Беседы

— Прежде всего и главным образом — подвиг советских солдат и ополченцев, ценой бессчетных жертв остановивших врага буквально у ворот Москвы. Сколько людей тогда полегло? Точно это не подсчитано по сей день. Дивизии ополченцев — числом 35 — были смяты вермахтом. Их личный состав, как и участники партизанского движения, не проходят по армейским учетам. Огромные потери несли наши регулярные войска. Под Вязьмой в окружение попали четыре армии Западного и резервного фронтов. Сотни тысяч солдат и офицеров оказались в плену. Немцы согнали их в чистое поле, оцепили колючей проволокой. Ни воды, ни еды, ни крова. Мороз под 25°. Все погибли. До настоящего времени не воздвигнуто этим спасителям Отечества доброго памятника. Без преувеличения спасителям, ибо, прежде чем пасть, они оттянули на себя, сковали 28 нацистских дивизий.

— А как Вы оцениваете Сталина?

— Пытаясь расшифровать геном Сталина, невольно вспоминаю А.С. Пушкина: гений и злодейство — две вещи несовместные. Злодеем он был первостатейным. Что и когда обратило одаренного человека в монстра? Обстоятельства или характер? Мой диагноз таков: раздвоение личности — «отец народов» и тиран, скручивавший народ в бараний рог, есть производное от самодержавной власти. Абсолютная, бесконтрольная власть портит правителей абсолютно.

Почитатели абстракционизма находят художественные достоинства в «Черном квадрате» Казимира Малевича. При определенном усилии можно обнаружить достойные внимания штрихи в политическом портрете Сталина. Помянем его методу держать под контролем доступные цены на продовольственные и прочие товары широкого спроса. Методу, оставлявшую за бортом посредников и иже с ними прихлебателей. Не откажешь Сталину в осознании роли культуры и высокого искусства при обустройстве угодного ему психологического пространства. Едва ли оспоримо его умение вести сложнейший международный диалог. Но каждый раз мы обязаны спрашивать себя, во что обходилось его «явление» народу, российским гражданам.

— Похоже, он был хорошим психологом?

— В умении играть на слабых струнах Сталин действительно имел не много конкурентов. Никто, к сожалению, не решился довести до его сведения индийскую мудрость: кто играет на слабых струнах, тот слышит фальшивую музыку.

Имелась ли альтернатива сталинским молоту и наковальне в период форсированного преобразования российской экономики, когда ведущим был лозунг «догнать и перегнать»? Зачем понадобилось превращать деревню во внутреннюю колонию?

В 1929 г. Сталин заявил, что в стране есть один гегемон — пролетариат, все остальные слои и прослойки, крестьянство в том числе, должны ему прислуживать. За счет деревни создавались трудовые армии в городах. У земледельцев и членов их семей отбирали последний кусок хлеба, чтобы за счет экспорта зерна оплатить закупки промышленного оборудования. И это на фоне страшнейшей засухи, поразившей Центральную Россию, Украину, Север Казахстана, ценой жизней миллионов. Последствия раскрестьянивания страны будет долго расхлебывать нынешняя Россия.

Весной 1941 г. Сталина, по ряду свидетельств, будто осенило: работа из-под палки, под конвоем — не лучший способ хозяйствования. Он подвиг группу ведущих экономистов — Варгу, Островитянова и других — поразмыслить над вариантами дальнейшего развития. Заслуживает упоминания и другой малоизвестный факт. Встретившись с доверенными генералами 5 мая 1941 г., Сталин обронил фразу: возможно, самой эффективной моделью является социалистический капитализм, по современному — социальное рыночное хозяйство. Присутствовавшие, в том числе генерал Терентий Бацанов, командир «железной дивизии», воздержались от расспросов. Но, придя домой, Бацанов поделился услышанным со своим сыном Борисом.

Тестированию Сталиным подвижек в системе, которую можно называть госкапитализмом или как-то еще, но только не социализмом, помешала война. Похоже, однако, что в 1945 г. он вернулся к этой теме — задумался над тем, как «усовершенствовать» советскую экономику, органично вписать ее в мировое хозяйство. Если подобные позывы имелись, все они сникли под воздействием холодной войны, не успев толком проявиться. Если бы руководство во главе со Сталиным и вознамерилось перекинуть мосты через пропасть, разделявшую теорию и нечеловеческую практику, то безальтернативная конфронтация, навязанная Советскому Союзу Вашингтоном и его попутчиками, свела бы на нет возможности конструктивного маневра. Во что превратили нашу территорию нацистские завоеватели? Украина лишилась 81 % промышленных мощностей. Белоруссия, Брянская, Смоленская, Псковская, Новгородская, Ленинградская области потеряли более 9/10 производственного потенциала. Оккупанты разрушили 80 тыс. км железнодорожных путей, что превышало протяженность всех железных дорог рейха. Около 30 млн человек не имели крыши над головой. Я не называю гигантских людских потерь, количественных и качественных.

— Конечно, потери СССР во Второй мировой войне несопоставимы с потерями стран-союзников. Причем США в итоге оказались в наиболее выгодном положении…

— Идеологи «пакс Американа» готовились подхватить эстафету у оступившихся немецких претендентов на мировое господство. Обратите внимание, изначальные прикидки нападения на Советский Союз с использованием атомного оружия датируются августом 1945 г. По следам уничтожения Хиросимы и Нагасаки, еще до капитуляции Японии и формального окончания Второй мировой войны прикидывали, сколько понадобится ядерных зарядов для уничтожения 15 советских городов. Приметим сей факт и спросим себя: возможно ли в принципе народовластие в условиях тотальной войны? Или вернее предположить иное — тотальное противоборство генерировало тоталитаризм? Как без сверхцентрализации, презирающей законы поступательного экономического и социального развития, можно было решать сверхзадачу: поднять страну из руин, мобилизовать ресурсы на сколачивание противовеса угрозам, зримо материализовавшимся в оружии массового поражения?

Как до июня 1941 г., так и после 1945 г. Советский Союз, не устану повторять, не был удостоен ни единой минуты мира. Вот меморандум Джозефа Грю. И.о. госсекретаря США направил его президенту Трумэну 19 мая 1945 г.: «Если в мире есть что-то неотвратимое, то таким неотвратимым является война между Россией и Соединенными Штатами». Грю призывал «немедленно ужесточить американскую политику в отношении Советской России по всем направлениям». «Гораздо лучше и надежнее, — подчеркивал он, — иметь столкновение прежде, чем Россия сможет провести восстановительные работы и развить свой огромный потенциал военной, экономической и территориальной мощи».

Я уже не говорю о чудовищном проекте Черчилля — операции «Немыслимое», нападении на СССР силами 110 дивизий, включая 10 дивизий вермахта, которые англичане держали в резерве нерасформированными в земле Шлезвиг-Гольштейн и Южной Дании. Операция по превращению без волокиты Второй мировой войны в Третью мировую должна была начаться 1 июля 1945 г. Этот план не был реализован из-за сомнений британских военных («легко начать войну против СССР, сложнее успешно ее завершить») и из-за разногласий в правящей верхушке Соединенных Штатов.

Трумэн был не прочь пустить под откос антигитлеровскую коалицию в конце апреля 1945 г. Начальники штабов вооруженных сил США, однако, настояли на сохранении сотрудничества с Москвой до капитуляции Японии. Военные исходили из того, что штурм японской метрополии, если Советская Армия не свяжет миллионный контингент Квантунской армии, обернется для американцев гибелью от 1 до 1,5 млн матросов и солдат. Как бы то ни было, намерение вовлечь СССР в заключительную фазу войны с Японией привело Трумэна в Потсдам.

Потсдамская конференция стала прощальным салютом союзничеству. По дороге домой Трумэн приказал генералу Эйзенхауэру готовиться к конфликту с СССР. Земля слишком мала для двух сверхдержав, и в январе 1946 г. президент окончательно зафиксировался на этой позиции — нет равенству среди неравных по силе, никаких компромиссов, никакого баланса интересов, соглашение имеет смысл лишь тогда, когда закрепляет уступки контрагентов, не налагая на Соединенные Штаты долговременных обязательств. В конце 1946 г. в основу американской стратегии легла установка — какую бы политику ни проводило советское правительство, само существование СССР несовместимо с американской безопасностью.