Васек Трубачев и его товарищи

Лида.

- Но какой же я толстый? - обтягивая свою курточку, расшалившись, крикнул Одинцов. - Я спортсмен, человек без веса!

Он действительно был тоненький и на редкость легкий.

Ребята опять закатились смехом:

- Одинцов, Одинцов! Это он тебя с Мазиным спутал! Это Мазин у нас солидный.

- Попадет вам сегодня! Лучше уходите скорей, - кричала Лида, - сейчас из читальни прибегут! И Сергей Николаевич еще не ушел. Он с Грозным в раздевалке разговаривает и, наверно, все слышит.

- Тише! - крикнул Васек. - Булгаков! Одинцов! Пойдем к Сергею Николаевичу! - Он обнял товарищей за плечи и пошептал им что-то.

- Не посадит он нас вместе - лучше не просить! - с сомнением сказал Саша.

- А может, и посадит. Попросим!

Все трое побежали в раздевалку. Сергей Николаевич, надевая калоши, разговаривал с Грозным.

- Еще эта школа семилеткой была, как я сюда пришел, еще Красным знаменем нас не награждали... - рассказывал старик.

- Сергей Николаевич! - запыхавшись, крикнул Одинцов. - У нас к вам просьба.

- Мы просим... - начал Саша.

- Разрешите нам сесть вместе! - возбужденно блестя глазами, сказал Васек. - Мы друзья.

Сергей Николаевич нахмурился:

- Я разговариваю с Иваном Васильевичем, а вы скатываетесь откуда-то сверху, перебиваете разговор взрослых... Что это такое?

- Простите, - покраснел Одинцов, - мы нечаянно... Мы боялись, что вы уйдете...

- А что вам нужно?

- Мы вот товарищи, мы хотели сесть в классе рядом, - запинаясь, пояснил Васек.

- Зачем? - строго спросил Сергей Николаевич. Мальчики оробели.

- Чтобы дружить втроем, - сказал Васек.

- Дружить втроем? - переспросил учитель. - Разве ваш класс делится на такие дружные тройки? А остальные в счет не идут?

- Да нет, мы просто друзья... ну, закадычные, что ли, - пояснил Одинцов.

- Допустим, что вы закадычные друзья. Это очень хорошо, но усаживаться со своей закадычной дружбой на одну парту - это совершенно лишнее. Я не разрешаю! - твердо сказал Сергей Николаевич - До свиданья!.. До свиданья, Иван Васильевич!

- Счастливо! Счастливо! - заторопился Грозный, закрывая за ним дверь. - Что, не вышло ваше дело? - усмехнулся он, глядя на оторопевших ребят.

- Не вышло, - вздохнул Одинцов.

- Отменный учитель, просто-таки знаток вашего брата! - одобрительно сказал Грозный.

Нюра схватила свое пальтишко и выбежала из раздевалки. Она никак не могла успокоиться после сцены в пионерской комнате.

Осрамили. На смех подняли, а сами и вовсе ни одной строчки сочинить не умеют... И потом мама так хвалила ее за эти стихи. Разве мама меньше ихнего понимает? И папа хвалил. Правда, папа никогда ничего не дослушает до конца. Он просто погладил ее по голове и сказал: "Пиши, пиши, дочка!"

Нюра снова вспомнила смех ребят и обидные остроты Одинцова.

Сами побыли бы на моем месте. Вот и пиши... Митя сказал: "Разве учатся за конфеты?" Может, не надо было писать про конфеты? И еще Митя сказал: "Пустые стихи. Разве у тебя нет других мыслей: о