Записки пожилого человека

В толковом словаре штамп определяется как «принятый образец, которому слепо подражают; шаблон». Но с «буревестником революции» дело сложнее, это особого рода штамп, не просто одна из окостеневших мнимых «стилистических красот». Это формула, определявшая место в табеле о рангах официально принятых или негласно утвержденных ценностей. Характерный пример: в одном из популярных критических очерков о Маяковском на первой странице говорилось, что поэт был «в некоторой степени буревестником революции». Значит, автор очерка считал, что до полноценного буревестника Маяковский все-таки недотягивал…

Такого рода непререкаемые официозные формулы-штампы из иерархического ряда при тоталитарном режиме получают самое широкое распространение. Лев Толстой — «зеркало революции», Маяковский — «лучший, талантливейший», декабристы — «страшно далеки от народа, но разбудили Герцена» и т. д.

Впрочем, они возникали и в былые, досоветские времена, правда, не носили тогда обязательного, официозного характера. Некоторые потом отмирали, а иные дожили до наших дней: Пушкин — «наше все», «солнце русской поэзии», «русский человек в его развитии, в каком он, может быть, явится чрез двести лет».

А в дни недавнего пушкинского юбилея их так замусолили и истрепали, что следовало бы запретить их дальнейшее употребление, наложить на какое-то время на них табу.

За нашу жизнь столько слов и выражений родилось, стало чуть ли не общеупотребительными, а затем навсегда ушло из языка, забылось. Кто, например, сейчас знает, что такое «оставь сорок» или «оставь бычок». А ведь было это одной из расхожих формул фронтового быта и означало «дай докурить» — курева на передовой всегда не хватало.

Недавно ведущая одной из телевизионных передач сказала: «Спонсор, — и добавила с некоторым кокетством и смущением. — А по-русски говоря, меценат». В ее сознании меценат — уже исконно русское слово. Интересно, вытеснит ли его спонсор или, продержавшись какое-то время, уйдет из языка?

На улице слышу, как мальчишка лет десяти-одиннадцати говорит с возмущением бабушке:

— Он сбрендил.

Видно, бабушке это слово показалось вульгарным, «уличным», и она строго спросила:

— Что значит «сбрендил»?

Не задумавшись ни на секунду, мальчишка выпалил:

— Крыша поехала — вот что это значит…

В почтовый ящик вбросили рекламную листовку:

«Ресторан „Райский двор“. Необычная атмосфера нашего ресторана перенесет Вас в фантастическую историю Джорджа Оруэлла „Ферма животных“, и Вы будете приятно удивлены».

Похоже, листовку сочиняли те, кто «Ферму животных» не читал, — название показалось подходящим, — и рассчитывают они, что на их призыв, сулящий зарубежную экзотику, клюнет столь же невежественная публика. Ведь «Ферма животных» — произведение сатирическое — никак не может приятно удивлять, к гастрономическим удовольствиям оно не имеет никакого отношения и повествует не о животных, а о человеческом обществе.

Невежество и пошлость всегда идут рука об руку.

Название магазина одежды — «Три толстяка» — заимствовали у Юрия Олеши. Тоже, видимо, слышали лишь звон, потому что у Олеши «толстяки» — характеристика социальная, как у Маяковского — «жирные».

А радиостанция «Эхо Москвы» цитаты из «Игрока» Достоевского использовала для рекламы столичных казино.

Ухватки торговой рекламы проникли и в пропаганду, где все-таки требуется уровень грамотности повыше. Вся Москва была обклеена предвыборными плакатами НДР (кто уже позабыл, так себя называла черномырдинская партия «Наш дом Россия») с обращением-призывом к избирателям: «Если дорог тебе твой дом». Но это первая строка известного стихотворения Константина Симонова «Убей его», написанного тяжким летом сорок второго года и призывающего уничтожать гитлеровских захватчиков. Можно ли так выдирать строку, пренебрегая смыслом стихотворения? Никакой связи у него с выборными устремлениями НДР нет.

В один из лермонтовских юбилеев был выпущен плакат — портрет поэта и подпись: «К нам Лермонтов сходит, презрев времена. В. Маяковский». Как торжественно звучит! Стоит, однако, продолжить цитату из стихотворения «Тамара и Демон», чтобы убедиться, что никакой торжественности у Маяковского нет и в помине:

Конечно, все это смешно. Но если бы только смешно…

Просматриваю рекламно-информационную газету. Как много дают материала о нашей жизни короткие объявления в разделе «Услуги». Читаю: «Стальные двери установим за 1 один день или очень дешево продадим. 9 видов дверей», «Метал. двери, домофоны», «Двери стальные 1–3 дн.», «Стальные двери. Надежно, красиво», «Стальные двери с декор. отд.» и т. д. Больше всего объявлений о стальных дверях — каждое десятое.

Так же густо идут другого рода объявления: «Потомственная гадалка избавит от порчи, сглаза, проклятия. Вернет любимых», «Гадаю», «Магия», «Колдунья, магистр магии, м. диплом. Высокоэф. приворот. Снятие порчи. Лечение алк., полноты. Талисман удачи», «Черн. и Бел. колд-во. Любая помощь. Потомст. ясновид. Поиск. Дорого. Эффективно», «Потомств. колдунья. Ясновид. Любые обряды. Я помогу Вам», «Колдун (стаж 25 л.). Ч. и Б. магия. Устран. и насыл. любых чар. Рез-т в теч. 7 д.». А вот объявление, в котором смело соединены две стихии, две эпохи: «Целитель международного класса».

Спрос рождает предложения или предложения формируют спрос?..

В любом случае, объявления эти как зеркало отражают наш нынешний день — его заботы, нравы, представления.

С людьми, занимающимися «наружным наблюдением», я сталкивался дважды в жизни при обстоятельствах неожиданных, впрочем, свидетельствующих об их профессиональной наблюдательности и памяти…

Наиболее частым местом наших встреч были уличные часы в самом начале Арбата, нынче именуемого Старым. Было это в 1947 году, Арбат в ту пору был бдительно охраняемой правительственной трассой. Как правило, моя девушка на свидания опаздывала, и мне приходилось какое-то время ожидать ее под часами.

Но однажды, не помню, по какой причине, сильно опоздал я. Моей будущей жены под часами не было, и я в некоторой растерянности решал: ушла она, не дождавшись меня, или еще не приходила.

Вдруг ко мне подошел незнакомый человек и сказал: «Ваша девушка минут пять назад ушла в ту сторону». И показал куда.

Я, поблагодарив его, не стал спрашивать, откуда он знает мою девушку — понял, что он, наверное, не раз видел, как мы встречались под этими часами, которых давно уже нет…

Через четверть века мы с женой и одной нашей университетской однокурсницей, с которой были связаны близкими дружескими отношениями, отправились ужинать в «Арагви». Сидели мы в отдельном кабинете.

В какой-то момент я заметил, что наш официант очень уж пялит глаза на нашу спутницу. Это повторялось каждый раз, когда он появлялся в кабинете, а появлялся он, как мне показалось, гораздо чаще, чем это требовалось.

Видно, почувствовав возникшее напряжение, официант обратился к нашей спутнице: «Простите меня, вы ведь учились после войны в университете? Вы были такой красавицей». Это была чистая правда: она была в первом ряду университетских красавиц той поры. И в ответ на наши вопрошающие взгляды простодушно объяснил: «Я тогда был „топтуном“ у американского посольства. Я вас часто видел, когда вы шли мимо в университет».

У «народной мудрости» — так мы почтительно величаем пословицы и поговорки — нет ясного и твердого мнения на этот счет. С одной стороны: «Что в сердце варится, на лице не утаится», «У худой рожи худой и обычай» — можно сказать, это основа физиогномики. С другой: «Лицом детина, да разумом скотина», «По бороде Авраам, а по делам Хам» — физиогномический подход решительно отвергается. После одного случая, когда я чуть было не попал впросак, я не признаю физиогномики, даже в ее бытовом претворении.