Its So Easy And Other Lies (ЛП)

Я также перестал ходить в ту же школу что и Стэйси довольно скоро после того, как мы стали встречаться. Я перешел в альтернативную среднюю школу, чтобы упростить обучение и проводить больше времени играя музыку. Для выполнения требований альтернативной школы мне приходилось появляться на полчаса каждые две недели. Это оказалось слишком великой обязанностью, и меня выкинули из этой школы. Это был предпоследний год, и меня выставили из школы. Да, скатертью дорожка, я помню, как думал – я уже выбираю новую карьеру для себя.

На самом деле карьера может быть преувеличением. Я никогда не играл живую музыку тогда – и никогда не думал что смогу, если быть честным. Это просто не было частью моих расчетов: я предполагал, что мне всегда придется наемным рабочим. Самыми прибыльными работами, которые я имел, были в строительстве – однажды летом я сумел сохранить достаточно денег, чтобы купить усилители Marshall combo. Моей первой ресторанной работой было место под названием Huwiler’s. Это было достаточно популярным, чтобы вечером во время ужина был пик посещаемости и даже, хотя я занимал скромное место посудомойки, если кастрюли и сковородки не были чистыми, то целая кухня могла выйти из строя. Мне действительно нравилось работать, быть частью чего-то с множеством независимых движущихся частей, работающих для одной цели, нравились личности, которые входили в персонал.

После нескольких случайных работ я, наконец-то, причалил на полный рабочий день в Пекарню Шумахера. Место получило свое название от Билли Шумахера, местной знаменитости, известного как пионера в гонках на гидропланах. В Сиэтле гидропланы рассматривались как богоподобные колесницы, возящие наших героев на смехотворно высоких скоростях, через озеро Вашингтон. Этот особенный герой оказался мудком. Я был нанят мыть посуду. Отскабливание противней из под тортов и формочек из под маффинов это тяжелая физическая работа которая, всегда была в избытке. Кроме того, в довершение всего Шумахер заставил меня мыть его машины, копать дренажные каналы и убирать дерьмо его собак. Он также относился ко мне – как и ко всем другим рабочим - как к мусору. Но я не мог уволиться. Не было другой работы. Я должен был платить ренту.

Вскоре после панической атаки я ушел на неделю к своей семье. Стэйти все еще была в школе, поэтому когда я приходил домой я шел встречать ее после окончания уроков. Она побежала мне на встречу и прыгнула на меня, чуть ли не сбив меня с ног, со словами о том, как она по мне соскучилась. В ее глазах стояли слезы. Она сделала это перед целой массой студентов, которые высыпали в конце школьного дня.

Вау, ничего себе реакция.

Я самый счастливый парень.

Мои друзья вышли из здания и начали шептаться друг с другом вне пределов слышимости. Я заметил, что что-то происходит. У них для меня сюрприз? Что-нибудь произошло пока я отсутствовал? Затем моя девушка начала плакать и сказала мне, что она напилась и переспала с другим парнем пока меня не было. Прямо тогда и там я сказал, что между нами все кончено. Это был даже не вопрос, не предмет для обсуждения.

Но я не мог понять ситуации.

Со мной было что то не так?

Я знал она любила меня – как же она могла это сделать?

Я был раздавлен. Сначала моя паническая атака, затем это? Я просто не мог понять, почему Стэйси поступила так со мной. Мое понимание данной ситуации было основано на том, чему я был свидетелм с моим отцом. Я замкнулся в каком-то странном состоянии.

Стэйси была совершено смущена тоже. И казалось, что она искренне раскаивается. Она начала звонить моей маме, моим братьям и сестрам, моим друзьям. Люди говорили Чувак, ты должен дать ей второй шанс. Парень, который переспал с ней извинился, сказав, что это была лишь пьяная ошибка. Но я не знал, смогу ли я вернуться к ней после этого.

Я поговорил с моей мамой обо всем этом. Она сказала, что люди просто делают ошибки иногда. Она сказала, что это была очевидная ошибка Стэйси и что она сама подавлена этим.

«Я знаю, ты любишь ее», сказала мама. «Ты должен найти в своем сердце прощение для нее»

Так Стэйси и я возобновили отношения. Это был единственный раз, когда я вернулся к кому-то после чего-то подобного. Все шло отлично примерно в течение года. Я даже слышал о вакансии в кондитерской Lake Union Cafe, которая могла бы вытащить меня из пекарни Шумахера. Мои волосы были окрашены разными цветами все время, поэтому рабочие места, на которых я был бы на всеобщем обозрении не рассматривались. К счастью, были вакансии посудомоек, и, как оказалось, шеф-повар был огромным педиком, который даже не посмотрел дважды, когда увидел во время собеседования мои волосы. Также ему понравилось то, что я был музыкантом. Я подозреваю, что он мог принять меня за гея. Я получил работу.

Затем в 1983 году моя группа Ten Minute Warning получили место на разогреве в туре по Северо-западу с важной ванкуверской панк-группой D.O.A. Когда я вернулся назад домой после недели или около того проведенной в дороге, я вошел к нам домой и обнаружил Стейси зависающей с парнем, который, как я знал, был частью компании людей распространяющих героин. Я был обеспокоен. Мы не задумывались конкретно над этим, но признаки того, что она употребляла становились все более очевидными, я стал проводить все больше времени вне нашей квартиры. Я не хотел иметь с этим дело. Стэйси наконец сказала мне, что она употребляет героин. Я съехал. Она топила себя в героине следующие несколько лет.

Все было кончено.

Я пытался изо всех сил справиться с потерей первой любви - тем более из-за того, как это произошло. Кроме того, я был физически болен – так болен, что я не мог принимать никакую пищу. Конечно, я также нуждался в каком-то месте, чтобы сразу же там поселиться. У одиного из моих лучших друзей Эдди появилась блестящая идея. Его мама покупала дома и переделывала их; он делал ремонт на в домах на продажу. Мы въехали в один из домов, сделанных для перепродажи.

Эдди и я впервые встретились на баскетбольной площадке во время практики в третьем классе. Я столкнулся с ним слишком сильно, пока пытался блокировать его бросок – это из той серии таких действие, которое вы совершаете, когда вы еще не достигли контроля над растущим телом. Он ударил меня прямо в нос в отместку. По некоторой причине, когда мальчики влезают в драку, они часто становятся неразлучными друзьями. Это оказалось справедливым для меня и Эда.

По мере того как мы прошли через среднюю школу вместе, Эдди и я прошли через одни и те же трудности и испытали всю ту же фигню: спорт, девушки, наркотики, грандиозный угон автомобилей. В один и тот же момент в 8 классе как Эдди и как некоторые другие друзья я начал играть на инструментах, Эдди присоединился к нашему новому увлечению панк-роком. Он не мог играть на гитарах или ударных, поэтому он начал сосредотачиваться на том, чтобы быть вокалистом. Почему бы нет? Он всегда был самым клевым из нас и, безусловно, мог встать напротив любой толпы и не прятаться за инструмент. Это было не задолго до того, как он пел для одной многообещающей городской панк-группы.

Как только мы устроились в одном из обновленных проектов мамы Эдди мы разработали распорядок дня. Я просыпался утром и шел на работу в Lake Union Cafe; Эд вставал и работал на следующей фазе реконструкции – гипсокартон, сантехника, электрика и что-нибудь в этом роде. Большинство ночей мы ходили на концерты, будь то выступления с нашими группами или концерт групп наших друзей. Поскольку мы оба были в группах, то располагали, несомненно, неограниченными возможностями, чтобы встречаться и спать с девчонками. Недавно оказавшись один выбираясь из дерьма, в котором я оказался с эмоциональной точки зрения, я решил воспользоваться этими возможностями.

Мне было 18, и вот мы во всей красе, два лучших друга, живущих сами по себе, живущих в большом доме в хорошем районе. Однажды ночью Билли Айдол, который только что взлетел в рейтингах со своим вторым сольным альбомом Rebel Yell, выступал в Tonight Show с ведущим Джони Карсоном. Это был первый раз, когда какой-нибудь наш панк-кумир смог пробиться на такое большое шоу как это, и у нас была миссия посмотреть его - хотя не считая миссии не выходить из дома тем вечером. По дороге домой, пьяные, мы были остановлены за превышение скорости всего за несколько кварталов до нашего дома. Я был за рулем своего «нового» автомобиля Ford Maverick 1971 года, который я приобрел за 300 долларов. Когда я опустил мое окно, держа во рту медную монетку, чтобы сбить с толку алкотестер, я сказал полицейскому «Но офицер, мы превысили скорость, потому что мы не можем пропустить Билли Айдола в шоу Карсона!» Эдди ржал на пассажирском месте, и я тоже задыхался от смеха, рок-н-рольные боги были с нами той ночью, и полицейский отпустил нас.