Сильвия и Бруно

— Именно, — сказал Барон. — Противник, как я уже сказал, далеко превосходил нас численностью. Но я повёл своих людей в самый центр их... Что это? — обеспокоенно воскликнул герой, прячась за спину Вице-Премьера, в то время как странное существо стремительно бросилось к ним, размахивая лопатой.

— Это всего лишь Садовник! — ободряюще вскричал Вице-Премьер. — Уверяю вас, он совершенно неопасен. Вот послушайте, он даже поёт! Это его любимое развлечение!

И вновь раздался тот же резкий дребезжащий голос:

И, отбросив свою лопату прочь, Садовник принялся отплясывать свою безумную жигу, прищёлкивая пальцами и баз конца повторяя:

Барон вновь принял обиженный вид, но Вице-Премьер поспешил объяснить, что в песне не было никакого намёка на него, да и вообще песня не имела смысла.

— Ты же не имел всего этого в виду, ведь так? — обратился он к Садовнику, который бросил петь и теперь стоял, балансируя на одной ноге и разглядывая их с разинутым ртом.

— Я никогда не имею в виду всего, — ответил Садовник, и в этот момент, к счастью, явился Уггуг, что придало беседе новое направление.

— Позвольте представить вам моего сына, — сказал Вице-Премьер, шёпотом прибавив: — Это один из самых замечательных и разумнейших мальчиков, которые когда-либо рождались на свет! Я рассчитываю показать вам его одарённость на примерах. Он постиг многое из того, о чём его сверстники ещё и понятия не имеют; а в стрельбе из лука, в ужении рыбы, в рисовании и музыке его таланты... Но вы сами их оцените. Видите вон там мишень? Сейчас он выстрелит в неё стрелой. Сынок! — громко позвал он. — Его Ожирение желают видеть, как ты стреляешь. Подать Его Высочеству лук и стрелы!

Надувшись от важности, Уггуг принял лук и стрелы и приготовился стрелять. Лишь только стрела сорвалась с тетивы, Вице-Премьер наступил Барону на ногу и так навалился на неё всем своим весом, что Барон взвыл от боли.

— Тысяча извинений! — вскричал Вице-Премьер. — Это я оступился от восхищения. Глядите! Прямо в яблочко!

Барон изумлённо вытаращил глаза.

— Мальчик так неловко держал лук, что это просто невероятно! — вымолвил он.

Однако сомневаться не приходилось: стрела была там, в самом центре мишени!

— А вот и озеро, — продолжал Вице-Премьер. — Подать Его Высочеству удочку!

Уггуг нехотя принял удочку и с размаху забросил блесну в воду.

— У вас на руке жучок! — вскричала миледи, с такой силой ущипнув Барона за руку, как если бы в неё разом вцепился десяток омаров. — Жук был кусачий, — объяснила она. — Но какая жалость! Вы не увидели, как мой сыночек вытащил рыбу из воды!

На берегу лежала громадная дохлая треска с крючком во рту. Барон неуверенно проговорил:

— Я, признаться, воображал, что треска водится лишь в солёных водах.

— Только не в нашей стране, — пояснил Вице-Премьер. — Пойдёмте в дом. По дороге задайте моему сыночку какие хотите вопросы — на любую тему!

И надутого мальчика основательно подтолкнули вперед, чтобы он оказался рядом с Бароном.

— Не могли бы вы, Ваше Высочество, сказать мне, — осторожно начал Барон, — сколько будет семью девять?

— Сверните налево! — вскрикнул Вице-Премьер и поспешил забежать им вперёд, чтобы указать путь, да так поспешил, что налетел на своего несчастного гостя, который грузно рухнул вниз лицом.

— Ох, простите! — воскликнула миледи, помогая своему мужу вновь водрузить посла на ноги. — Мой сын только что сказал «шестьдесят три»!

Барон ничего не ответил; он был весь в пыли и явно повреждён, как телом, так и умом. Но стоило им ввести его в дом и порядком почистить щёткой, как все неприятности, казалось, были позабыты.

Стол был сервирован самым изысканным образом, и с каждым новым блюдом настроение Барона улучшалось на глазах; но все усилия родителей выудить его мнение по поводу умственных способностей Уггуга были тщетны, пока этот предмет всеобщего интереса не покинул комнату и не оказался внизу под окном, рыская по лужайке с маленькой сеточкой, в которую он совал лягушек.

— Милый мальчик, он обожает Естественные Науки, — сказала слеполюбящая мать. — Ну, скажите же, барон, какого вы о нём мнения?

— Чтобы быть совершенно беспристрастным, — сказал осторожный Барон, — я предпочёл бы иметь ещё немножко свидетельств. Мне кажется, вы упоминали о его способностях к...

— К музыке? — подхватил Вице-Премьер. — Они просто необыкновенные! Сейчас вы услышите его игру на фортепиано. — И Вице-Премьер подошёл к окну. — Уг... то есть, мальчик мой! Зайди-ка на минутку, да приведи с собой учителя музыки! Чтобы переворачивал ноты, — добавил он в качестве объяснения.

Уггуг, уже доверху набивший лягушками свою сетку, подчинился без возражений и вскоре появился в комнате в сопровождении маленького человечка свирепого вида, который обратился к Вице-Премьеру с вопросом:

— Што за музик ви хотите?

— Сонату, которую Его Высочество исполняет так очаровательно, — сказал Вице-Премьер.

— Его Высочество не... — начал было учитель музыки, однако Вице-Премьер резко остановил его.

— Ни слова, сударь! Идите и переворачивайте ноты для Его Высочества. Дорогая моя, — обратился он к вице-премьерше, — не объясните ли вы дорогому педагогу, что надо делать? А тем временем я, Барон, покажу вам нашу самую интересную карту — на ней изображены Запределье и Сказочная страна, и вообще всё остальное.

К тому времени, как миледи вернулась от учителя музыки, которому она дала необходимые указания, карта была развешена, и Барон уже оказался немало сбит с толку привычкой Вице-Премьера указывать на одно место и при этом называть совершенно другое.

Миледи присоединилась к ним и тоже стала указывать на одно место, называя при этом другое, чем усугубляла путаницу, пока, наконец, отчаявшийся Барон не решился сам указать на карту и при этом промямлил:

— А это большое жёлтое пятно — это, вероятно, Сказочная страна?

— Да, это Сказочная страна, — ответил Вице-Премьер. — Самое время намекнуть ему, — шёпотом добавил он своей супруге, — чтобы он завтра же возвращался восвояси. Он ест, как акула! Но мне самому неловко ему об этом сказать.

Миледи подхватила идею мужа и немедленно принялась делать намёки самого тонкого и деликатного свойства:

— Только поглядите, как коротка дорога назад в Сказочную страну! Если вы отправитесь завтра утром, то окажетесь дома самое позднее через неделю!

Барон недоверчиво поглядел на неё.

— Но чтобы прибыть сюда, мне и то потребовался целый месяц, — сказал он.

— Но ведь путь домой всегда короче!

Барон умоляюще взглянул на Вице-Премьера, который с готовностью поддержал супругу.

— Вы пять раз сможете приехать назад за то время, что потратили на одну-единственную поездку сюда — если только отправитесь завтра утром.

В это время в комнате раздались звуки Сонаты. Барон вынужден был признаться самому себе, что исполнение было блестящим, но тщетно пытался он взглянуть на юного музыканта. Всякий раз, как ему уже удавалось оборотиться в ту сторону, либо Вице-Премьер, либо его жена ухитрялись заслонить ему вид, указывая на карте ещё какое-нибудь место и оглушая его слух каким-нибудь новым названием.

Наконец Барон сдался, скороговоркой пожелал доброй ночи и покинул комнату, пока хозяин и хозяйка обменивались победными взглядами.