Шарон Крич. Отличный шанс

Иногда я задумывалась о чем-то своем - слушая, например, звон колоколов церкви Святого Аббондио или разглядывая узкие, извилистые швейцарские улочки, - и тогда мой взгляд вдруг падал на гору, и я снова вспоминала о нашей семье и чувствовала себя виноватой за то, что думаю не о них и что мне на самом деле многое нравится здесь, на новом месте.

Что будет, если я совершенно адаптируюсь, если забуду о них, а они - обо мне?

Я проводила Лайлу до гостиницы в Монтаньоле. Ее отец сидел на террасе, повернув лицо к солнцу. Лайла представила меня.

- Американка? - произнес он. - Твой дядя - директор? Надеюсь, он знает свое дело. - Отец Лайлы засмеялся, но смех его был не добрым, как у дочери, а холодным и ироничным. В небе над его головой появился небольшой реактивный самолет “кроссэйр”, похожий на тонкую, красно-белую летучую рыбу, и на низкой высоте пронесся над долиной.

Когда я уходила, то обернулась и посмотрела на них обоих. Лайла стояла лицом к отцу, а он как будто внушал ей что-то, уставив на нее указательный палец. Она успокаивающе похлопала его по плечу и засмеялась. Этот смех стоял у меня в ушах, когда я шла вниз по склону холма. Я слышала его еще долгое время на всем пути по Коллина-д’Оро, дольше, чем можно было бы фактически слышать его, если бы Лайла продолжала смеяться.

Сны Доменики Сантолины Дун

Я была анчоусом и плавала в облаке, а мимо летела птица. Она все время смеялась, смеялась, смеялась. Птица могла врезаться в гору. Мне хотелось предупредить ее: “Осторожно! Осторожно!”, но я была анчоусом, который не умел разговаривать. А потом я провалилась в дырку в облаке и стала падать вниз, вниз, вниз. Но так и не долетела до земли, потому что проснулась.

7. Королева

Миссис Стирлинг, основательница и владелица школы, объявилась в городе за день до начала занятий. Глядя, как суетились учителя и персонал, готовясь к ее приезду, можно было подумать, что ожидался визит самой английской королевы. Впрочем, у всех, кто встречался с этой дамой, создавалось впечатление, что перед ними действительно настоящая королева.

Я не знаю, сколько ей лет на самом деле. По некоторым предположениям, от шестидесяти пяти до семидесяти, а сама она в шутку как-то сказала, что ей исполнилось сто пять. Ничего не могу добавить по этому поводу, только если судить по тому, как она держится, ей не дашь и шестидесяти.

Ее черные с проседью волосы уложены в пышную прическу. Одета, как правило, в черное платье с глубоким вырезом, на шее - длинное жемчужное ожерелье, в ушах - огромные сверкающие серьги, а на ногах - черные туфли на высоких каблуках-шпильках. Такой наряд служил для нее своего рода форменной одеждой, в которую лишь иногда вносились небольшие изменения, например, красные туфли на шпильках вместо черных. Она всегда выглядела очень элегантно, и все невольно поворачивали головы в ее сторону, стоило ей войти в помещение. Миссис Стирлинг знала всех по имени и свободно говорила на английском, французском и итальянском языках, причем переключалась с одного на другой, не моргнув глазом.

Ее дом, “Каза Стирлинг” - бесформенное четырехвековое строение с высокой башней-звонницей, стоял на краю кампуса. Еще у нее были дома на территориях других принадлежавших ей школ во Франции, Испании и Англии, а также вилла в Италии. Всю жизнь миссис Стирлинг переезжала из одной школы в другую (или из одного дома в другой), задерживаясь на одном месте обычно не более недели.

Она сама управляла своим голубым “Вольво” и славилась тем, что увлекалась быстрой ездой на поворотах и превышала любые ограничения скорости. Она также могла сорваться с места без всякой подготовки, сказав: “Я уехала в Англию!” - и проделать на машине весь путь без отдыха, днем и ночью, через Швейцарию и Францию, затем на пароме в Англию, а там без остановки до самой школы. Если же дело было срочным, она пользовалась самолетом.

Впервые я встретила миссис Стирлинг в день сбора учащихся на открытии учебного года. Во дворе своего дома она устроила грандиозное чаепитие, люди постоянно подходили и уходили. Дядя Макс велел мне идти вместе с ним и тетей Сэнди, добавив, что миссис Стирлинг ждет не дождется познакомиться со мной. Мне было непонятно, зачем ей это надо, и представилось, что, как только она меня увидит, сразу прикажет: “Отрубить ей голову!” От такой мысли мне стало не по себе.

Но ничего подобного не произошло. Она взяла обе мои руки в свои и сказала, что у меня очаровательное лицо и очаровательное имя, и ей необыкновенно приятно, что я буду учиться в ее школе, и ей необыкновенно приятно, что дядя Макс и тетя Сэнди тоже будут в этой школе.

Я тогда подумала, что, возможно, миссис Стирлинг была чем-то вроде свадебного генерала, как королева в Англии, что она, возможно, на самом деле ничего не делала и не решала, но я ошиблась. Дядя Макс объяснил:

- Она в курсе всего, что происходит, и, если ей это не по нраву, велит изменить или улучшить, причем сразу, без промедления! - Произнося эту фразу, дядя Макс выглядел немного обеспокоенным.

- А я думала, вы здесь начальник, - сказала я.

- Нет, - возразил дядя. - Начальник - миссис Стирлинг, и я рад этому.

- Почему?

- Потому что она хорошо знает свое дело. Я, конечно, могу не во всем с ней соглашаться, время покажет, кто прав, однако вижу, что она обладает прекрасным чутьем. Только посмотри, как она здесь все организовала! - Дядя Макс сделал жест рукой в сторону кампуса, указывая на виллу, террасы газонов, крытый бассейн и спальные корпуса, на учащихся и их родителей разных национальностей, бродивших по территории. - А начинала она с нуля, с двух учеников, ее собственных детей. Зато теперь - смотри…

Миссис Стирлинг легкой походкой направлялась в нашу сторону, по пути выискивая что-то в складках платья. Наконец она достала губную помаду, на ходу открыла ее и подкрасила губы, не глядя в зеркало (это произвело на меня большое впечатление), а затем засунула помаду обратно.

- - Макс, дорогой, - сказала она дяде. - Поищи, пожалуйста, эту очаровательную семью, которая приехала из самой Осаки сегодня утром. Похоже, у них возникла проблема с оплатой. Ты не мог бы уладить это дело с бухгалтерией? - Она посмотрела на меня и улыбнулась. - Доменика - какое чудесное имя!

- У вас действительно есть дом в Италии? - поинтересовалась я.

- Да! Он находится в самом замечательном месте на всем свете, и мы с тобой обязательно съездим туда вместе очень скоро. И Макс и Сэнди тоже.

- А как называется это место в Италии? - снова спросила я.

Она не успела ответить, потому что увидела Гутри.

- Питер, дорогой! - позвала миссис Стирлинг.

Питер? Я что, неправильно расслышала его имя?

Питер, он же Гутри, покраснел и подошел к ней.

Миссис Стирлинг постучала пальцем по бейджику у него на груди, на котором было написано: “Гутри”.

- Милый, у тебя замечательное имя. Почему тебе обязательно нужно, чтобы тебя звали по фамилии? - Она похлопала меня по плечу. - Доменика, дорогая, ты уже познакомилась с Питером? Питер Ломбарди Гутри Третий.

- Гутри, - пробормотал он в мою сторону.

- Питер - самый очаровательный молодой человек, - сказала миссис Стирлинг. - Принц!

Гутри не проявил никакого восторга по поводу того, что его называют принцем, однако улыбнулся миссис Стирлинг.

- Гутри! - послышался чей-то призывный голос. Из-за его спины появилась Лайла. - А-а, привет, незнакомка, - сказала она мне.

Незнакомка? Это слово неприятно кольнуло меня. С какой стати я - незнакомка? Я такая же незнакомка, как и она. Это напомнило мне, как каждый раз, когда я оказывалась в чужом городе, в чужой школе, в чужом классе, кто-нибудь обязательно говорил: “А это что за чужая девочка?” И я чувствовала себя именно так - чужой. И в ответ смотрела на всех как на чужаков и спрашивала себя: кто они такие?