копейки. Писатели обеспечивали себя сами. Каким образом? А просто: был закон, по которому от всего изданного, поставленного, исполненного отчислялся небольшой, но твердый процент в пользу так называемого Литературного фонда. На эти деньги и содержались дома творчества, свои издательства, газеты, оказывалась материальная помощь, оплачивались бюллетени (как это было важно для не работающих в штате!), делались скидки на оплату путевок, обеспечивалось все, что выше перечислено.

Подобный порядок обязательных отчислений за прокат фильмов и продажу видеоносителей в пользу авторов совсем недавно "пробил" Никита Михалков.

Сегодня либеральная политкорректность вообще требует считать творческие Союзы лишь коварной придумкой вождя народов для удобства слежения за творческой интеллигенцией. Да, следили жестко, жестоко следили. Мандельштама, Бабеля, многих славных уничтожили. А не следили где и за кем? Творческие союзы не были исключением. Но членство в них разукрасили поощрениями и льготами, которые я чуть выше записал - для памяти. Власть искала симпатий у писателей, музыкантов, художников, архитекторов, подкупала их удобствами, взыскуя ответной благосклонности.

В эпоху Н.Хрущева зверская часть явления ушла в небытие. Он орал на писателей, обзывал художников пидарасами, но льгот им не отменил. Мало того, санкционировал создание нового мощного союза - кинематографистов. Творческие работники кино сами выдвинули эту идею, - добровольно, никто не принуждал, - и, ведомые Иваном Пырьевым и Михаилом Ромом, соорудили свой союз.

Очень скоро в советской энциклопедии о нем уже можно было прочитать: " Союз систематически проводит творческие конференции, дискуссии, просмотры сов. и зарубежных фильмов, симпозиумы, творческие встречи, кинофестивали, конкурсы, семинары и др. С 1959 при союзе работает Бюро пропаганды сов. Киноискусства, которое организует лекции, выставки, выпускает различные книги, брошюры, буклеты по вопросам кино. Печатные органы союза (вместе с Госкомитетом Совета Министров ССС по кинематографии) - журнал "Искусство кино" и "Советский экран". Представители С.к. участвуют в работе многочисленных международных организаций".

И ведь все это - правда. Куда как плохо...

Ни в семидесятые годы ("едва ли не самый интересный период советской истории, наш приплюснутый Серебряный век", как заметил Дмитрий Быков), ни в восьмидесятые на права "творцов" власть не покушалась. Права обвалились с обвалом всего остального.

И, как часто у нас случается, процесс и в данном случае пошел не по направлению к лучшему, что потребовало бы определенных усилий, некоторого включения ума, а по затухающей, по пути отмен и утрат, что ни усилий, ни ума не предполагает. Условно говоря, не распространили, скажем, иные писательские льготы на другие категории населения, а поступили проще - забрали у писателей. Уравняли по нижнему горизонту. Чтоб никто не завидовал.

Другие категории населения, скажем попутно, тоже не оставили в покое. Пожилых и стариков, самых социально незащищенных, как их еще называют, под словеса про монетизацию лишили последних, оставшихся им от советской власти, льгот. Помните, они в Химках, кажется, вышли перекрывать трамвайные пути? Где они теперь со своей тоской по льготам на фоне раза в четыре похудевших пенсий, реальные создатели потенциала великой державы? В большинстве уже поумирали. Унесли с собой скорбь и недоумение от свалившейся на них несправедливости.

Пришли и придут новые люди, а те забудутся. Со всеми реалиями, сопровождавшими их уход. Если, конечно, пострадавшие вместе с ними мемуаристы не напомнят...

Тут, пожалуй, оговорюсь для ясности: автора не надо понимать так, что в прошлом ему все в основном нравилось, а в сегодняшнем - в основном наоборот. Нет, конечно. В данном случае говорю не "обо всем", а клоню все-таки к близкому - к судьбе творческих союзов. Никак в голове не укладывается: для чего, на пути реформ и перемен (насущных, наверняка), надо походя рушить и то, что, по меньшей мере, никому не мешает, а по большому счету - полезно?

Впрочем, надо с прискорбием отметить, застрельщиками развала - через внедрение раздрая - сплошь и рядом оказываются сами творцы! Ведь власти тихо, не получив сопротивления, отобрали у тех же писателей их права и льготы только после того, как писатели собственноручно разделили свой большой дом, с авторитетом которого приходилось считаться, на несколько маленьких, на которые стало можно плевать. Обитатели этих избушек на курьих ножках довольны собой, даже, видимо, вершат что-то полезное, но теперь никто из них уже не является представителем сообщества в целом. Растопыренные пальцы - не кулак.

Не случайно проект Закона о творческих союзах много лет пылится в Думе. Его некому продвигать и отстаивать. Да и то сказать: властные права, которыми он мог бы наделить объединения творческой общественности, некому вручить - все представляют себя, но никто не представляет всех. Кому можно поручить, кому довериться?.. Не ясно.

И вспоминается то многолюдное собрание в большом зале Дома литераторов в начале 1989 года, когда затевалось размежевание. На сцене Ю.Черниченко, Е. Евтушенко, В.Гусев, М.Шатров, другие креативные товарищи, собирают сторонников, зовут разделиться по интересам, вкусам, стилям, позициям: не надо единого союза, пусть будет несколько, хотя бы два пока. А там посмотрим. Это демократично, в духе времени, это то, что теперь надо!

Сейчас, кроме меня, никто, конечно, не помнит, но я ведь тоже вылезал на трибуну. Правда, говорил нечто "поперек". Сейчас-то, говорил я, как раз делиться и "не надо". Не надо спешить, давайте подождем, когда прояснится общая ситуация в стране, когда появятся новые законы. Сейчас, не зная какие будут законы, невозможно принять взвешенное, разумное решение - в уравнении слишком много неизвестных. Разделиться всегда успеем, давайте оставим пока все, как есть.