Давно закончилась осада...

танные деньги, был расцелован и обласкан («Смотри, дед, еще один помощник растет») и получил в награду пятак. На него он купил в лавке Ибрагимкиного деда кулек леденцов и полдня гордо угощал приятелей.

Сейчас Коля успел продать полдюжины пуль и гудзиков и мятую бляху от сардинского ремня (за пятак), когда в трех шагах от него остановились двое. Один – кругловатый, в соломенном канотье, светлом пиджаке и канареечном жилете. Второй – весь в темно-сером, в цилиндре, высокий, с длинным лицом и рыжеватыми бакенбардами. Они беседовали по-французски. Кругловатый похохатывал, длинный отвечал коротко. Он говорил с акцентом – видно было, что англичанин.

Француз, хохотнув очередной раз, взял англичанина под локоть и подвел к ребятам. Точнее – прямо к Коле.

– Вот вам и первая картинка здешней экзотики, дорогой мистер Брайтон…

Англичанин рукой, затянутой в серую перчатку, перехватил трость и гнутой рукояткой осторожно поворошил Колин товар. На самого Колю он, кажется и не взглянул, но глянул на француза и заметил:

– Вам не кажется, месье Дюваль, что хозяин этих сувениров мог бы сойти за английского мальчика? Если бы не был столь растрепан и помят…

– Хо-хо… Юнги на пристанях Темзы бывают не менее помяты и лохматы!

– Пожалуй, вы правы… Гм… смотрите-ка… – Согнувшись, мистер Брайтон взял в лайковые пальцы медаль. – Вы знаете, месье, что это?

– Хо! Понятия не имею!

– Такими медалями награждали солдат британских колониальных полков за участие в боях с индийскими повстанцами. Видимо, она принадлежала ветерану войск ее величества… Представьте, какая горькая судьба. Явиться на эти дикие берега, под стены варварского города, чтобы потерять прежние славные награды и, скорее всего, жизнь… И то, что город был в конце концов взят, – слабое утешение…

«Ну, всё! Пора» – понял Коля. Зря он, что ли, учился изъясняться на языке Руссо и Лафонтена? Он поставил левую пятку на парапет, сцепил на колене пальцы, уперся в него подбородком. Поднял глаза на француза.

– Месье, спросите вашего английского друга, почему он решил, что этот варварский город был взят?

Поняли, кажется оба.

– О!.. Хо-хо! – это, конечно, месье Дюваль. Англичанин сохранил невозмутимость, лишь приподнял под цилиндром бровь:

– А разве нет?

– А если да, то почему же мистер Брайтон ходит здесь не как победитель, а как турист?

Англичанин выпрямился и сказал с высоты роста:

– Это следствие великодушной европейской политики… если русский мальчик, понимает, о чем речь.

– Русский мальчик не понимает, – сообщил Коля, не меняя позы и взгляда (а на щеках холодок), – почему господа считают, что они взяли город. Всем известно, что русская армия сама оставила южную сторону и отошла на северный берег, чтобы закрепиться на новых позициях. Союзники их даже и не пытались штурмовать… Французам удалось штурмом взять Курган, но вот и всё. А храбрым солдатам ее величества в этой кампании вообще ни разу не везло…

Коля выговорил это, почти не сбиваясь и достаточно