«Непутевые ребята», или Полный трам-тарарам

— Потрясающе, — пробормотал зомби, забирая сверток. При этом у него отвалился большой палец правой руки и покатился по полу. — Ну вот, опять!

Устало покряхтывая, он наклонился, подобрал палец и бросил в карман, чтобы дома пришить его заново. Тяжело живется этим зомби, вечно у них все отваливается.

— Не хотел бы вас торопить, — сказал О’Брайен, — но сегодня мне нужно пораньше закрыться. Я спешу на репетицию.

— Знаю, знаю, — добродушно ухмыльнулся зомби. — Через пару недель вы должны выступать на нашем званом ужине. Я точно приду, если конечно ноги не отвалятся.

— Ах, вот как? Ну, значит, скоро увидимся. Будьте любезны один фунт.

Тщательно порывшись в карманах, зомби извлек монетку. О’Брайен быстро засунул ее в левый карман своих красных штанов и распахнул дверь, чтобы выпроводить гостя. Зомби вышел из мастерской и заковылял по мощеной дорожке.

О’Брайен остался стоять на пороге. Когда у самой калитки зомби со всей силы наступил на шаткий булыжник, лепрекон прищурился. Булыжник этот шатался, потому что О’Брайен то и дело вынимал его из кладки, чтобы посмотреть, на месте ли его горшок с золотом, зарытый в тайнике у самой калитки.

Вам следует узнать поподробнее об этом горшке. А заодно и о лепреконах вообще. Итак, вот список необходимых сведений:

1. Все лепреконы — потомственные сапожники, таков их семейный бизнес. Мастерские их работают круглыми сутками и не закрываются даже на обеденный перерыв и выходные. Их девиз — «Ботинки не ждут».

2. У лепреконов большие семьи. У самого О’Брайена четырнадцать братьев. У каждого из них своя сапожная мастерская. Они постоянно перезваниваются друг с другом по чарофону, чтобы посоветоваться, где достать хорошую кожу для заплаток или гвоздики для подметок.

3. Все лепреконы очень подозрительны, поскольку денно и нощно заботятся о сохранности своего секретного горшка с золотом, зарытого в саду. Такой горшок каждый лепрекон получает в подарок на совершеннолетие во время особой праздничной и в меру занудной церемонии. Они также обязаны прослушать длинную лекцию о мерах безопасности по хранению горшка, поскольку у лепреконов считается дурной приметой, если горшок будет похищен. По окончании церемонии лепреконам выдают карту и пакет с бутербродами и отправляют в большой мир, где каждый из них открывает свою сапожную мастерскую.

4. Лепреконы очень быстро передвигаются, когда захотят.

5. Лепреконов часто путают с пикси, и это их ужасно раздражает.

Пожалуй, это все, что следует знать о лепреконах. Хотя, пожалуй, стоит упомянуть еще один примечательный факт — лепреконам во всем сопутствует удача. Их сады усеяны кислицей и четырехлистным клевером. Разумеется, лепреконы знают, что нельзя целиком полагаться на одну лишь удачу, ибо она — вещь коварная. Порой удача одного оборачивается несчастьем для другого. И даже весь четырехлистный клевер в мире не поможет вам уберечь горшок с золотом от коварных воров, поэтому, чтобы защитить свое богатство, нужно проявить смекалку.

Ничего не заподозривший зомби миновал калитку, и только тогда О’Брайен с облегчением выдохнул.

Что ж, пора собираться на репетицию. В радостном предвкушении он подпрыгнул на месте и тут же опасливо огляделся по сторонам, дабы убедиться, что никто этого не видел. У всех лепреконов есть вредная привычка подпрыгивать на месте от радости, вытягивая при этом носочки и стуча ножками одна о другую, как какие-нибудь феечки на зеленом росистом лугу. Выглядит ужасно глупо. О’Брайен изо всех сил пытался отделаться от этой привычки, но порой ноги сами отрывались от земли и вытворяли все вышеописанные выкрутасы.

Итак, О’Брайен поспешил в дальний конец мастерской, на ходу срывая с себя рабочий фартук. В мастерской приятно пахло кожей, повсюду были разложены инструменты и стояли баночки с гвоздями и клеем. Вдоль стен аккуратно выстроились обувные коробки всевозможных размеров, от крошечных до самых огромных. О’Брайен обслуживал всех обитателей леса, от малюсеньких фей до гигантских великанов, включая прочую нечисть средних размеров.

В дальнем конце мастерской у лепрекона был оборудован личный уголок, где стояли кровать, гардероб и небольшая плита, на которой О’Брайен готовил себе обед и варил ведрами сапожный клей.

Он бросился к кровати, достал из-под подушки продолговатую металлическую коробочку и приподнял крышку. Внутри на бархатной подушечке лежала флейта. Настоящая фамильная лепреконская флейта, которую передают из поколения в поколение.

В каждом поколении лепреконов рождается всего один музыкально одаренный ребенок, и в своей семье таким как раз был О’Брайен. Всем его братьям медведь на ухо наступил, в то время как сам он мог с ходу подобрать на тростниковой дудочке любой мотив. Так что фамильную флейту он унаследовал по праву. По правде сказать, он бы предпочел получить саксофон, но, как известно, дареному коню в зубы не смотрят.

О’Брайен взял в руки флейту, бережно протер ее рукавом и приложил к губам:

Веселая песенка звучала столь заразительно, что ноги лепрекона вновь пустились в пляс сами собой. Они подскакивали, выделывали коленца и вытворяли в воздухе множество замысловатых фигур.

Да что же это такое! Нужно немедленно остановиться!

Он опустил флейту, уперся ногами в пол и собрал волю в кулак.

«Не смей прыгать! — внушал себе О’Брайен. — Не смей!»

Немного успокоившись, он подошел к гардеробу, открыл дверцу и принялся изучать свое отражение в большом длинном зеркале. Зеленая шляпа. Зеленый камзол. Красные панталоны. Красивые ботиночки с загнутыми носами. Рыжая борода, под стать густым бровям песочного цвета. В руках флейта. Вылитый лепрекон.

О’Брайен тяжело вздохнул. Выглядеть вылитым лепреконом ему не нравилось.

Он надвинул шляпу пониже на глаза и расстегнул три верхние пуговицы камзола, втянул щеки, нахмурил брови и постарался придать своему лицу угрюмо-зверское выражение. Флейту он повесил на шею. Раньше к флейте прилагалась зеленая ленточка, но Шелупоня предложил О’Брайену заменить ее черным кожаным шнурком — так круче выглядело.

В самом деле, с черным кожаным шнурком О’Брайен выглядел намного круче и походил не просто на лепрекона, а на лепрекона из улетной трамтарарам группы. На лепрекона, знающего себе цену. На такого лепрекона, на которого девчонки положат глаз сразу же, как только им надоест пялиться на Шелупоню.

В этот момент в мастерской зазвонил чарофон.

О’Брайен не спешил снимать трубку. Наверняка звонил кто-нибудь из братьев: Симус, Киран, или, там, Нил, или Диллон, или Пэдди — какая разница. И наверняка собирался обсудить с ним последние модели стелек или поговорить о шнурках.

Стоит ли в таком случае снимать трубку?

Определенно нет. Во всяком случае, не сегодня. Сегодня шнурки подождут. Его братья никогда не понимали, почему ему так нравится играть в группе. Они считали это не подобающим лепрекону увлечением, которое до добра не доведет. Братья постоянно упрекали его за то, что он закрывал мастерскую раньше времени и шел веселиться вместо того, чтобы сидеть дома и ремонтировать чужие башмаки.

Чарофон прозвонил четырнадцать раз и затих. О’Брайен с облегчением выдохнул.

Он поспешил к выходу, вылетел за порог, захлопнул дверь, запер ее на ключ, подергал для надежности ручку, убрал ключ в карман, сбежал по ступенькам, вернулся и еще раз подергал ручку двери, проверяя, надежно ли она заперта. Потом он бросился в сад и наступил ногой на заветный булыжник. Камень послушно покачнулся. О’Брайен осторожно отошел и взъерошил за собой примятые пучки клевера, прикрывавшие тайник. Так, теперь порядок.

Инстинктивно О’Брайен бросил взгляд на радугоотражатель, закрепленный на крыше. Радугоотражатель представлял собой сложную проволочную конструкцию из шеста, расходящихся во все стороны спиц, вертящихся колесиков и большой тарелки посередине. В настоящий момент агрегат отдыхал. После захода солнца никаких радуг, разумеется, не могло быть. (Лепреконы боятся радуги как огня, ведь своими концами она указывает точно на то место, где зарыт клад. Поэтому почти у всех на крыше стоят радугоотражатели, которые помимо своего основного предназначения намного улучшают сигнал приема чаровидения.)