Helter Skelter: Правда о Чарли Мэнсоне

Дату первого заседания назначили на 15 июня. Из-за этого переноса мы вновь исполнились надежды успеть заполучить Уотсона и судить его вместе с остальными, но эти надежды быстро рассеялись, когда адвокат Уотсона добился новой проволочки в запуске процедуры экстрадиции.

Новый суд над Бьюсолейлом, обвиняемым в убийстве Хинма-на, начался в конце марта. Основным свидетелем обвинения была Мэри Бруннер, первая участница “Семьи” Мэнсона, давшая показания о том, что своими глазами видела, как Бьюсолейл заколол Хинмана. В обмен на свои показания Бруннер получила полную неприкосновенность. Заявив, что он сам был лишь вынужденным свидетелем произошедшего, Бьюсолейл занял кафедру и объявил убийцей Хинмана самого Мэнсона. Присяжные предпочли версию Бруннер. Во время первого суда над Бьюсолейлом улики против него были настолько ничтожны, что наш офис даже не требовал смертной казни. На сей же раз обвинитель Бартон Катц требовал для подсудимого высшей меры — и добился своего.

Две вещи особенно обеспокоили меня по ходу суда. Одной было то, что Мэри Бруннер сделала все возможное, чтобы выгородить Мэнсона, — и я засомневался, насколько же далеко смогут зайти Сэди, Кэти и Лесли, чтобы спасти Чарли. Второй вещью было нежелание Дэнни ДеКарло повторить под присягой многие из своих прежних заявлений, сделанных в кабинетах ДПЛА. Я опасался, что Дэнни готовится покинуть город, понимая, что ему нет особого резона болтаться по Лос-Анджелесу. Обвинение в краже мотоциклетного мотора с него сняли в обмен на показания по делу об убийстве Хинмана, но по поводу процесса Тейт — Лабианка мы ни о чем с ним не договаривались. Более того, у Дэнни имелись неплохие шансы поучаствовать в дележе награды в 25 тысяч долларов, но, чтобы получить свою долю, он вовсе не был обязан давать свидетельские показания в зале суда.

ДеКарло и Бруннер дали свои показания перед большим жюри, что позволило предъявить дополнительные пункты обвинения Чарльзу Мэнсону, Сьюзен Аткинс и Брюсу Дэвису по поводу убийства Хинмана. Но давать показания перед большим жюри и свидетельствовать в самом суде, глядя Чарли глаза в глаза, — совсем разные вещи.

Я никак не мог винить Дэнни за осторожность. Едва подтвержденное большим жюри обвинение сделалось достоянием прессы, живший вместе с остальной “Семьей” у Спана Дэвис исчез в неизвестном направлении.

Май 1970 года

В первых числах мая Крокетт, Постон и Уоткинс повстречали в Шошоне Клема, Цыганку и юношу по имени Кевин — одного из новичков быстро растущей “Семьи”. Клем заявил Уоткинсу: “Чарли говорит, когда он выйдет из тюрьмы, вам всем лучше оказаться где-нибудь подальше от пустыни”.

От нашего источника на ранчо Спана мы узнали, что участники "Семьи" явно "готовятся что-то предпринять".

У девушек Мэнсона так часто брали интервью, что теперь они уже были на короткой ноге со многими репортерами, называли их по именам и т. д. Несколько раз в завуалированной, непрямой манере эти девушки намекали своим друзьям из прессы, что Чарли вот-вот окажется на свободе. Возможно, это и не имело значения, но при этом ничего не говорилось об “освобождении” или об оправдании”.

Нам было ясно, что “Семья” имеет некий план действий.

11 мая Сьюзен Аткинс подала заявление, опровергавшее ее показания перед большим жюри. Позднее и Мэнсон, и сама Аткинс воспользовались этим документом как основой для заявлений о неправомочности передачи дела в суд; оба заявления остались без удовлетворения.

Мы с Аароном устроили совещание в кабинете окружного прокурора Янгера. Сэди не могла воевать на два фронта сразу. Либо она рассказывала всю правду без утайки перед большим жюри и, в соответствии с нашим соглашением, мы не могли предъявить ей обвинение в убийстве первой степени, либо, как выходило по ее заявлению, большое жюри не услышало всей правды, и в этом случае наше соглашение расторгалось.

Мое личное мнение состояло в том, что Сьюзен Аткинс дала “по большей части правдивые” показания перед большим жюри — все так и было, как она рассказывала, за несколькими исключениями: во-первых, три “забытые” ею попытки убийства на вторую ночь; во-вторых, колебания Сюзен в отношении того, ударила она ножом Войтека Фрайковски (в чем призналась в нашей беседе) или нет; в-третьих, мое инстинктивное, но весьма сильное ощущение (подтвержденное признаниями Сьюзен перед Вир-жинией Грэхем и Ронни Ховард), что Аткинс солгала, показав, что не она ударила ножом Шарон Тейт. По соглашению, заключенному между Сьюзен Аткинс и нашим офисом, правдивость “по большей части” не могла считаться достаточной: Сьюзен должна была рассказать всю правду.

С подачей заявления, впрочем, вопрос мог считаться закрытым. На основании ее собственноручного отречения от показаний мы с Аароном просили у Янгера разрешения требовать высшей меры наказания для Сьюзен Аткинс — так же как и для других подсудимых. Янгер согласился с нашими доводами и дал такое разрешение.

Такой поворот событий не был совсем непредвиденным. Другой оборот "вокруг своей оси" стал, однако, полной неожиданностью для всех. Появившись в суде с прошением направить его дело на новое рассмотрение, Бобби Бьюсолейл вынул из кармана заявление Мэри Бруннер о том, что все ее показания на суде “не являются правдивыми” и что она, в частности, лгала, рассказывая, как Бьюсолейл убил Хинмана ножом.

Совершенно сбитый с толку прокурор Барт Катц заявил, что и других представленных в суде доказательств вины Бьюсолейла достаточно для вынесения ему приговора.

Расследуя обстоятельства составления этого документа, Барт выяснил, что за несколько дней до дачи показаний в суде в дом родителей Мэри Бруннер в Висконсине явились с визитом Пищалка и Бренда. Пищалка навестила ее еще раз, теперь уже в компании Сэнди, за два дня до подписания заявления. Барт обвинил девушек в том, что они, представляя Чарли, принудили Мэри отказаться от собственных показаний.

Вызванная в суд Мэри Бруннер отрицала это, но затем, посовещавшись с адвокатом, вновь изменила решение и подала заявление о недействительности предыдущего заявления. Ее показания на суде были правдивы, сказала она. Но потом, впрочем, снова передумала.

В конце концов притязания Бьюсолейла на пересмотр его дела были отклонены, и он оказался в камере смертников тюрьмы “Сан-Квентин”, ожидая результатов рассмотрения апелляции. Районный Офис окружного прокурора тем не менее столкнулся с дилеммой, приводящей в смятение даже опытных юристов.

Не считая возможного предъявления ей обвинения в лжесвидетельстве, Мэри Бруннер, похоже, сумела обвести их вокруг пальца.

После официального предъявления ему обвинения в убийстве Хинмана Мэнсон появился перед судьей Деллом и запросил разрешения представлять свои интересы самостоятельно. Когда Делл оставил запрос без удовлетворения, Мэнсон попросил назначить его защитниками Ирвинга Канарека и Дэйи Шиня. Судья Делл постановил, что в таком случае будет иметь место “явный конфликт интересов” и Шинь не сможет защищать одновременно и Мэнсона, и Сьюзен Аткинс. Так что у Чарли остался только Канарек.

Заметив: “Мне кажется, все мы здесь в курсе послужного списка мистера Канарека”, Мэнсон сказал судье Деллу: “Я не хочу получить этого человека в качестве своего адвоката, но вы не оставляете мне выбора. Я отлично знаю что делаю. Поверьте мне, знаю. Это худший адвокат, которого я могу выбрать, и вы вешаете на меня именно этого человека”. Если Делл разрешит ему быть собственным адвокатом, сказал Мэнсон, тогда он с радостью забудет о кандидатуре Канарека.

“Я не позволю себя шантажировать”, — ответил Делл Мэнсону.

Мэнсон: “И на тебя управа найдется”.

Судья Делл заявил, что Мэнсон, разумеется, вправе оспорить это его решение, подав апелляцию. Впрочем, поскольку Мэнсон уже подал апелляцию, требовавшую вернуть ему статус собственного адвоката на слушании по делу об убийствах Тейт — Лабианка, Делл решил подождать с окончательным решением до того момента, когда предыдущая апелляция будет либо отклонена, либо принята.