Тайна пропавшей звезды

— Бывает? — улыбнулся тот. — Очень даже часто. И чем известней актер, тем дольше его ждут.

— А как ты думаешь, откуда может взяться разбитое стекло в доме, если окна, посуда, зеркала и вазы целы?

Бровь Юпа поползла вверх. Пит понял, что он размышляет не о стекле, а о том, зачем Питу понадобилось это знать.

— А что? — спросил Юп.

— Да ничего, так. Потом расскажу, — ответил Пит.

Парочка ушла, а Пит с Таем вернулись к работе. Но ненадолго. Появилась девушка Пита, Келли Мадиган, симпатичная шатенка в голубых джинсах и в мешковатой мужской рубашке. Пожав Питу руку она сказала:

— Привет, меня зовут Келли Мадиган. Приятно познакомиться.

— Что за шутки, киска?

— Просто я подумала, что раз за последние два дня ты мне не звонил, не передал записку и не бросил открытку, то, наверное, ты забыл, как меня зовут.

Пит покачал головой:

— Ну что ты, я узнал тебя, как только ты вышла из машины.

— Очень остроумно, но дело не в этом. Только что я встретила Боба и Юпа, они идут в кафе. Может, тоже сходим, попьем пивка, посмотрим друг на друга?

— Хорошо бы, но я правда занят.

— Знаешь, Пит, в городе немало парней, которые мечтают сходить со мной куда-нибудь, — сказала Келли. Питу ужасно нравилось, когда она так стояла: руки на бедрах, головка набок, прядь волос упала на лицо.

— Тогда почему бы тебе не сходить куда-нибудь с кем-нибудь еще? — Пит не знал, злиться ему на Келли или уступить.

— Потому что я, к несчастью, втюрилась в тебя, болван, — отвечала она. — А ничего машинка.

Ее зеленые глаза сверкнули не хуже хрома на «ягуаре».

— Дашь прокатиться? — спросила она.

— Мы готовим ее для одного эпизода в фильме.

— А завтра?

— Я провожу расследование, — сказал Пит.

Неудовольствие Келли постепенно сменялось раздражением.

— Не ври. Когда ты что-нибудь расследуешь, тебя краном не оттащить от Юпа с Бобом.

— Я провожу самостоятельное расследование. Непонятно?

— У тебя все дела важнее меня, — фыркнула Келли, забираясь в свою машину. Хлопнув дверцей, она добавила: — Можешь позвонить как-нибудь, возможно, я буду дома. — И машина с ревом умчалась прочь.

Пит оцепенел, а Тай как ни в чем не бывало вернулся к работе.

— Что делать-то теперь? — сказал Пит. — Какая-то она ненормальная. Слушай, Тай, тебе как-никак двадцать семь, ты уж должен знать эти штучки.

— Ну я, пожалуй, могу перевести, что она сказала: «Позвони мне завтра». Или еще когда.

Пит машинально вытер руки о джинсы, ощупал кристалл в правом кармане. Снова он подумал о Рурке, и снова подступило удушье.

— Давай-ка побыстрее закончим с машиной, — сказал он Таю, — мне еще надо на съемки, может, что-нибудь разнюхаю.

Они провозились допоздна, и к восьми утра машина была готова. Но было воскресенье, перерыв в съемках. Пит целый день названивал Келли, той не было дома, и он остался помогать отцу готовить очередной спецэффект. Поездку на «ягуаре» пришлось отложить на завтра.

На голливудскую студию Трависа его пропустили без вопросов, стоило ему продемонстрировать кровопролитные дворники в действии.

Травис наблюдал за возведением декораций в звуковом павильоне № 7 и заодно выковыривал из ладони занозу канцелярской скрепкой. Был он, как всегда, в черном.

«Он будет в восторге от машины», — подумал Пит.

Но Травис не проявил интереса.

— Мистер Травис, — начал Пит, — насчет машины…

— Отлично, — отозвался тот. — Слушай, мне надо встретиться с Марти, пойдем.

Пит поплелся за ним, по пути подстроилось еще несколько человек, пытавшихся вырвать у Трависа минуту внимания. Так они и шли гурьбой к белоснежному двухэтажному домику, конторе Морнингбаума. Войдя внутрь, Травис и Пит очутились в просторной в комнате, завешенной рекламными плакатами и фотографиями звезд. Совещание уже началось.

Марти устроился на краю стола орехового дерева, занимавшего полкомнаты. Остальных Пит не знал: похоже, пять сценаристов, фотограф, кто-то из каскадеров, а также костюмер и гример. Все они расположились полукругом на низких мягких креслах и стульях вокруг Марти.

— Привет, сынок, привет, Джон. Входите, присаживайтесь, — произнес Марти измученным голосом.

Они сели рядом на низкие кожаные стулья.

— Я вас введу в курс, хотя, собственно, вы и так все знаете, — начал Марти. — Уже ясно, что по какой бы то ни было причине Диллер может некоторое время отсутствовать… Так что советую всем вернутся к сценам в замке.

— Моя команда закончит с декорациями через три дня, — сообщила черноволосая женщина.

Пит понурился. Ну все, о машине можно забыть. Теперь Травис месяц к ней не подойдет.

— Все равно мы будем в простое без него, — раздраженно сказал Травис.

Тут у Морнингбаума запищали часы. Буквально через минуту принесли дневную почту, она вся была вскрыта, кроме конверта с надписью «Лично в руки».

Марти автоматически разорвал его, прислушиваясь к разговору, и, когда речь зашла о сгоревшем заживо герое, Марти побледнел и простонал:

— Только это.

— Что такое? Нервы сдали? Слишком много крови? — поинтересовался Травис.

— Нет! Диллер… Его похитили!

4. Страсти под Хэллоуин

Марти Морнингбаум с хрустом смял письмо с требованием выкупа, и в комнате повисло молчание. Овладев собой, он выложил листок на стол и принялся судорожно разглаживать его. Присутствующие словно онемели.

— А что в письме, Марти? — наконец отважился спросить кто-то.

— Требование выкупа, — глухо сказал Марти. — Они хотят большую сумму, в противном случае бедняге каюк.

— Сколько они хотят? — спросил Травис.

— Там не сказано, сам взгляни. — Он тяжело поднялся и передал письмо ближайшему соседу, тот пустил его по кругу; дошло до Трависа, тот прочитал и, не передавая Питу, вернул письмо Морнингбауму.

«Ну, спасибо, мистер Травис! Кому же, как не мне, взглянуть на это послание!» — возмутился Пит. Но тут случившееся буквально подкосило его. Диллера похитили! А ведь он — пусть подсознательно — знал, во всяком случае, подозревал это с самого начала, как только вошел в разгромленный дом Диллера.

Тем временем Морнингбаум взял конверт, в котором пришло письмо, и вытащил из него еще что-то.

— Да здесь еще снимок! — прохрипел он и положил на стол фото.

Все повскакивали с мест и кинулись к столу. Питу удалось лишь мельком увидеть фотографию, которую Морнингбаум отправил вместе с письмом в ящик стола.

Черноволосая женщина решительно потянулась к телефону.

— Надо звонить в полицию.

Но Марти, опередив ее, положил руку, на аппарат.

— Никакой полиции. Если я сообщу в полицию, они убьют его. Вы что думаете, они шутят?

Да, такие не шутят. В этом Пит был уверен. Если они не совсем дураки, они будут действовать быстро и четко, пока люди не оправились от потрясения.

— Мистер Морнингбаум, — заговорил он, — мы с друзьями могли бы вам помочь. Мы умеем раскручивать такие…

— Я категорически против! — перебил его Марти, — Ты что, не слышал? Никаких сыщиков, никакой полиции!

— Ты осознаешь, что все это значит, Марти? — сказал Травис.

— О да. Я должен где-то достать мешок денег, чтобы заплатить выкуп.

— Это полдела. — отмахнулся Травис. — Я говорю о фильме. Лавочку придется закрыть. Надо сообщить об этом съемочной группе, но у меня не хватит духа. Сообщать плохие новости — дело продюсера.

Марти затравленно посмотрел на Трависа и кивнул:

— Ты прав, Джон. Это моя работа. Пойдем.

«Гениально», — подумал Пит, пожирая глазами стол.

Марти первый двинулся к выходу в сопровождении Трависа и остальной компании. Пит, приотстав, шел последним. Когда все вышли, он быстро ретировался в комнату и закрыл дверь. Бросившись к столу, он открыл ящик и выхватил письмо.

Послание было составлено из вырезанных газетных букв, в нем говорилось: «Диллер Рурк у нас. Мы вернем его за очень крупную сумму. Если сообщите в полицию, то живым его больше не увидите. Мы с вами еще свяжемся».