Сказки

Пошел Яни в поле и повздыхал там: «Ох-ох-ох, бедный я…»

— Я горю от нетерпения выполнить твое веление! — промолвил арап, мгновенно появляясь около него.

— Дорогой арап, — сказал ему Яни. — Не знаю, какими словами тебя благодарить за то, что ты сделал для меня! А не рассердишься ты, если я тебя еще кое о чем попрошу?

— Я горю от нетерпения выполнить твое веление! — с готовностью повторил арап.

Увидел Яни, что арапу не терпится ему услужить, и давай ему выкладывать все свои огорчения. Как ему покончить с одиночеством? Не думает ли арап, что ему пора жениться, не знает ли подходящей девушки?

— Только-то? Ну, погоди, что случится, погляди!

И тотчас же спустилось на Яни черное облако, охватило его всего, завертелось волчком, и парень почувствовал, что его подняло вверх. И так, окутанный облаком, полетел он с быстротой ветра и летел, летел, пока облако тихонько не спустилось с ним в какой-то дом. Темно было в доме. Только свет луны освещал лицо спящей девушки. Лучшей жены Яни и не снилось!

— Это Марика, самая добрая и самая прекрасная из девушек нашего края, — послышался шепот арапа.

— Ну, а дальше что? — так же шепотом спросил Яни.

— Если она тебе нравится, пойдем и посватаем ее. А если нет, поищем другую.

— Нет, — воскликнул Яни, — другой не надо! Пойду посватаюсь к Марике.

С трудом убедил его арап дождаться утра. А то Яни так спешил, что готов был среди ночи разбудить отца девушки и посвататься. Но в конце концов согласился Яни подождать, и арап вывел его из дому.

Только рассвело, а Яни уж стучится в двери этого дома и просит хозяина выйти к нему. «Дело, мол, есть».

Вышел хозяин, толстый мужчина. Услышав, чего от него хотят, он всплеснул руками от удивления, но потом принялся расспрашивать нежданного гостя. Выспросил все, как есть, и, видно, Яни ему понравился. А когда он узнал, что Яни — сын знаменитого паликара, то с радостью согласился отдать за него дочь.

— Только вот что, мой милый, — сказал он под конец. — Я свою дочь неволить не стану. Заслужишь ее любовь, я вас благословлю, не заслужишь — не взыщи! — И он развел руками.

Не было на свете человека счастливее Яни. Думая, как бы легче и скорее проникнуть к Марике, Яни с помощью арапа нарядился коробейником и стал прогуливаться под ее окнами, выкликая свой товар.

Девушка сидела в светелке и вышивала. Услышав крики коробейника, Марика высунула голову из окна, а Яни, как увидел ее, так о своем товаре позабыл, не мог даже сказать, какие у него ленты и шелка.

— Эй, купец! — позвала девушка и, сделав ему знак обождать, спустилась из светелки и попросила его показать товар. А Яни уставился на девушку и ни слова.

Удивленная тем, что коробейник молчит и не расхваливает свой товар, как это делали все купцы, Марика взглянула на него, и вдруг почувствовала, что этот парень не на шутку ей полюбился. Оба они молча стояли друг перед другом, совсем позабыв о деле.

— Откуда ты, пришелец? — спросила наконец девушка.

— О, очень издалека… Меня зовут Яни…

И, уж не знаю, как помянули они о любви, стали друг другу ласковые слова говорить. Но Марика была мудрой девушкой: она хотела отдать свое сердце только достойному человеку.

— Жаль, что ты торговец! — вздохнула она, и Яни проклял тот час, когда ему пришло в голову переодеться коробейником.

— Почему, Марика?.. А, может, я вовсе не коробейник…

— Видишь ли, — продолжала девушка, — купцы не очень-то способны на подвиги. Они все больше о деньгах да о товарах думают. А мой избранник должен сперва доказать свою доблесть, чтобы я могла им гордиться, ценить его.

Сердце Яни билось в груди, как пойманная птица.

— Марика, милая моя, проси, чего хочешь! Приказывай, что хочешь! Я для тебя и до вечных снегов дойду… Испытай меня.

Если б вы только видели, как улыбнулась ему Марика! Даже солнце так светло не улыбается! Ласковым, как струны, звенящим голоском сказала Марика, поглядев на Яни долгим-долгим взглядом:

— Вот уже много лет, как моя мать лежит больная, и ни один лекарь не может узнать, чем она больна. А теперь слушай! На краю света — так мне сказала одна старая женщина, которая знает много позабытых людьми вещей, — на краю света стоит высокая башня с толстыми стенами. Наверху этой башни растет яблоня, и приносит она по одному яблоку в год. Яблоко это — золотое. Кто его понюхает, никогда больше не будет болеть.

— Я достану его! — воскликнул Яни, в котором заговорила кровь героя-отца.

— Возьми этот платочек и повяжи его на шею, — шепнула Марика. — И, когда тебе трудно придется, вспомни, что я тебя жду.

Сделал себе Яни железные башмаки, взял торбу с едой, большой нож за пояс заткнул, и отправился в дорогу. Шел он, шел целых девять месяцев, пока, наконец, не пришел в густой, темный лес. Только сделал два-три шага, как увидел маленького воробушка, который с трудом прыгал по прошлогодним листьям, устилавшим землю.

Поднял Яни воробушка, видит, у того сломана лапка. Оторвал он полоску от рубахи, перевязал ему больную лапку, положил в торбу — пусть пока подлечится, — и пошел дальше. Шел он, шел, видит дальше идти не может, — ноги натрудил. Оно, конечно, железные башмаки — прочные, только нелегкое дело их носить!

«Ну и темный же этот лес!» — подумал парень. К вечеру в лесу стало так темно, как в полночь.

Лег Яни под большое дерево и заснул. Только заснул, и собрались к тому дереву сорок братьев, сорок змеев.

— Кто это там под деревом лежит? — спросил самый старший. В темноте-то в лесу и в двух шагах ничего не видать.

— А я почем знаю? — ответил один из змеев. — Погоди, погляжу…

И, нагнувшись, стал лапой щупать. Счастье Яни, что змей как раз на его железные башмаки наткнулся.

— Это кусок железа, — сказал змей братьям. — Кто-то его здесь потерял.

Змей-то только щупал железные башмаки, но Яни в ужасе проснулся от этого прикосновения, потому что для человека прикосновение дракона все равно, что удар.

— Эй, кто там? — крикнул он, вглядываясь в темноту. А у самого сердце так и стучит, так и стучит.

Вздрогнули змеи, задрожали, друг к другу жмутся словно овцы, почуявшие волка.

— Какой там кусок железа! — прошептал старший змей. — Это, братцы, железный человек!.. Ну, теперь держись!..

— Эй, кто там? Отвечай! — крикнул снова Яни.

— Не сердись, железный человек!.. Это мы, сорок братьев — змеев. Прости нас, пожалуйста, если ненароком тебя побеспокоили.

Услышал это Яни, да так и замер. Сорок змеев! Как ему из этой истории выпутаться?

— И куда же вы, сорок змеев, путь держите? — спрашивает он.

— Если вы ничего не имеете против, — робко отвечает старший, змей, — мы, сорок змеев, идем добывать золотое яблоко с той башни, что на краю света стоит…

«Вот тебе и на! — подумал Яни. — Только этого мне не хватало». Видит, ожидают змеи, что он на это ответит, притворился сердитым и говорит:

— Мне с вами по дороге. Будете себя хорошо вести, я вам помогу. Самим-то вам все равно ничего не сделать! Ну, а пока что, оставьте меня в покое, — я спать хочу! Завтра поговорим!..

— Только не сердись, пожалуйста, — поспешно сказал змей. — Спокойной ночи!

Нечего сказать, спокойная ночь! Бедный Яни всю ночь с боку на бок проворочался, глаз не сомкнул, — все ждал, что змеи вот-вот на него набросятся, все думал, как бы ему с честью из этого положения выйти.

Пойти ему со змеями? Это, пожалуй, было бы не плохо, особенно, скажем, если около башни его какие-нибудь опасности ожидают. А с другой стороны, как это человеку с сорока змеями связываться? И потом, как они яблоко делить станут? Так Яни всю ночь напролет промаялся, а ответа не нашел. Вспомнил он тут о Марикином платочке, пощупал его рукой, легче стало. «Будь что будет!» — думает.

Когда в лесу немного посветлело, разглядели змеи парня.

— Гм-м, да это такой же человек, как и все люди! — удивился старший. — Заморыш какой-то!

— Да я ж тебе говорю, что он железный, я его щупал!