Фредди и большой шурум-бурум

Когда все уже давным-давно утихомирились и спокойно сидели в загончике, я все еще никак не мог успокоиться. Жгучий вопрос буквально сжигал меня изнутри. Я чувствовал жар во всех членах, особенно в лапах и в попе. Попа никак не хотела сидеть, а лапы сами собою несли меня куда-то вперед. Я уже начал протискиваться в первые ряды, чтобы задать свой вопрос прабабушке, но вовремя поймал на себе ее жесткий взгляд, который не предвещал ничего хорошего. Я тут же сел, где стоял, и замер.

— Дети! — воскликнула прабабушка. — Мы, золотые хомяки, особенное племя. У нас великая история, и нас ждет великое будущее. Не забывайте об этом никогда. Быть золотым хомяком — большое счастье, но и большая ответственность. Я призываю вас всегда помнить об этом и быть всегда готовыми к Великому Дню Освобождения! Ну, а теперь можете идти играть. Урок окончен.

Все, как сумасшедшие, сорвались с места и хлынули из загончика, пища и толкаясь.

Только один я остался. Так просто от меня не отделаешься. Я знал, о Саге спрашивать нельзя, но у меня было множество других вопросов, которые не давали мне покоя. Прабабушка выжидающе смотрела на меня:

— Ну, что? Опять приставать будешь?! Наверное, что-нибудь про Сагу хочешь спросить?

Я молча кивнул.

— Давай спрашивай!

— Но вы ведь сказали, что…

— Да ладно. Мало ли что я сказала. Одно дело на уроке, другое — когда мы вдвоем… — Прабабушка улыбнулась. — Обычно никому в голову не приходит задавать вопросы о Саге. Сага — это Сага, и в ней все есть как есть. Но время от времени находится один какой-нибудь шустрый хомяк, который умеет думать. А у того, кто думает, всегда возникают вопросы. Так что давай выкладывай.

Я сосредоточился. Такого шанса у меня больше не будет. Нужно хорошо сформулировать все вопросы и ничего не забыть.

— Во-первых, я хотел бы спросить по поводу этого Дня Освобождения. Как это все будет происходить? Ведь на земле столько золотых хомяков, и как они все в один день попадут в Ассирию?

— Понятия не имею.

— Ты хочешь сказать, что сама не знаешь?

— Да.

— Но… А кто будет организовывать этот День Освобождения? Как все хомяки мира узнают о том, что настал День Освобождения и всем нужно отправляться в Ассирию? Кто всем этим будет заниматься?

— Понятия не имею.

У меня перехватило дыхание. Ну, ничего себе! В душе зашевелилось страшное подозрение.

— Скажи, а земля Ассирия — она существует в природе?

— Понятия не имею.

— Как же так?! Бабушка! Значит, получается, что наша Великая Хомячья Сага — это просто выдумка, сказка?! И я должен во все это верить?!

— Почему бы и нет? В сказки тоже можно верить. — Она откашлялась. — Скажу тебе по правде, я сама в нее не очень верю.

Ну ничего себе! Она не очень верит! Что же это такое происходит?!

— А тогда почему, скажи на милость, ты нам рассказываешь эту твою Великую Сказку и еще хочешь, чтобы мы всё принимали за чистую монету?! — решил я дожать прабабушку.

— Послушай, что я тебе скажу, малыш, — с серьезным видом сказала прабабушка. — Золотые хомяки по природе своей не самые симпатичные существа на земле. Эгоистичные, не очень добрые и жадные. Хомяк живет только для себя и скорее удавится, чем поделится крошкой хлеба с соседом. Он привык идти по головам, раздавит тебя и не заметит. Не говоря уже о том, что, если что не по нем, он может закусать тебя до смерти. Я сама не раз была тому свидетелем.

Прабабушка замолчала.

— Вот почему золотым хомякам нужно что-то такое, что бы их сдерживало, — продолжала она. — Дабы они помнили о том, что они не одни на земле, что у них есть собратья. Им нужно что-то, что бы их всех объединило. То, во что бы они все верили. Вот для чего им нужна Великая Хомячья Сага. Понимаешь?

Я кивнул. Чего уж тут не понять. Все ясно и просто. Сага как средство усмирения. Сага как плетка. Замечательно. Только как-то грустно. Неужели у Саги нет иного смысла?

— Ну а как же наше освобождение? Я хочу сказать, как же нам выбраться из неволи?

— Это все ненужные мечтания. Зачем нам выбираться из неволи? Разве нам плохо живется в наших клетках? По-моему, прекрасно! И вообще, как ты себе это представляешь? Как можно освободить всех хомяков из их клеток?

Прекрасная жизнь в клетках! Мне так и хотелось напомнить ей о той девчонке, которая была ленивой, как кастрированный кот, и неопрятной, как морская свинка. Но я сдержался. Лучше поговорить об освобождении, тут мне еще не все ясно.

— Но если мы не знаем, как освободить всех хомяков, то это не значит, что это в принципе невозможно. Может быть, все дело в том, что никто по-настоящему об этом не думал?

Прабабушка внимательно посмотрела на меня:

— Ты прав, малыш.

— Значит, нужно как следует подумать и найти выход. Найти путь к освобождению. Я найду этот путь!

— Детка, не валяй… — Прабабушка усмехнулась. — Впрочем, нет… Если кто и найдет этот путь, так только ты. Так что давай… Валяй…

ГЛАВА 4

Я проснулся и огляделся. Нора вроде бы моя. Но что-то не так. Мой нос подавал мне сигналы тревоги! Незнакомые запахи! Осторожно я выглянул наружу. Совсем чужая клетка! И тут до меня наконец дошло. Правильно, я ведь продался! Теперь я живу у Грегора и Софи.

И у мамочки. Н-да, с этой мамочкой… «С мамочкой будет все в порядке», — подумал я. Потому что я выспался и был в прекрасной форме. Хоть на Олимпийские игры отправляй! Так что никакие зоомагазины мне теперь не страшны.

— Привет, Фредди!

Я поднял голову. И увидел Софи, от которой все так же пахло семечками. Фредди? Интересно, что это за зверь?

— Я решила назвать тебя Фредди. У тебя ведь должно быть имя.

Почему обязательно должно? Впрочем, ей виднее. Пусть буду Фредди.

Звучит неплохо. В нем даже слышится что-то такое… Съестное… Фрикадельки… Редиска… Фредди… Эдди… Еди… Еда! Да, кстати, еда!

— Я сейчас тебя покормлю, а потом ты можешь тут как следует осмотреться. Папа сказал, чтобы я тебя сейчас не особо тормошила, чтобы ты мог сначала привыкнуть к новой обстановке.

Ну, прямо не семья, а какое-то общество милосердия.

— Софииии! — раздалось откуда-то из недр квартиры.

Мамочка.

— Софииии! Я же тебе сказала, сначала сделай уроки, а потом играй со своим хомяком!

— Да, мамочка. Сейчас. Фредди только что проснулся. Я покормлю его и…

— Никаких «и»! Животное может подождать.

Похоже, в этой семье не все столь милосердны, как мне показалось вначале.

— Хорошо, мамочка, — сказала Софи. — Не бойся, Фредди! С голоду ты не умрешь! Сейчас принесу тебе поесть, — бросила она на ходу и исчезла.

Нда… Это уже второй выход мамочки, и нельзя сказать, что ей удалось покорить мое сердце. Интересно, почему ее теперь не интересует мое здоровье? Похоже, забыла.

Ну, ладно. Пока Софи ходит за едой, можно обследовать наконец клетку.

— Софииии!

Опять мамочка. Чем она теперь нас порадует?

— Что, мамочка?

— У меня страшная мигрень. Прошу в течение ближайших двух часов меня не беспокоить.

— Хорошо, мамочка.

Послышался звук закрывающейся двери.

Что же такое мигрень? Очевидно, что-то такое, из-за чего нужно на два часа залечь в гнездо, чтобы иметь потом бодрый вид. Наверное, от этого потом от тебя пахнет лавандой.

Так. Пора все-таки заняться клеткой. Что у нас тут имеется? Неизменное колесо… Смотри-ка ты, качели… Висячая лестница… А тут что такое? Какая-то деревянная круглая платформа. Похоже, крутится… Хомячья карусель? Ладно, потом проверим. Неплохо, очень неплохо. Настоящий фитнесс-клуб. Будет чем заняться. Теперь посмотрим, что у нас там в загончике. Опилочки, грунт, все как положено… Можно будет покопаться. Следующим номером у нас обустройство уборной. С этим я быстро управился. Ну, и самое главное — дом. Я быстренько зарулил в деревянную избушку. Ого, вот это хоромы! Три комнаты и коридор! В одной комнате буду жить, из двух других сделаю себе кладовые. Душа моя пела! Здесь было все, что нужно хомяку для полного счастья! Я выбрался наружу и оглядел свои поместья.