Дом в медвежьем углу

"А", сказал Кролик, "только не очень хорошее. Ладно, я должен идти и сказать остальным".

И-i посмотрел на свои дощечки, а затем на Поросенка.

"Что сказал Кролик это такое?", спросил он.

"А", говорит Поросенок.

"Это ты ему сказал?"

230

"Нет, И-i, я не говорил. Я полагаю, он просто знал".

"Он знал? Ты хочешь сказать, что это А -- вещь, которую знают Кролики?"

"Да, И-i. Он умный, Кролик-то".

"Умный", сказал И-i презрительно, тяжело ставя ногу на три дощечки.

"Образование!", сказал И-i горько, подпрыгивая на своих шести палках. "Что такое Наука?", спросил И-i, разбрасывая копытом по воздуху свои двенадцать деревяшек.

"Вещь, которую знает Кролик! Ха!"

"Мне кажется", нервно начал Поросенок.

"А мне не кажется", отрезал И-i.

"Мне кажется, что фиалки, скорее, симпатичные".

Он положил свой букет перед И-i и пустился галопом наутек.

На следующее утро записка на двери Кристофера Робина гласила:

УШЕЛ. СКОРО БУДУ. К. Р.

Вот почему все животные в Лесу -- за исключением, конечно, Крапчатого или Травянистого Бэксона -- теперь знают, что делает Кристофер Робин по утрам.

Глава VI. ИГРА В ПУХАЛКИ

Время от времени ручей на краю Леса становился таким большим, как будто это была река, и, сделавшись таким большим, он не бежал и не прыгал, не искрился, как раньше, когда он был помоложе, но тек медленно, ибо теперь он знал, куда шел, и как будто говорил себе: "Спешить некуда. Когда-нибудь все там будем". Но все остальные маленькие ручейки в Лесу шли именно этой быстрой нетерпеливой дорогой, потому что они надеялись еще так много найти, прежде чем будет слишком поздно.

Из Леса во внешний мир вела широкая тропинка76, почти такая же широкая, как дорога, но, прежде чем попасть в Лес, она должна была пересечь эту реку77. И вот там, где она ее пересекала, был деревянный мост, почти такой же широкий, как дорога, с деревянными перилами с каждой стороны. Кристофер Робин всегда мог дотянуться подбородком до края перил, если хотел, но гораздо более забавно было стоять на нижней перекладине, так чтобы можно было перегнуться через мост и наблюдать, как река медленно проплывает мимо. Пух же мог достать подбородком до нижней перекладины, если хотел, но гораздо более забавно было лежать и наблюдать, как река медленно проплывает мимо. А для Ру и По

232

росенка это был вообще единственный способ наблюдать за рекой, так как им было слабо дотянуться хотя бы даже и до нижней перекладины. Итак, они могли лежать и наблюдать... а она очень медленно проплывала мимо, зная, что торопиться уже некуда.

Однажды, когда Пух гулял по этому мосту, он попытался сочинить небольшой стишок про шишки, потому что они там валялись вокруг него со всех сторон, а у него было поэтическое настроение. Итак, он взял шишку, посмотрел на нее и сказал себе: "Это очень хорошая шишка, и с ней что-то должно рифмоваться". Но он ничего не мог придумать. И тогда ему в голову неожиданно пришло следующее:

Поссорились весною Под этой вот сосною. Сыч со сна: "Моя сосна!" Канга: "SOS! Моя сосна!"

"Что не имеет никакого смысла", говорит Пух, "потому что Канга не живет в дереве".

Он как раз ступил лапой на мост и, не глядя под ноги, споткнулся; шишка выпала у него из лапы и упала в реку.

"Зараза", сказал Пух, когда она медленно проплывала под мостом, а он вернулся, чтобы взять другую шишку, к которой надо было придумывать рифму. Но тогда он решил, что лучше вместо этого он просто понаблюдает за рекой, потому что это был день такого умиротворенного типа, поэтому он лег и смотрел на нее, а она медленно скользила мимо него, и вдруг он увидел, что вместе с рекой скользит его шишка.

233

"Забавно", сказал Пух. "Я бросил ее на другой стороне, а она выплыла с этой! Интересно, получится ли, если попробовать еще?" И он вернулся, чтобы набрать побольше шишек.

Получилось. Он попробовал еще. На этот раз он бросил сразу две и перегнулся через мост, чтобы посмотреть, которая из них выплывет первой; и одна из них выплыла первой. Но так как обе были одинаковые по размеру, он не знал, была ли это та шишка, на которую он поставил, или другая. Итак, в следующий раз он бросил одну большую и одну маленькую, и большая выплыла первой, как он и предвидел, а маленькая -- последней, как он тоже предвидел. Итак, он выиграл дважды... К тому времени, когда он пошел домой выпить чаю, он уже выиграл 36 раз и проиграл 29, что означало, что он -он должен был, -- ладно, возьмите и вычтите 29 из 36, и это будет, сколько раз он выиграл.

Так было положено начало игре, названной Пуховы Палки (Пухалки), и изобрел ее Пух. Обычно он и его друзья частенько играли в нее на краю Леса. Но вместо шишек они играли с палками, потому что их легче было помечать. И вот как-то днем Пух, Поросенок, Кролик и Ру вместе играли в Пухалки. Они бросали свои палки в тот момент, когда Кролик командовал "Пошел!", и тотчас они все спешили на другую сторону моста и переваливались через край, чтобы увидеть, чья палка придет первой. Но времени проходило довольно много, потому что река в этот день текла очень лениво, и трудно было вообще представить, что она когда-нибудь доберется до этого места.

234

"Я могу видеть мою!", говорил Ру. "Нет, не могу, это чья-то еще. Ты можешь видеть свою, Поросенок? Я думал, я могу видеть мою, а я не могу. Вот она! Нет, это не она. Ты свою можешь видеть, Пух?"

"Нет", сказал Пух.

"Я полагаю, что это моя палка торчит. Кролик, твоя палка торчит?"

"Они всегда плывут дольше, чем думаешь", сказал Кролик.

"Как долго, ты думаешь, они будут плыть?", спросил Ру.

"Я могу видеть твою, Поросенок", вдруг говорит Пух.

"Моя такая сероватая", сказал Поросенок, не рискуя перегибаться слишком далеко на тот случай, чтобы не упасть.

"Да, это как раз такая, какую я вижу, она выплывает с моей стороны".

Кролик перегнулся еще дальше, наблюдая за ней, а Ру извивался на месте и орал: "Давай, Палка! Палка, Палка, Палка!", а Поросенок был страшно возбужден, потому что его палка была единственной, которую можно было видеть, а это означало, что он выигрывал.

"Она приближается!", сказал Пух.

"Ты уверен, что это моя?", возбужденно запищал Поросенок.

"Да, потому что она серая. Большая серая. Вот она подходит. Очень -- большая -- серая -- о, нет, это не она, это И-i".

"И-i!", закричали все.

235

Молчаливо, спокойно и весьма величаво, с ногами, задранными кверху, плыл И-i внизу под мостом. "Это И-i!", ужасно возбужденно закричал Ру. "Неужели?", сказал И-i, попав в маленький водоворот и медленно прокрутившись три раза вокруг своей оси. "А я-то думал, кто это?"

"Я не знал, что ты тоже играешь", говорит Ру. "А я и не играю", сказал И-i. "И-i, что ты там делаешь?", говорит Кролик. "Угадай с трех раз, Кролик. Рою ямы в земле? Неправильно. Перепрыгиваю с ветки на ветку молодого дуба? Неправильно. Жду, чтобы мне помогли выбраться из реки? Верно. Дайте Кролику время, и он всегда найдет ответ".78

"Но И-i", говорит Пух в панике, "что же мы можем -- я хочу сказать, как мы будем -- ты думаешь, что мы__"

"Да", сказал И-i. "Одно из трех раз будет то самое. Спасибо тебе, Пух".79

"Он все кругом да кругом", говорит Ру. "Почему бы и нет?", холодно сказал И-i. "Я тоже могу плыть", гордо говорит Ру.

"Но не кругом да кругом", сказал И-i. "Это гораздо труднее. Я сегодня вообще не собирался плавать", продолжал он, медленно кружась на месте. "Но уж поскольку это произошло, я решил отработать легкое круговое движение справа налево, и возможно, я бы даже сказал", сказал он, вписываясь в следующий водоворот, "слева направо. Раз уж это произошло со мной, то это мое дело и никого больше не касается".

236

Последовало минутное молчание, на протяжении которого каждый напряженно размышлял.

"Мне в голову пришла та еще идея", сказал наконец Пух, "но не думаю, что вам понравится".