Геша

Василевич Алена

Геша

Алена Василевич

Геша

Перевод с белорусского Б.Бурьяна И В.Машкова

- Это девочка?

- Нет.

- Мальчик?

- Нет.

- А кто же?

- Гусыня. Гуска.

- Расскажи.

- Будешь послушным, расскажу.

- Буду.

- Ну, тогда слушай.

...Привезли Гешу с базара. К празднику хотели зажарить. Но как развязали крылья да как выпустили погулять по двору - всем вдруг стало её жалко. Как и все гуси, Геша ходила вперевалку, солидно, гордо задирая голову. И ещё она как-то очень забавно припадала на правую лапу, загребая правым крылом воздух, словно собиралась к празднику подмести наш двор.

Покалечилась Геша, ещё когда была совсем маленькой. Однажды Гешина мать, хлопотливая Чубатка, повела своих детей-гусят на выгон. Гусята щипали траву, а мать копалась в песке. Как вдруг с неба камнем упал коршун.

Гусята ничего не поняли, а у перепуганной мамаши от страха пропал голос. А когда она опомнилась и начала изо всех сил кричать, коршун с гусёнком поднялся уже выше гумна. Но то ли гусёнок был тяжеловат, то ли схватил его коршун не цепко, - гусёнок вырвался из когтей и, окровавленный и покалеченный, упал в зелёный картофельник. Там его, бедняжку, и отыскали. Гусёнка отлили водой, отходили. Так и остался он жить среди своих братьев и сестёр.

Вот этим-то гусёнком и была Геша.

Правда, прозвали её этим именем уже дети нашего двора.

Как только гусёнка достали из корзинки, дети тотчас же обступили его со всех сторон и наперебой начали угощать. Но гусёнок был и гордый, и на редкость застенчивый. На угощения не набрасывался, а только коротко благодарил: "Ге! Ге!"

И тогда самая маленькая на нашем дворе, Наташа, беленькая девочка с большим красным бантом на голове, запрыгала на месте и захлопала в ладоши:

- Ге-ша! Ге-ша! Ге-ша!

И все дети вокруг тоже запрыгали и захлопали в ладоши:

- Ге-ша! Ге-ша!

Так было выбрано для Геши имя. А как её до той поры называли? Да никак, видно. Гусёнок и гусёнок.

Геша очень скоро привыкла к своему имени. Отзывалась она на него охотно и, как всегда, коротко: "Ге! Ге!"

Дети полюбили Гешу, а её маленькая хозяйка Наташа даже отказывалась есть одна, без новой своей подружки. И чтобы не было лишних слёз, Наташкин столик, за которым она обычно ела, выносили на двор и ставили под старой берёзой. Сюда, под берёзу, приносили и мисочку для Геши.

Полдничали обычно подруги таким образом: Наташа размазывала кашу по тарелке и всё время что-то тараторила. Геша ела молча. Чистенько подбирала еду до последней крошки, лишь изредка отзываясь на голос Наташи: "Ге! Ге!" То ли соглашалась с девочкой, то ли возражала ей.

А когда Наташу водили гулять в городской сад, Геша тоже вперевалку шла следом за нею. Наташа играла в куклы, копалась в песке. И Геша, как заботливая нянька, ни на шаг не отходила от девочки.

Так, в доброй дружбе и в согласии, прошла осень. Наступила зима, с морозами и вьюгами. Теперь Наташу выпускали на улицу редко. Реже показывалась во дворе и Геша. Гусёнок сидел в тёплом деревянном сарайчике. Как и Наташа, он очень тосковал по лету, по яркому солнышку, по зелёной траве. Подходить к окнам дома и звать на улицу свою маленькую хозяйку Геша не решалась: вдоль стены высились огромные сугробы снега. Как-то раз Геша попыталась пробраться к окошку, но провалилась по самые крылья, и её с трудом вызволили из холодного снежного плена.

Правда, чтобы Наташа не очень тосковала и не плакала, Гешу почти каждый день приводили на кухню.

- Грейся, грейся! - обрадованно встречала её Наташа. - Видишь, у тебя нос красным сделался и лапки покраснели от холода.

Геша грелась, обедала и по-своему разговаривала с Наташей, оставаясь, как всегда, немногословной: "Ге! Ге! Хорошо! Тепло!"

За зиму Геша незаметно выросла в большую гусыню. Когда стаяли снега и наступила весна, по двору ходила уже крупная белая птица.

Геша знала всех жителей нашего двора. Всех знакомых она встречала своим неизменным "Ге! Ге!" и провожала их до ворот, здороваясь и прощаясь с каждым всё тем же кратким возгласом: "Ге!"

Однажды Геша пропала. Её искали по всему двору, заглядывали во все закоулки, расспрашивали соседей на улице... Геши не было. Никто не знал, куда она девалась.

Прошёл день, прошёл второй. На третий день, уже к вечеру, белую гусыню пригнал во двор хворостиной незнакомый молодой мужчина.

- Ваша птица? - спросил он соседку.

- Вон ее хозяйка! - обрадовалась соседка и показала на Наташу, которая играла с куклами под берёзой.

Но Геша ещё раньше сама увидела свою маленькую подружку.

- Ге! Ге-ге! - громче обычного прокричала она и, смешно взмахнув крыльями, вприсядку потопала к Наташе.

- Геша! - воскликнула Наташа и вдруг заплакала. - Мама! Гешка пришла! закричала она и кинулась навстречу Геше. - Ах ты, глупенькая! Где ж ты столько дней пропадала?

- Ге! Ге! - взволнованно повторяла Геша. - Сама не знаю где... Сама не знаю... Ге!

А случилось всё очень просто. После обеда мама уложила Наташу спать, а сама оделась и пошла к зубному врачу. Заметив это, Геша решила проводить старшую свою хозяйку. На улице в этот час было много народу - как раз кончался обеденный перерыв на заводе, - и Геша попала в людской водоворот. Туда кинулась, сюда - хозяйки и след простыл. Наташина мама свернула влево, а Геша - вправо. Вот и вся история...

Далеко от дома Геша побрела следом за незнакомым мужчиной: чем-то был он похож на Наташиного отца.

В чужом дворе Геша не находила себе места. И на третий день тот мужчина решил разыскать владельцев беспокойной гусыни.

Геша издали узнала свои ворота.

- Ге-ге-ге! - радостно закричала она. - Всё же нашла! Нашла! Ге-ге!..

- Ах ты, моя золотая! Ах ты, моя беленькая! - не знала, как выразить свою радость, Наташа и целовала Гешу в красный клюв.

Геша ликовала:

- Ге-ге! И ты золотая, и ты беленькая... Ге-ге!