Бенни и омар

Бенни всё ещё был не в духе, потому отказывался чему-либо радоваться. Он просто развалился в кресле неподалёку, густо намазанный коктейлем из репеллента и ^{Амбре Солер} (26).

Школа тоже лучше не становилась. Тот международный учебный план, которому они следовали, не вписывался во взгляды Бенни на обучение. Они даже вычитать по-человечески не могли, используя что-то под названием переименование, вместо обычного переноса десятка. Было бы совершенно логично сначала занять десять, а потом возвратить, помня, что единица на самом деле может быть десятью или сотней в зависимости от колонки. А это исключение числовых переносов было просто глупым.

История и география были с социологическим уклоном. Обычно в этих двух предметах можно было чувствовать себя вполне уверенным. Каждый год одно и то же: Норманны, Викинги, графства Ирландии. К концу шестого класса хотя бы часть из этого можно было выучить. Но Гармония не преподавала ничего из этого даже после того, как Бенни показал ей свою коллекцию картинок «Яростные Норманны». Вместо этого они изучали «Образование Соединённого Королевства», причём кое-что из того, что им рассказывали, Бенни, вернувшись домой, и не подумал бы пересказать Отцу Барти. А ещё были «Экологические катастрофы двадцатого века». Бенни чувствовал себя обманутым. Он выучил карту Ирландии ещё во втором классе и думал, что в средней школе будет изучать её же.

Были свои провалы и на физкультуре. Бенни думал, что, по крайней мере, здесь сможет блеснуть. Какой бы вид спорта ни выбрали, не было никаких сомнений, что он сможет заткнуть за пояс остальных ребят. Гармония, однако, не верила в соревнования. Она сказала, что вместо самосовершенствования они концентрируются на победе. Поэтому они выполняли только упражнения из аэробики и фитнеса. И когда в конце концов они устроили матч по многоборью, или точнее софтболу, все подбадривали команду соперников и позволяли мелким добежать до базы. Это было отвратительно.

Из школы они возвращались вместе с Грейс, девочкой из Шотландии. Они шли молча, ожидая, когда другой начнёт разговор. Зной окутывал Бенни удушливым одеялом, а его чёлка была усеяна запутавшимися в ней мошками.

– Ну и… – сказала Грейс, абсолютно сухая и свободная от насекомых.

– Ну и… – ответствовал Бенни, отмахиваясь от особо назойливого комара.

– Так ты вообще собираешься с кем-нибудь разговаривать?

– О чём ты?

– По-дружески, ну, знаешь, без всех тех колких комментариев, которые ты отпускаешь во время урока у миссис Роззи… Гармонии.

– Ага! – торжествующе воскликнул Бенни. – Ты тоже считаешь, что называть учителя по имени – это немного слишком.

– Считаю, – призналась Грейс. – Старые привычки очень живучи. Но теперь мне это даже нравится. Просто нужно немного времени, чтобы привыкнуть, знаешь ли. Меня интересует другое – ты придешь на барбекю?

– Не знаю. А я приглашён?

Грейс пихнула его локтем.

– Перестань.

– Хорошо. Я так понимаю, что приглашён. Там будут только старшие ребята, так?

– И местные.

– Ладно.

– Может быть, ты даже сможешь просто поболтать с Зои и остальными, без пререканий с кем-нибудь.

Бенни пожал плечами.

– Не знаю. Я бы на это не рассчитывал. Я имею в виду, что шотландцы – это одно. А вот американцы – не знаю, не знаю.

– Ну же, Бенни. Будь потактичнее.

– Я попробую, но учитывая, как мне везёт в последнее время, обещать не могу.

* * *

Родители Грейс, семья Тафт, действительно постарались ради этого барбекю. Их патио было полностью увешано гирляндами. Высоко на стене примостилась пара колонок, из которых лились хиты модного во все времена ^{"Прекрасного юга"} (27). Повсюду на зелёной, жиденькой, жёсткой газонной травке были расставлены пластиковые столы. В переносных сумках-холодильниках пересыпанные колотым льдом охлаждались банки с пивом. Мистер Тафт стоял у огромного газового барбекю, усердно трудясь над гигантским блюдом с цыпленком. На нём были шорты и передник с клетчатым рисунком.

– Жаркая работёнка, Стюарт, – сказал па, передавая ему ^{Гиннесс} (28).

Стюарт Тафт прокатил ледяную банку вдоль лба.

– Ни в чём себе не отказывай, шутник, – улыбнулся он. – Здесь это – всё равно, что жидкое золото. Местное пойло пить практически невозможно. Так что Гиннесс – это лучик света в тёмном царстве.

Они чокнулись банками с пивом и сделали по хорошему глотку. Миг – и они уже друзья.

– Это Джессика, моя жена.

Стюарт Тафт бросил быстрый взгляд, на секунду оторвавшись от барбекю, и кивнул. Потом его мозг обработал то, что он увидел, и его улыбка растянулась до самых ушей.

– Приветствую вас, Джессика. Не желаете ли бокал вина?

– Это было бы восхитительно, Стюарт.

Стюарт поспешно отошёл, прокладывая себе дорогу сквозь толпу; Джессика часто производила такой эффект на мужчин с её рыжими вьющимися волосами и веснушчатым девичьим личиком. Па, как всегда в таких ситуациях, сдавленно фыркнул. Бенни же от этого чуть не стошнило. Он переключил всё своё внимание на ловушку для насекомых. Внутри неё в сетку билось множество различных двукрылых, завлечённых красивым пурпурным светом в смертельную электрическую западню.

– Эй, Бенни, – это была Грейс, одетая в платье в горошек. Выглядела она очень даже мило.

– Прекрасно выглядишь, – произнёс он. Вот так вот просто, само вырвалось. Два слова, которые могут навсегда заклеймить его самодовольным придурком. Он попытался исправить ситуацию. – Этот мушиный гриль – полезное устройство, – прокомментировал он с заметным воодушевлением.

Грейс кивнула.

– Он обращает их в парящие угольки, – жизнерадостно продолжил Бенни.

Улыбка девочки из Шотландии слегка уменьшилась.

– Думаю, да.

– Некоторые из них, вполне возможно, опалят себе только одно крыло и тогда проведут остаток своей жизни, летая по кругу, – он понимал, что в данный момент роет себе яму, но ничего не мог с этим поделать. – Обычно я не думаю о том, как покалечить мух. Или каких-нибудь других насекомых. Просто я задумался над этим вопросом и не могу выкинуть это из головы.

Грейс улыбнулась.

– Всё в порядке, Бенни. Просто расслабься. Вот, возьми Колу.

– Спасибо.

Грейс указала в направлении стола.

– Мы все вон там, – сказала она.

Приказав себе не волноваться, Бенни последовал за ней. Хитер и Эд ухмылялись из-за огромных бумажных стаканов. Внимание Зои было полностью занято чем-то вроде банана в шоколаде. Бенни с удовольствием бы спросил, что это такое, но для парня интересоваться десертами было не круто. Джеймс уничтожал тарелку курицы со скоростью смазанной жиром молнии. В ответ на приветствие Бенни он приподнял бровь.

– Как делишки? – сказал Бенни, внезапно осознав, что его улыбка такая же, как на пакетике с универсальным репеллентом Lemsip, который был прикреплён к его футболке. За столом было одно свободное место около Грейс. Бенни сел. Что теперь?

– Ребята, хватит на меня пялиться. Это заставляет меня нервничать.

Зои проговорила полным коричневатой банановой массы ртом:

– Да ладно, малыш Бенни. Ты один заставляешь всех вокруг, типа, нервничать.

Бенни моргнул.

– Я? – он посмотрел на Грейс в поисках поддержки.

– Это правда, Бенни. Каждый раз, как ты открываешь свой рот, ты дразнишь кого-нибудь.

– Это не так.

Эд и Хитер за своими стаканчиками кивнули головами.

– Ну, давайте, можете набрасываться на меня всей компанией, – проворчал Бенни.

Грейс вздохнула.

– Ну, вот опять.

Бенни открыл было рот, чтобы возразить, но не смог. На долю секунды он представил, насколько для него всё стало бы проще, сумей он вписаться в коллектив. Всё, что ему надо было сделать, – это принять всех такими, какие они есть. Больше никакой раздражающей заумности, просто быть милым для разнообразия. Его мозг был близок к тому, чтобы постичь это откровение, когда он заметил комара, сидящего у него на голени.