Коллекция с пыльного чердака

- Со всяким, но не с Шерлоком Холмсом, - мрачно откликнулся брат. – Я тоже сначала подумал, что Холмс пошел бы по неверному следу, но на самом деле он бы не оказался в дураках. Он считал, что всегда надо иметь несколько версий преступления и не зациклеваться на одной, даже самой убедительной. Нет, в этой истории, я был не Шерлоком Холмсом, а скорее – инспектором Лестрейдом, а проще говоря – полным олухом.

- Мишка, не раскисай! Тебя же ждет еще одно расследование.

- Я больше этими глупостями не занимаюсь!

Поправив постоянно сползавшие на кончик носа очки, Миша достал учебник по истории и демонстративно погрузился в чтение. Сестренка стояла рядом, переминаясь с ноги на ногу и совершенно не представляла, как ей быть дальше.

- Миш, а я на днях бабушку «допрашивала» и записала ее показания. Хочешь почитать?

- Отстань.

- Не отстану! У Шерлока Холмса тоже бывали неудачи, но он никогда не отчаивался. Если хочешь быть похожим на него, прояви характер, продолжай делать свое дело. И потом, ты же обещал мне узнать судьбу пропавших картин княгини Кенешевой! Кроме тебя с этим делом никто не справится!

Миша уткнулся в книгу, делая вид, что внимательно читает нее. На самом деле, он думал. После истории со старухой Морозовой он стал посмешищем для всей Березовой рощи, и надо было срочно сделать что-то, что могло бы исправить его загубленную репутацию. Но с другой стороны, дело об исчезнувших картинах казалось юному сыщику слишком сложным, чтобы рассчитывать в нем на удачу.

- Бабушка рассказала мне много интересного, а еще предложила сходить к художнику Богоявленскому, расспросить его о пропавшей коллекции, - продолжала рассказывать Женя. – Но одна я ни за что на свете не решусь обратиться к такому важному и знаменитому человеку!

- Ладно. Дай-ка сюда бабушкины показания.

Обрадованная девочка достала из папки исписанную аккуратным почерком тетрадную страничку:

- Вот. Я ничего не упустила.

- Молодец. Но помни – не вздумай никому говорить, что «Шерлок Холмс» проводит новое расследование. Надо мной и без этого все смеются.

- Буду нема, как рыба! – радостно воскликнула девочка и выпорхнула из комнаты.

Раскрыв папку с документами, Миша «Шерлок Холмс» принялся за работу…

************************

Через неделю Женя окончательно поправилась и пошла в школу, угодив как раз на контрольную по алгебре. Кончалась вторая четверть, и брату с сестрой приходилось усиленно заниматься, чтобы достойно встретить новогодние каникулы. Результаты их «трудов праведных» оказались вполне достаточными для того, чтобы с чистой совестью ждать самый радостный в году праздник и мечтать об обещанных за хорошую учебу подарках – оба закончили полугодие без «троек», а Миша даже и без четверок. Переполох, вызванный исчезновением старухи Морозовой, стал потихоньку забываться, «Шерлок Холмс» почувствовал себя несколько увереннее и даже вновь начал читать сестренке с Костей настоящие лекции о преимуществах дедуктивного метода.

До нового года оставались считанные дни, когда Миша подошел к поливавшей комнатные растения Жене и спросил:

- Ты не забыла, что одним из пунктов нашего расследования является встреча с художником Богоявленским?

- Ура! – радостно воскликнула девочка, но потом, посерьезнев, спросила: - А вдруг он не захочет с нами встречаться? Ведь он такой знаменитый…

- Попытка не пытка. Папа как-то сказал – чем ничтожней по своей сущности человек, тем больше он важничает и задирает нос, а по-настоящему достойные люди, как правило, манией величия не страдают. Исходя из того, что мы знаем о Богоявленском, которого все считают большим талантом, думаю, он нам не откажет.

Впрочем, одно дело сообщать о своих выводах доверчиво слушавшей его сестренке, а другое дело говорить со взрослыми незнакомыми людьми. У Миши всегда были проблемы с общением, он очень некстати робел, краснел, порой даже начинал немного заикаться, стоило ему только заговорить с малознакомым собеседником. Звонок к Богоявленскому был для него настоящим подвигом. Но в тот вечер «Шерлок Холмс» все же набрался храбрости и позвонил старому художнику, телефон которого он заблаговременно узнал у своей одноклассницы жившей в одном подъезде с известным живописцем.

- Слушаю, - послышался в трубке приятный баритон.

- Здравствуйте, Кирилл Петрович, меня зовут… – от волнения Миша внезапно забыл свое имя.

- Миша, Миша Жиганов, - отчаянно подсказывала ему находившаяся рядом сестра.

- Меня зовут Михаил Жиганов, - наконец произнес он.

- Рад с вами познакомится, Миша Жиганов, - ответил художник и мальчик почувствовал, что он улыбается.

- И я тоже рад… Кирилл Петрович! Мы с сестрой нашли в одном старом журнале статью о картинах из усадьбы княгини Кенешевой. Они исчезли еще во время революции, и больше их никто никогда не видел. Никто, кроме моей прабабушки, которая видела их примерно месяц спустя после разграбления усадьбы.

- Это очень интересно.

- Мы бы хотели узнать у вас о коллекции княгини. Все, что вы знаете, пожалуйста, нам это очень важно.

- Почему, если не секрет?

- Я, а особенно моя сестренка, короче, мы оба хотим найти картины или хотя бы узнать, куда они исчезли.

- Вот как? Что ж, постараюсь быть вам полезен.

Узнав, где живут ребята, Кирилл Петрович обрадовался:

- Так мы почти соседи! Давайте сделаем так. У вас ведь сейчас каникулы, так что вы люди свободные. Приходите ко мне завтра, и мы обо всем поговорим. Да захватите с собой журнал, в котором напечатана статья о картинах.

- Непременно, обязательно. Спасибо, вам огромное, - пробормотал взмокший от нервного напряжения Миша и с облегчением повесил трубку. – Готовься, сестра. Завтра у нас назначена встреча с самым известным в нашем городе художником.

*****************************

На следующий день брат и сестра отправились в гости к Кириллу Петровичу Богоявленскому. С утра деревья покрылись инеем, и все вокруг стало белым, нарядным, праздничным, новогодним. Весело скрипел под ногами снег, то и дело проходили мимо люди с большими и маленькими елками в руках. Город готовился к празднику, казалось, все вокруг только и думали о предстоящей встрече нового года. Миша и Женя надели свои лучшие костюмы, тщательно причесались и теперь поспешно шагали по заснеженным улочкам, боясь опоздать к назначенному часу. Впрочем, вышли они заранее, и волноваться им, в принципе вовсе не следовало.

Профессорский дом с башенкой на углу, окруженный заснеженными деревьями, был похож на сказочный замок. Кирилл Петрович Богоявленский жил с самого своего рождения в этом здании, находившемся возле самого парка. Трехэтажный дом с высокими окнами и лепными карнизами был построен одновременно с институтом еще в 1913 году и предназначался для семей приглашенных для работы в этом учебном заведении профессоров. С той поры дом здорово обветшал, но все еще выглядел величественно и в нем, как прежде, жили преподаватели института. Кирилл Петрович вырос в профессорской семье, однако не пошел по стопам отца, а занялся живописью. Этот выбор оказался удачным – теперь, пожалуй, в городе трудно было встретить человека, который не знал бы имени художника Богоявленского.

Немного потоптавшись у подъезда, ребята поднялись по широкой мраморной лестнице на третий этаж. Миша совсем раскис, поэтому звонить в дверь пришлось Жене. Вскоре на пороге появилась аккуратно одетая маленькая старушка:

- Вы к Кириллу Петровичу? – по-доброму улыбнулась она. – Проходите, он ждет вас.

Юные сыщики робко проскользнули в просторную очень высокую прихожую и тут же увидели вышедшего к ним навстречу Кирилла Петровича Богоявленского. В отличие от миниатюрной супруги, он был высоким и еще довольно статным мужчиной, к тому же, особую величавость ему придавала большая белая борода.

- Приветствую вас, Женя и Миша, - ответил художник, когда они поздоровались. – Признаюсь, мне не часто приходится встречаться с такими юными любителями живописи. А кто-нибудь из вас рисует?