Новобранец

Джеймс растерянно огляделся. В обе стороны тянулись длинные ряды дверей. В конце коридора стояла пара девчонок. Девчонки тоже были одеты в ботинки и зеленые брюки.

— Привет, — поздоровался Джеймс. — Подскажите, куда мне идти.

— Не могу разговаривать с оранжевым, — ответила одна из девчонок.

Другая улыбнулась, сказала: «Не могу», но всё же ткнула пальцем в сторону лифта и сделала рукой движение вниз.

Пока он ждал лифта, мимо прошли еще несколько человек, в том числе взрослый в таких же, как у всех, брюках и ботинках, но его футболка была белой. Джеймс обратился к нему.

— Не могу разговаривать с оранжевым, — сказал взрослый и поднял палец.

Сначала Джеймс решил, что это шутка, которой встречают новичков, но вряд ли взрослый стал бы в ней участвовать. Он сообразил: один поднятый палец означает, что ему надо на первый этаж. Там находилась приемная. За широкими дверями парадного входа он различил пышный сад с фонтаном, выбрасывающим струю воды метров на пять в воздух. Скульптура в центре изображала младенца на земном шаре, точно такого же, как на футболках. Джеймс подошел к пожилой даме за стойкой.

— Только не говорите: «Не могу разговаривать с оранжевым», я просто...

Закончить он не успел.

— Доброе утро, Джеймс Доктор Мак-Афферти ждет тебя в своем кабинете.

Она провела Джеймса по короткому коридору и постучала в дверь.

— Войдите, — послышался голос с мягким шотландским акцентом.

Джеймс очутился в кабинете с окнами чуть ли не до самого потолка. В углу уютно потрескивал камин. Вдоль стен тянулись шкафы с книгами в кожаных переплетах. Доктор Мак-Афферти встал из-за стола и крепко пожал Джеймсу руку.

Джеймс примостился на краешек стула.

— Не сюда, — сказал Мак. — Садись к камину. Нам надо поговорить.

Они уселись в кресла перед камином. Джеймс подумал, что Мак вот-вот укутает колени одеялом и начнет поджаривать кусок хлеба на длинном прутике.

— Понимаю, что это звучит глупо, — сказал Джеймс, — но я совершенно не помню, как сюда попал.

Мак улыбнулся.

— Человек, который тебя привез, незаметно сделал тебе укол снотворного. Это было совсем не больно. Надеюсь, никаких побочных эффектов не осталось?

Джеймс прислушался к своим ощущениям:

— Вроде всё нормально. Но для чего надо было меня усыплять?

— Сначала я расскажу тебе, что такое «Херувим». Потом сможешь задать вопросы. Договорились?

— Ладно.

— Итак, каково твое первое впечатление о нас?

— Мне кажется, некоторые детские дома финансируются намного лучше других, — сказал Джеймс. — Это место просто потрясает.

Доктор Мак-Афферти расхохотался.

— Я рад, что тебе понравилось. У нас здесь двести восемьдесят учеников. Четыре плавательных бассейна, шесть закрытых теннисных кортов, всепогодное футбольное поле, гимнастический зал и стрелковый полигон, не говоря уже о многом другом. Здесь же организована школа. В каждом классе не больше чем по десять учеников. Каждый изучает два иностранных языка. Процент наших выпускников, поступающих в лучшие университеты, намного выше, чем в ведущих частных школах. Тебе хотелось бы жить здесь?

Джеймс пожал плечами.

— Плавательный бассейн и всё такое — это, конечно, прекрасно. Но в старой школе я, честно говоря, далеко не блистал.

— Каков квадратный корень из пяти тысяч трехсот двадцати девяти?

Джеймс задумался на секунду.

— Семьдесят три.

— Я знаю многих весьма умных людей, которые не способны на такие фокусы, — улыбнулся Мак.

— В том числе и я.

— С математикой у меня ладится, — смущенно сказал Джеймс. — Но по другим предметам я никогда не получал хороших отметок.

— Потому, что не очень умен, или потому, что не слишком усердно работал?

— Мне становилось скучно, и я начинал валять дурака...

— Джеймс, мы принимаем сюда ребят, соответствующих ряду требований. Во-первых, надо пройти вступительный экзамен, довольно серьезный. Второе требование — более необычное. Ты согласен стать агентом британской разведки?

— Что!? — Джеймс решил, что ослышался.

— Шпионом, Джеймс. «Херувим» — подразделение британской разведывательной службы МИ-5.

— Но для чего нужно делать детей шпионами?!

— Потому что дети могут делать такое, что взрослым не под силу. Преступники нередко используют детей в своих целях. Например, как действует квартирный вор? Представь себе, что поздней ночью в дом к старушке стучится взрослый мужчина. Люди заподозрят неладное. Если он попросит впустить его, старушка наверняка откажет. Если мужчина скажет, что он болен, она, возможно, позвонит в «Скорую помощь», но всё равно не пустит его на порог. А теперь представь себе, что та же старушка подходит к двери и видит, что на пороге стоит и плачет маленький мальчик. «Папина машина разбилась на улице, — говорит он. — Папа не шевелится. Помогите, пожалуйста». Старушка тотчас же откроет дверь. Папа мальчика выскакивает из укрытия, бьет сердобольную старушку по голове и удирает, унося припрятанную под кроватью кубышку с деньгами. Взрослые всегда относятся к детям без всякого подозрения. И преступники этим пользуются. А мы в «Херувиме» подошли к делу с другого конца, и дети помогают нам ловить преступников.

— А почему вы выбрали меня?