Черногорец на русской службе: генерал Бакич

Герой Сызрани

35

в боевой обстановке и обладает разумной инициативой. Как начальник штаба сумел подобрать хороший состав, что очень хорошо отразилось на продуктивности работы штаба»133.

Народная армия формировалась, под полным контролем со стороны партии социалистов-революционеров, первоначально на добровольческой основе, а с начала июля - по призыву. Впрочем, мобилизованные были крайне ненадежным элементом. В общей сложности к середине августа 1918 года были сформированы три стрелковых дивизии и одна бригада, к концу августа число дивизий удвоилось, достигнув шести134. Бойцы Народной армии не носили погон, воевали под красным флагом. По одной из оценок, «части народной армии не надежны ни в боевом отношении, ни как опора власти. Замечается массовое дезертирство, чему способствует территориальная и национальная система пополнения: уходят по домам целыми деревнями. Блестящим исключением являются добровольческие части да казаки. Только они являются достойными соратниками чехословаков и их доблести Россия обязана освобождением Симбирска и Казани»135.

История Сызранской дивизии берет свое начало 21 июня 1918 года, когда капитан Дымша сформировал 1-й добровольческий батальон, переименованный позднее в 5-й Сызранский стрелковый полк. Позднее сформировались еще три стрелковых полка дивизии под командованием полковников Соловьева и Я.М. Розенбаума и капитана Суслова. Районами комплектования Сызранской дивизии были Сызрань и Хвалынск. Состав дивизии по меркам Гражданской войны был довольно внушительным, особенно впечатляет количество артиллерийских и технических частей. В дивизию входили: 5-й и 6-й Сызранские (ранее - 1-й Сызранский добровольческий и 1-й Сызранский регулярный полки), 7-й Хвалынский и 8-й Вольский стрелковые полки, 2-й Сызранский кавалерийский полк (ранее - Сызранский конный отряд), Кузнецкий добровольческий батальон, Сызранский партизанский отряд, отряд защиты учредительного собрания, 2-я стрелковая артиллерийская бригада в составе двух стрелковых артдивизионов (4 батареи), 2-й полевой тяжелый артдивизион136, 12-й полевой тяжелый артдивизион, Сызранская инженерная рота, взвод прожекторов, радиостанция, автомобильная рота и взвод 3-го авиаотряда137. 10 июля под Сызранью будущие подчиненные Бакича совместно с чехословаками нанесли поражение Пензенской пехотной дивизии красных под командованием Я.П. Гайлита и овладели городом138.

36 А.В. Ганин. Черногорец на русской службе: генерал Бакич

Следует отметить, что сызранское направление прикрывало стратегически важные железные дороги Кузнецк-Сызрань и Инза- Сызрань, ведшие в центр Советской России. Войска Бакича составляли Центральную группу войск Народной армии, севернее действовал полковник А.П. Степанов, южнее - Генерального штаба подполковник Ф.Е. Махин. Приказом Главного штаба Народной армии № 19 от 21 июля 1918 года Махин был подчинен Бакичу139. Общая численность их войск составляла 6,5 тысячи штыков, 3,3 тысячи сабель, 150 пулеметов и 35-40 орудий140. По другим данным, в подчинении Бакича на сызранском направлении к началу сентября 1918 года имелось около 3,5 тысячи штыков, 1,5 тысячи сабель, до 60 пулеметов и до 30 орудий141. Совместно с Бакичем на сызранском направлении действовали и чехословаки во главе с командиром 9-го чехословацкого полка полковником Петржиком142. Однако отношения с чехами складывались непросто. Бакич, по одной из характеристик, «самолюбивый, властный, знающий себе цену… на Волге он один из всех начальников добровольческих отрядов не терпел чехов, считая их штатскими… Когда отходили от Волги, он самовольно в Кинеле отделился и пошел на Оренбург, лишь бы не быть с чехами…»143.

Официально с 29 августа 1918 года полковник Петржик состоял в должности начальника боевой группы войск Сызранского фронта, так что соотношение полномочий его и Бакича не вполне понятно. Сразу по вступлении в должность Петржик заявил о себе как о жестком начальнике - уже во втором своем приказе он требовал «объявить всем частям, находящимся под моим командованием, что каждая попытка неисполнения приказа, самовольная отлучка с позиций или вообще из частей вверенных мне групп Сызранского фронта будут наказываться мною по всем строгостям военного времени вплоть до расстрела на месте (здесь и далее подчеркнуто в тексте. - А.Г.). Все виновные будут предаваться нашим чешским полевым судам»144.

Исследования последних лет свидетельствуют о том, что в частях Бакича, сформированных в Среднем Поволжье, служили в основном крестьяне и мещане Самарской и Саратовской губерний145. Части комплектовались как добровольцами, так и мобилизованными. В Сызранском уезде Симбирской губернии мобилизация в среднем дала около 54% из общего числа призванных, при том что район Сызрани дал фронту не менее 89% призывников146. Следует отметить, что летом 1918 года в дивизию А.С. Бакича поступило много доброволь

Герой Сызрани

37

цев, в основном молодежи и даже детей. В частности, по примеру двух старших братьев (21 и 17 лет), рядовым в 5-й Сызранский стрелковый полк в конце июля 1918 года поступил происходивший из поволжских немцев 15-летний гимназист из Кузнецка А.Ф. Гер- генредер - отец современного писателя И.А. Гергенредера147. Добавим, что во 2-й стрелковой дивизии исключительно из жителей Кузнецка был сформирован отдельный добровольческий батальон в составе 5 рот (в том числе одной офицерской) общей численностью 350 добровольцев при 4 пулеметах и 2 легких орудиях148.

К началу июля 1918 года общая численность войск действовавшей в дальнейшем против Бакича 1-й советской армии под командованием М.Н. Тухачевского составляла 5420 штыков, 122 сабли, 143 пулемета, 13 орудий, 5 бронеавтомобилей и бронепоезд, из этого состава на сызранском направлении имелось 920 штыков, 70 сабель, 30 пулеметов и 3 орудия149. В приказе по армии № 5, изданном еще в июне 1918 года, провозглашались цели борьбы РККА с белыми: «Революционная армия России борется на многих фронтах за свободу и благо всего человечества, за равные права пролетариата. Она как ураган врывается и уничтожает те железные оковы, которые так крепко нацеплены буржуазией. Наша идея захватить все страны мира, ибо она дает возможность существовать бедняку и это-то заставляет буржуазию так свирепо бороться за свое придуманное право»150.

В июле 1- я армия, как, впрочем, и весь Восточный фронт красных, еще находились в стадии организации, в них были широко распространены партизанщина и дух вольницы, так что командарм 1 едва ли мог контролировать действия своих подчиненных. Об этом свидетельствует телеграмма Главнокомандующего Восточным фронтом И.И. Вацетиса Тухачевскому от 22 июля: «Вы все просите о подкреплениях, а между тем у Вас бездействуют группа на Пензенской дороге и группа на направлении Инза-Симбирск. Заставьте их работать, наступать…»151 К этому же периоду относится самовольное оставление фронта 4-м Латышским стрелковым полком 1 -й армии152. Вплоть до осени 1918 года в армии были широко распространены алкоголизм и наркомания (употребление кокаина), с чем командование начало нещадно бороться посредством полевого трибунала153. Как позднее писал сам Тухачевский, «до правильной организации (армии. -А.Г.) было еще далеко»154. Другая телеграмма Вацетиса, от 26 июля, не менее красноречива: «В тылу армии болтаются отряды, не зафиксированные ни при одной армии. Такие отря

38 А.В. Ганин. Черногорец на русской службе: генерал Бакич

ды нетерпимы…»155 В этот период войска формировавшейся Народной армии еще имели если не численный, то, по крайней мере, организационный и моральный перевес над противником.

Командование Народной армии в июле 1918 года предполагало превратить самарское предмостье - Сызрань, имевшую важное стратегическое значение, в своего рода белый Верден путем постройки Сызранской оборонительной линии. В фонде инженера Сызранско- го района Народной армии в Российском государственном военном архиве сохранился до сих пор неизвестный полуфантастический план создания этого укрепрайона. В проекте, разработанном этим инженером и датированном 29 июля 1918 года, сообщалось, что «предполагаемая оборонительная линия у города Сызрани… для упорной обороны по топографическим условиям местности, в связи с тактическими соображениями, вполне может быть укреплена постройкой позиции, состоящей из двух укрепленных полос, удаленных одна от другой на расстояние около 7-8 верст, причем каждая из полос может иметь глубину до 1 версты… Пересеченность местности и изобилие оврагов, тальвегов и отдельных высот, вполне позволяют основать оборону на пулеметном перекрестном огне, с возведением фланкирующих построек, как огневой преграды, искусственных препятствий и разного рода закрытий от неприятельского огня. Эта первая полоса, имея протяжением по фронту 50 верст, может быть занята при возведении батальонных групп, при их широком расположении, с промежутками между группами от 500-600 шагов, 32-мя батальонами…»156 Всего предполагалось возведение двух полос обороны, траверсной позиции и 22-верстной оборонительной линии на 15 батальонов у Александровского моста через Волгу. В общей сложности по этому плану намечено было соорудить 230 верст окопов полного профиля, 405 верст ходов сообщения, 345 верст проволочных заграждений, 90 верст козырьков и бойниц, 2300 подбрустверных блиндажей, 1150 тяжелых блиндажей (на 40 человек каждый), 2300 пулеметных и наблюдательных гнезд. Работу предполагалось произвести в течение восьми недель силами 46 тысяч рабочих157. Для сравнения, знаменитый Каховский плацдарм, достаточно сильно укрепленный красными летом-осенью 1920 года, имел общую протяженность трех линий обороны в 82 версты, причем оборонительные сооружения на плацдарме были построены лишь частично158. Очевидно, что летом 1918 года под Сызранью при отсутствии денег, транспорта, достаточного количества материалов и рабочей силы и в