Агата

– Не дайте мне скупить весь магазин, – выкрикнула она оттуда Эвелин Кроули. – Я вас задерживаю?

– Что вы! Процедур у меня сейчас никаких нет, так что я совершенно свободна до пяти вечера – в пять меня пригласил на чашку чаю один джентльмен шестидесяти трех лет. Он рассчитывает совратить меня, потому как выговор у меня провинциальный.

Агата стянула через голову зеленый джемпер и вышла из кабинки в абрикосовом великолепии.

– Кошмар, да, мисс Кроули?

Эвелин засмеялась:

– Вот уж правда что униформа для Харрогета! Почему я и работаю в Бредфорде. Там я хоть могу из-за тряпок не дергаться. Такого, во всяком случае, там никто не нацепит. – Эвелин взяла в руки комбинацию с застежкой между ног.

– Миланская, – с гордостью сообщила хозяйка.

– Да, заметно, что не йоркширская.

Агата хихикнула. Хозяйка тем временем принялась упаковывать покупки. Агата обернулась к Эвелин:

– Могу я попросить вас об одолжении? Вы не могли бы взять меня с собой, когда пойдете принимать ванны? Вы тут уже знаете порядки, и вообще…

– Конечно, – улыбнулась Эвелин своей торопливой улыбкой. – Я вас познакомлю с моим физиотерапевтом.

Она тут самый лучший врач, а поскольку теперь мертвый сезон, то она, конечно же, и вас возьмет.

Агата искренне поблагодарила добросердечную провинциалку и расплатилась за покупки наличными. Хозяйка взяла ее заляпанную грязью одежду.

– Это тоже завернуть?

– Спасибо, не нужно. Выкиньте ее.

Эвелин не смогла скрыть удивления, но, как человек воспитанный, от комментариев воздержалась. Вместо этого она помогла Агате вынести свертки из магазина, и они вдвоем пошли по нарядной Эдвардиан-стрит и, проходя мимо Дворцового театра, увидели огромную афишу: «Глэдчс Купер и Айвор Новелло в „Цыганке“. Агата остановилась и зачитала вслух строчку, набранную шрифтом помельче:

– «Цыгане спасают британских офицеров от австрийских солдат». Сходим как-нибудь?

– О, с удовольствием. – Эвелин поняла, что это приглашение потребовало недюжинной отваги от ее застенчивой приятельницы, за всю обратную дорогу не сумевшей больше выдавить из себя ни слова.

Оставив свертки у портье отеля, обе женщины отправились в Королевские бани – чудовищных размеров и пышности викторианское сооружение, расположенное в десяти минутах ходу от «Гидропатика» и представлявшее собой центр всей курортной жизни. Однако в это время года народу тут было мало – пустые конные тележки и кресла-каталки сиротливо сгрудились снаружи. А внутри пожилые посетители не спеша прогуливались или сидели за столиками в просторном вестибюле. Под огромным куполом помещалась восьмиугольная конторка, за которой специальный клерк-регистратор выписывал больным назначенные процедуры, а за его спиной ныряли и резвились голубые фаянсовые русалки. Тяжеловесный купол вестибюля поддерживали коринфские колонны, а все это великолепие довершали собой пальмы в вазонах, разноцветный кафель на полу и бюсты местных знаменитостей.

А по фризу, опоясывавшему здание внутри, огромными буквами было выведено:

Что нам дары сладчайшие небес,

Когда здоровье подорвут болезни, –

Тогда и счастье мы вкушаем без

Особой радости. Всего полезней –

Укреплять свое здоровье!

Прочитав эти невообразимые вирши, Агата, не чуждая музам, тут же принялась их мысленно редактировать. А вслух произнесла:

– Что-то в размер не укладывается! – Теперь, в роли миссис Терезы Нил, напудренной, нарумяненной и с подкрашенными губами, она могла позволить себе решиться на такое смелое заявление.

Эвелин Кроули стояла в очереди в регистратуру впереди Агаты и позади двух престарелых больных в инвалидных колясках, которые битый час не могли оформить свои назначения.

– Они сюда на грязи приезжают? – шепотом спросила Агата.

– Ага. Каждый год там по несколько старичков тонут!

– Что, прямо в грязи?

– Ага. Бедные старикашечки!

Наконец те укатили, и Эвелин с Агатой приблизились к конторке. Малокровный юноша-регистратор узнал Эвелин.

– Мисс Кроули? – Он уныло оскалился в улыбке. – Миссис Брейтуэйт готова принять вас в любое время.

– Я бы хотела, чтобы вместо меня процедуры получила бы вот эта леди, – Эвелин кивком показала на Агату. – Вы не могли бы пригласить сюда миссис Брейтуэйт?

– Вообще-то я не меняю назначения.

– Но правилами это не запрещается. К тому же у миссис Нил сильные боли. А весь дальнейший курс она оплатит после консультации с врачом.

– Ну ладно, – отозвался регистратор без особого энтузиазма.

– Он как-то плохо сочетается с русалками, правда? – заметила Агата, когда обе женщины уже отошли от конторки и уселись ждать физиотерапевта. – А что тут еще дают, кроме грязей?

– Все что душе угодно. Погодите-ка. – Эвелин задумалась. – Души разные. Ванны с аэрацией. Шотландская баня, это здорово: сначала распарят как следует, а потом попадаешь под струю ледяной воды. Миссис Брейтуэйт очень это одобряет, ну так на то она и шотландка. Спросишь ее, она прямо так и расплывается: «А это ведь мы придумали!»

– Прямо зверюга какая-то!

– Да что вы, она такая славная! Вам понравится, я просто уверена!

– Про баню понятно. Что-нибудь еще?

– Местные воды, само собой. Полагается выпивать ежедневно по несколько галлонов – от разных болезней разные. Серные особенно популярны – вонючие и на вкус отвратительные. Мама называла их «бодрящие». Понимаете, в каком смысле?

– В слабительном? – засмеялась Агата.

– Вот именно. Потом есть парафиновые ванны, кожу жечь, торфяные, в них задыхаешься, и всяческое электролечение, его наша миссис Б, зовет «пакостью».

– А что это?

– Ну, есть, например, гальваническая ванна. Укрепляет мышцы. Потом кресло Шнее. Для похудания.

– А вы говорите, мисс Кроули, что Харрогет – не фонтан!

– Это правда. А вы очень любознательны!

– Ну что вы!

– Правда-правда, и вот что – давайте на ты, и зовите меня просто Эвелин!

– Хорошо, Эвелин. Сама-то я не очень наблюдательна – наверное, потому, что в детстве дни напролет проводила в придуманном мире!

– А в каком городе ты живешь? – спросила Эвелин.

– В Кейптауне.

– А выговор у тебя не похож на южноафриканский?

– Я выросла в Англии. Надеюсь, твой физиотерапевт мне не откажет – а то боли просто дикие!

Эвелин заметила, что ее новая приятельница нервно разглаживает свои перчатки, которые только что положила на столик перед собой. Наконец прибыла миссис Брейтуэйт, и Эвелин с облегчением представила ей миссис Терезу Нил.

Физиотерапевт, миссис Брейтуэйт, крепко сбитая шотландка средних лет, оказалась энтузиастом своей профессии и охотно согласилась принять новую больную – У миссис Нил так болит спина! – объяснила мисс Кроули.

– Ничего, выправим.

– Кажется, у меня это… спондилит, – солидным тоном вставила Агата.

На миссис Брейтуэйт термин не произвел ни малейшего впечатления.

– Понимаю, дорогуша. Спинка болит.

– Ну что, я вас оставлю? – спросила Эвелин. – Мне подождать за дверью?

Агата растерялась.

– Знаешь что, – решила Эвелин. – Встретимся за обедом в ресторанчике «Бетти». Второй дом от угла.

– С удовольствием, – отозвалась Агата. – Прекрасная мысль!

И последовала за миссис Брейтуэйт по длинным низким коридорам. Они прошли через мрачную, словно тюремный карцер, комнату с ванной в ржавых потеках и прикрепленной к стене замысловатой системой перевитых кольцами шлангов и кабелей, соединенной с панелью, пестрящей какими-то шкалами, циферблатами и стрелками.

– Вы наших пакостей не бойтесь, миссис Нил. Они не так страшны, как кажутся.

– Но вид у них и правда жуткий, – заметила Агата и следом за докторшей вошла в следующую комнату, битком набитую всевозможным оборудованием, а кроме того, там были кожаные кресла, тренажер с отягощением, неизбежные пальмы в вазонах, а позади всего этого – маленький письменный стол, усевшись за который миссис Брейтуэйт принялась что-то строчить в своем журнале.