-->

Мальчий бунт

На нашем литературном портале можно бесплатно читать книгу Мальчий бунт, Григорьев Сергей Тимофеевич-- . Жанр: Детская проза. Онлайн библиотека дает возможность прочитать весь текст и даже без регистрации и СМС подтверждения на нашем литературном портале bazaknig.info.
Мальчий бунт
Название: Мальчий бунт
Дата добавления: 15 январь 2020
Количество просмотров: 284
Читать онлайн

Мальчий бунт читать книгу онлайн

Мальчий бунт - читать бесплатно онлайн , автор Григорьев Сергей Тимофеевич

Повесть «Мальчий бунт» рассказывает об участии детей в Морозовской стачке — крупной организованной забастовке рабочих-текстильщиков в Орехове-Зуеве в 1885 году.

Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних чтение данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕНО! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту [email protected] для удаления материала

1 ... 3 4 5 6 7 8 9 10 11 ... 30 ВПЕРЕД
Перейти на страницу:

— А за то, что ты, гололобый, маханину жрешь и водки не пьешь…

— Закон водки не велит пить… — ответил староста татар Хусаим.

— Нынче, брат, все законы по боку. Мы свои законы нынче уставим: чтобы дрова да торф загодя в паровую возили, а то как котлы топить, так ворота настежь — да что мы, братцы, чугунные, что ли? Выезжай, закрывай ворота — а то сроку не дожду — бить буду! — орал кочегар на татар…

Возчики, посмеиваясь и говоря по-своему, выехали, разгрузив колымашки, из котельной и плотно прикрыли ворота с обоих концов. Хусаим вернулся в котельню и сказал старшему кочегару:

— Ну, сердитый барин, — баста. Больше торфа не повезем. Распрягаем. Спать будем.

— Как так спать? Ты сколько поездок еще должен сделать…

— Нынче не нада. С конторы приходил человек — наших звал ткачей бить к Новоткацкому. Наши ребята — нет. Ты работай — наша работай: вся ровна. Полюбовна драка — изволь, стенка на стенку. Бить колом, кирком — разбой; нет — наша ребята не согласна. Казарма едем, спать будем. Твой меня хотел бить — мой нет. Русский — работай, татар — работай. Кончал базар!

Кочегары прислушались к тому, что говорил татарин, и один из них примирительно сказал:

— Конешно, вам в наши дела путаться не след: мы сами друг дружке морды разобьем в лучшем виде…

Около пяти часов утра в котельную явился смотритель, заспанный и злой с похмелья. Взглянув на манометры и на кучи торфа, смотритель заорал:

— Почему пара мало? Сидоров! Почему торфа нет? Где возчики?

Старший кочегар, не отвечая начальству, сунул в топку еловый кол, выхватил оттуда и закуривал этой огромной, почти саженной спичкой, пылающей с конца, свою носогрейку. Закурив, ответил сдержанно:

— Не разоряйся очень ноне. А то вот!..

Кочегар помахал перед носом смотрителя пылающей дубиной — от нее посыпались искры. Смотритель попятился…

Кочегар сунул в короб с золой, погасил свою великанскую спичку и закричал:

— Шуров-а-ть! ать! ать! ать!

Кочегары кинулись к тонкам с двухсаженными железными кочергами и начали вдвоем у каждой топки мерными движеньями взад и вперед ворошить огонь…

Из фабричной трубы вместо дыма посыпались космы искр — а потом хвост багрового огня: это прогорает сажа, осевшая в трубе после останова топок на праздник. И над трубой Викулы Морозова взвилось алое пламя: и там зашуровали. И в Зуеве шуруют у Елиса. И в Ликине… Далеко по снежным буграм Московской земли расставлены белые и красные трубы мануфактур — и всюду над ними в морозной мгле январского утра взвились и взвеяли знамена из пламени и искр…

2. Подчередка

По коридорам рабочих казарм прошли сторожа с колотушками, вставай, подымайся, рабочий народ, на работу, дневная смена! Охо-хо!

— Буде тебе сон смотреть, — тряс Приклей Мордана — гляди, все встали…

Мальчья артель пробудилась: кашляют, чихают, зевают, сморкаются, охают — будто старики… В артели воздух густой и мутный. Мордан свесил ноги с нар — проснуться не может.

— Ну, брат, и сон я видал!

— Айда, дорогой расскажешь.

— Ладно, постой. Ребята! — закричал Мордан мальчикам, — по своим корпусам не ходи, вали прямо к новоткацкому!..

— Слыхали! Сами знаем.

На дворе мороз пронзительный. Мордан с Приклеем, засунув руки в рукава, бегут чрез переезд к новому ткацкому заведению. Мордан сон рассказывает:

— Я не спал, все думал про нашу жизнь. Дух кислый в казарме, спертый. Того и смотри — рожок погаснет. Думаю я: лежим мы на нарах, внизу, ровно крошево в студне, а над нами студень дрожит — и холодно ж мне стало! Думаю: вот до чего дошло, студень из нас сделали! Вдруг слышу голос хрипатый: хорошо бы теперь выпить да закусить. Гляжу сквозь студень мутно, а вижу: сам, — глаза рачьи на выкате, нос багровый, волосы сивые всклокочены. И, гляжу, подают ему чан в триста ведер. Химик суетится тут, отпустил в чан «боме»[5] градусы проверить: «сорок три градуса, Тимофеи Саввич!». Он взял чан одной рукой, выпил, крякнул, вилкой в студень — хап и проглотил всех нас, только запищало!..

— Ну?

— Всё. Гляди-ка, никак около новоткацкой уж дерутся. Эх! Говорил тебе, буди меня, как только зашуруют…

— Так я думал, ты сон видишь длинный! Бежим бегом…

У ворот нового ткацкого заведения собрались ткачи. По тротуарам улицы народ в другие корпуса бежит…

У дверей — мужики с торфяного двора с дубинами — не дают ткачам собраться…

— Входи в заведение, — кричат — на дворе сбираться не приказано…

— Да ты дай хоть покурить…

— Проходи, в сортире покуришь… Ты, тетка, чего толпишься: ты, поди, некурящая.

Ткачиха Воплина ответила:

— Я что же — я, как все, так и я. Кабы я что — а как все, так и я.

— Ну, иди, иди в корпус.

К прядильне идут прядильщики, бегут девчонки…

— Куда вы, эй, банкобросницы — ведь нынче праздник…

— Праздник — жена мужа дразнит!.. Коли вы пошабашите — мы от вас не отстанем.

Меж ткачами вьются мальчики. И Шпрынка тут, сердито говорит, увидав Мордана:

— Чего же вы проспали. Тут такие, брат, дела!

— А дрались?

— Нет еще.

— Ну, так не опоздали…

Анисимыч стоит у дверей и пытается остановить народ, — чтобы не входили в корпус:

— Заспали, что вечор толковали? Или снова на-ново натягивать основу: во саду ли в огороде собачка гуляла, палку увидала, хвост поджала, побежала — начинай сначала?

Около дверей собралась кучка ткачей. В это время прибежал от Волкова посыльным Батан и говорит, что у вторых дверей мужики дубьем гонят — и народ проходит в корпус, — ничего не поделаешь. Анисимыч побежал туда, встал в дверях грудью, и там собралась кучка — а от больших дверей Шпрынка бежит:

— Там весь народ загнали в заведение… Я туда — ты сюда. Ты туда — я сюда. Ай, беда! Ну-да!

Анисимыч плюнул, выругался и позвал Волкова:

— Вася, брось с бабами судачить — пойдем подкрепимся… По-другому придется делать.

Они пошли домой в казарму. Выпили по единой. Закусили. Подкрепились.

— Дело-то никак, Анисимыч, выходит дрянь?

— Коль дрянь — ребята: грянь! Ах ты, косопузая Рязань! Погоди: хорошо будет.

— Дай бог.

— Ох-ох! Опять бог? Чего заторопился: аль ловить собрался блох?

— Всё ты с побасенками…

— Опять не так? Не хочешь побасенок — давай песню споем. Хочешь ту, новую-то:

— «Если есть на Руси хоть один, кто с корыстью житейской не знался, кто неправдой не жил, бедняка не давил, кто свободу, как мать дорогую, любил»…

— Эх, песня! Песням песня!.. Идем, Анисимыч, идем. Что там без нас деется?..

— Без тебя, да меня? Ты да я, да мы с тобой!

Они пошли скорым шагом к новоткацкой. Она уже сияла окнами всех этажей — зажгли повсюду газ. Машина шла. И новоткацкий корпус зашумел станками и приводом, как вершняки на мельнице, когда река играет…

— Неужто стали на работу? — воскликнул Васька.

— Ты погодь-погоди, милый мой, не череди! Куб испортишь[6]. Всё придет в свой черед — образумится народ… Это еще не череда, а подчередка.

— Не стой, проходи!.. — крикнул у дверей Анисимычу и Василию сторож с оглоблей.

— Не стой, проходи! Милый мой, не череди! — смеясь повторил, пробегая мимо него в дверь, Анисимыч.

Станки были пущены в ход. И станки Анисимыча были раскрыты.

— Ай да Марья!..

— Где же ты пропал, — закричал сквозь шумный грохот станков на Анисимыча Поштеннов — начудил, да в кусты?!

— Я домой, а не в куст, потому: живот был пуст, — подкрепился. Где наши?

— В сортире галдят…

— Вася, айда туда.

3. Газ гаси!

В те времена уборные при фабричных корпусах были единственным местом, где ткачи и ткачихи могли собираться, чтобы поговорить, а то и послушать чтение: не раз в уборной, держа для виду перед глазами газету, Анисимыч вычитывал из нее ткачам неожиданные речи.

1 ... 3 4 5 6 7 8 9 10 11 ... 30 ВПЕРЕД
Перейти на страницу:
Комментариев (0)
название