Колыбельная для брата

удейский свисток.

Кирилл улыбнулся: когда-нибудь и Антошка будет так же гонять мяч…

Послышались тяжелые шаги. По коридору, чуть колышась, двигалась директорша Анна Викторовна. Кирилл вздохнул и приготовился к продолжению неприятностей.

– Здрасте, – обреченно сказал он, когда Анна Викторовна приблизилась.

Она кивнула и остановилась.

– Если не ошибаюсь, опять Векшин…

"Опять", – сердито усмехнулся про себя Кирилл и промолчал.

– Почему не на уроке?

– Выставили, – сказал Кирилл.

– Похвальная откровенность. А за что?

Кирилл вынул дневник, открыл сегодняшнюю страницу и молча протянул Анне Викторовне.

Она взяла, прочитала. И вдруг спросила просто, совсем не по-директорски:

– А что случилось-то?

– Портфель вчера отобрали, а там учебник был. Я выучить не успел.

Она вздохнула:

– Если постараться, можно было бы найти выход?

– Можно, – равнодушно сказал Кирилл. – Но зачем отбирать портфели?

– То есть это дело принципа?

Кирилл пожал плечами.

Она для чего-то повертела дневник в руках и отдала Кириллу. Солидно, хотя и негромко, произнесла:

– Ненужный, совсем ненужный конфликт. Зачем этот накал, Векшин?

– Какой накал?

Анна Викторовна помолчала.

– Хорошо, – вдруг сказала она. – Пожалуй, я попрошу Еву Петровну ликвидировать эту двойку. А ты потом выучишь и ответишь.

Кирилл удивился. Но, удивившись, он остался спокойным.

– Ответить я могу и сейчас. Разве в двойке дело?

– А в чем же?

– Вообще… во всем.

– Как же понять это "вообще"?

– Это трудно сказать словами, – проговорил Кирилл, глядя на третьеклассников во дворе. – Ну, это хор, портфели… все остальное. Когда обвиняют, не разобравшись… Когда взрослый обязательно прав, а ученик обязательно виноват…

– Ты не прав, Векшин, – сказала Анна Викторовна.

– Ну вот, видите…

Она вдруг засмеялась:

– Да нет, ты в данном случае не прав. Учителя тоже ошибаются, кто же с этим спорит.

– Когда ошибаемся мы, попадает нам, – сказал Кирилл. – Когда ошибаются учителя, все равно попадает нам.

– А ты посоветуй, как жить без таких ошибок, – предложила Анна Викторовна. – Ты можешь?

Кирилл посмотрел на нее и не понял: шутит она или всерьез?

– Не могу, – сказал он. – Да и бесполезно.

– Почему бесполезно?

– Во-первых, вы не послушаете… А во-вторых, что советовать? Если и посоветую Александру Викентьевичу быть добрее, он же все равно не станет.

– Добрее… Он настойчив, он добивается от вас знаний и дисциплины. Где-то даже против вашей воли. А вам кажется, что он суров. Вы как маленькие дети, которые обижаются на медсестру со шприцем… А ты слышал такие стихи: "Добро должно быть с кулаками?.."

– Слышал, – сказал Кирилл. – Но здесь же школа, а не секция бокса.

Анна Викторовна задумчиво смотрела с высоты могучего роста на нестриженую голову Кирилла. Он опять отвернулся и стал глядеть во двор. "Сейчас скажет: почему не остригся?" – подумал он.

Анна Викторовна сказала:

– Ступай на урок. Я предупрежу Еву Петровну.

– Ой,