Правила. Не снимай штаны в аквариуме

Он улыбается. Кэтрин. Друг.

— Друзья у меня, конечно, есть — мою лучшую подругу зовут Мелисса, — но все они живут далеко. А по соседству — только старики и семьи с малышами. Ну, кроме мальчика на углу. Он мой ровесник, но он — «Вонючка!!!»

Я кладу эту карточку как можно дальше от своего имени.

— С этим словом надо поосторожнее. Последний раз, когда я им воспользовалась, мне пришлось ехать на переднём сиденье автобуса.

Нет. Я хочу сказать. Кэтрин. Мой. Друг.

У меня пересохли губы. Я облизываю их, хотя мама постоянно твердит, чтобы я этого не делала.

— Конечно, — говорю я, хотя мне кажется, что мы скорее знакомые по клинике, чем настоящие друзья.

Палец Джейсона задержался на этом слове, и я задумалась, почему у него не было такого слова раньше.

— А это морская свинка.

Жду, пока он передвинет свою руку.

— У меня дома две: Мускат и Корица.

Я поставлю «морскую свинку» рядом с «сэндвичем», потому что свинки ужасно прожорливые.

Я вставляю карточку в кармашек.

— И я еще подумала, тебе понадобится «гадость». Я тут нарисовала женщину, она ест кашу. И видишь эту белую штучку на ложке? Это личинка.

Джейсон поджимает верхнюю губу.

— Даже хуже, это половина личинки! — Я добавляю карточку в его книгу. — А это слово моего брата Дэвида.

На всех остальных карточках я написала слова сверху мелкими буквами, а тут крупные заглавные буквы ПРАВИЛО заполнили собой всю карточку.

— Дэвид их обожает, я ему все объясняю правилами.

Что? ПРАВИЛО.

Обычно я не показываю свою коллекцию правил никому, кроме Дэвида, но Джейсон — совсем другое дело.

— Дэвид не может учиться, просто глядя на других людей, и мне приходится все ему объяснять.

— У Дэвида есть и свои собственные правила, — добавляю я, — но они имеют смысл только для него.

Что? Это. ПРАВИЛО.

Я вздыхаю.

У Дэвида их полно. Например, дверь в подвал должна быть закрыта. И если я просто спущусь вниз за чем-нибудь, он тут же прибежит и закроет дверь. Однажды он меня там запер, и мне пришлось торчать там среди пауков, пока мама не услышала мои вопли. Но самое ужасное, что это относится не только к нашему дому. В чужих домах Дэвид тоже все проверяет.

Я невольно вспоминаю, как Дэвид носился по коридору у Мелиссы дома, а мама Мелиссы любезно приговаривала: «Не волнуйся, Кэтрин, все в порядке. Это туалет, Дэвид, а это ванная».

Джейсон кивает. Брат. Тоже. Мэт.

— Младший?

Нет. Пять. Лет. Старше.

— О, везет же! Тебе не надо с ним сидеть.

Как только слова срываются с языка, мне тут же хочется взять их обратно. Понятно, что он вообще не может ни с кем сидеть.

— Гм…

— Следующее слово — «рисование».

Я выбрала его, потому что очень люблю рисовать.

Пока я ищу пустой кармашек, до меня вдруг доходит — он же не может рисовать!

Но Джейсон уже увидел слово, и мне не остается ничего другого, кроме как засунуть карточку в кармашек рядом с моим именем.

Что? Морская свинка. Есть.

— В смысле?

Что? Морская свинка. Джейсон ждет, пока я произнесу слово, прежде чем показать следующее. Есть.

— Что едят морские свинки?

Да.

— Обычно они едят специальные шарики из зоомагазина, но вообще свинки могут есть практически что угодно. Однажды я оставила рядом с клеткой библиотечную книжку, и они сгрызли половину обложки. Прямо скажем, разговор с библиотекарем вышел неприятный.

Джейсон смеется, и смех его похож на резкий клекот, как у канадского гуся. Его мать отрывается от журнала, я оглядываюсь по сторонам и понимаю, что на нас смотрят все присутствующие.

— Но больше всего они любят морковку.

Я отодвигаюсь от Джейсона.

— Они даже из комнаты слышат, как я хрущу морковкой на кухне.

Губы Джейсона плотно смыкаются. Кэтрин. Спасибо. Новый. Слова.

— Не за что.

Я рассматриваю ряды скучных черно-белых карточек, и мне хочется, чтобы у него все карточки были цветными.

— Хочешь, я тебе сделаю еще?

Обалдеть! Сказать. Мама.

— Простите, миссис Морхаус, Джейсон хочет, чтобы я ему сделала еще несколько карточек.

Она приближается, и я вижу, как у нее изумленно поднимаются брови при взгляде на книгу Джейсона.

— Сколько карточек ты хочешь? — спрашивает она.

Не знаю, как это получается, но я отвечаю:

— Все.

Она явно удивлена, но протягивает мне всю пачку. Когда она садится на свое место с журналом, я засовываю чистые карточки в карман шортов.

— Прости, что я тогда стала тебя рисовать, — шепчу я Джейсону.

Не. Нравится. Я. Рисунок.

— Я вовсе не хотела…

— Привет, Джейсон!!!

Я впервые не рада шумному появлению его логопеда.

— Как наши дела? — спрашивает логопед его маму.

— Отлично, — отвечает она. — Представьте, он сегодня так рвался на занятия, что даже надел ради вас новую рубашку.

— Как мило! — говорит логопед. — Нам весело (два пальца сначала к носу, потом к другой руке). Правда? (натянутая улыбка).

Джейсон потихоньку прикрывает карточки рукой. Женщина. Логопед. Вонючка!!!

Я киваю и показываю Да.

Пока логопед выкатывает его коляску в коридор, Джейсон оборачивается ко мне.

— Увидимся в четверг, — говорю я.

Голос логопеда становится глуше по мере удаления. Я открываю альбом и записываю в свою коллекцию правил еще одно:

Хорошенько подумай, прежде чем сделать единственный правильный выбор

В среду утром мини-вэна возле соседского дома нет, так что я решаю заняться подбором слов и фраз для Джейсона.

Я записываю их в свой альбом. Слова из рекламы, разговоров и книг теснятся среди моих почеркушек и заполняют оборотную сторону рисунков. До позднего вечера соседи так и не объявляются.

В четверг, за час до трудотерапии, я перелистываю свой альбом, чтобы выбрать для Джейсона самое необходимое.

Почему бы нет?

У него уже есть «почему», но «почему бы нет» напористей — вроде как «почему» руки в боки.

Из окна я вижу, что соседский мини-вэн еще не уехал. Почему бы нет? Потому что мама разговаривает с клиентами по телефону, а папа на работе, значит, Дэвид на мне — вот почему.

— Прошу тебя, посиди с ним немного, — сказала мама. — Потом мы поедем на занятия, а пока я включу Дэвиду сериал про Томаса, так что с ним не должно быть проблем.

Я подгребаю к себе пару чистых карточек и пишу:

Ага, конечно.

Мне-то что.

Понятно, что иногда ей необходимо, чтобы я присмотрела за Дэвидом, но я ненавижу, когда она говорит, что с ним не должно быть проблем. С Дэвидом моментально возникают проблемы, он никому ничего не должен. Он вроде как должен помнить, что надо спускать за собой в туалете, но это не значит, что он так и делает.

Когда мама ушла, я сняла с двери большое зеркало и поставила его к стене так, чтобы я могла заниматься за своим столом и при этом видеть в отражении угол гостиной и Дэвида.

Сделав три-четыре карточки, я каждый раз смотрю через дверной проем в зеркало. Дэвид стоит перед телевизором с пультом в руке. С помощью перемотки он сначала откатывает поезда назад, а потом разгоняет их вперед — и так раз за разом, как будто надеется, что они сойдут с рельсов.

Я переворачиваю альбомную страницу и пробегаю взглядом слова, записанные вдоль края: Само собой. Еще бы! Класс! Отлично. Облом. Мило и Шикарно! — чтобы оживить и разнообразить словарный запас Джейсона, и Шутка — чтобы он мог иронизировать, если захочет.

Я заглядываю в зеркало. Изрыгая клубы дыма, поезд на экране мчится с бешеной скоростью прямо к депо. «Осторожно!» — повторяет Дэвид, в точности воспроизводя закадровый голос.