Девочка с косичками

— Добро, — Сипко повернулся к Фрузе. — Мину передашь Азолиной, и пусть она подбросит её в каменный уголь как можно скорее и поближе к башне.

На другой день, под вечер, Фруза вышла из дома и направилась к Азолиной Нине. Она несла бидон, в котором на дне лежали завёрнутые в клеёнку мины. В деревне Зуи её неожиданно остановили два пьяных полицая. Потянулись к бидону, решив, что там самогон. Фруза отступила в сторону, но полицаи подскочили к ней и хотели вырвать бидон из рук… На крыльце ближнего дома стоял гитлеровский офицер, Фруза позвала его. Офицер сошёл с крыльца. Оглядел Фрузу, прищурился на бидон.

— Что там? — спросил он.

— Пан офицер, я несу на кухню вашим солдатам молоко. А эти двое хотят отнять.

Офицер взял из рук Фрузы бидон, приподнял крышку. Бидон до краёв был наполнен молоком.

— Молоко. Гут. Неси, — сказал офицер, а на полицаев недовольно крикнул:

— Пошёл вон, швайн!

Линия железной дороги проходила по самому краю посёлка Оболь. За переездом начиналось поле и совсем недалеко протекала неширокая чистая река. Видно было на дне всё: и облизанные быстрым течением камни, и изумрудные водоросли, и юркие стайки рыбёшек.,

Здесь и договорилась Зина встретиться с Фрузой. Она захватила с собой удочки и пришла на условленное место. Выбрав тихий песчаный откос около камышей, Зина разделась и вошла в реку.

Был полдень, светило солнце. Но вода в реке была холодной. Зина окунулась с головой, потом чуть переждала и глубоко нырнула. Она плыла под водой и в уме отсчитывала секунды. Сосчитав до семидесяти семи, она быстро направила вверх своё гибкое тело, вынырнула, легла на спину и поплыла к берегу.

Из воды она вышла только тогда, когда заметила вдалеке идущую по берегу Фрузу. Зина надела платье, обулась. Подошла Фруза и присела рядом.

— И была тебе охота в холодной коде купаться.

— Да она совсем нехолодная, — возразила Зина. — Это только на берегу свежо, а в воде тепло — прелесть.

— Куда там, прелесть, — сосредоточенно думая о чём-то другом, возразила Фруза и добавила: — Ну разматывай, что ли, удочки.

Они сели в тяжёлую просмолённую плоскодонку, отчалили от берега. Лодка шла к чистому затону.

За посёлком протяжно и нервно просвистел паровоз. Шум и грохот приближающегося поезда нарастал с каждой минутой. Уже отчётливо слышалось частое и усталое дыхание паровоза. Он тянул состав на подъём. А ещё через минуту Зина и Фруза увидели, как из-за леса, деловито постукивая колёсами, выскочил, паровоз, а следом пошли мелькать товарные вагоны, еплошь увешанные ветками берёз и елей.

— Замаскированный, — сказала Зина.

— А ты как думала… Они не дураки. — Усмехнулась Фруза, и зеленовато-серые глаза её вспыхнули.

Состав скрылся за переездом. И вдруг оглушительный взрыв колыхнул воздух. Столб огня и дыма взметнулся высоко вверх, потом медленно осел и чёрным облаком стал расползаться во все стороны.

— Сработала!.. — вне себя от радости воскликнула Фруза. — Молодцы ребята!

Около лодки плеснулась вода. Зина взглянула вниз — по правому борту прострунилась леска.

— Фруза, смотри… Поймали. Тяни скорей!

Рыба металась из стороны в сторону, но Фруза спокойно подтянула её к борту, а затем быстрым, ловким движением перекинула в лодку.

— На сегодня хватит, — сказала она, сматывая леску. — Греби к берегу.

Прощаясь, она передала Зине металлическую банку, завёрнутую в бумагу, и предупредила:

— Аккуратно только. С собой возьми половину. Хватит и полбанки. Поможет тебе тётя Ира. Я с ней говорила. И главное, запомни: очень сильное отравляющее вещество.

— Откуда это?

— Из леса. Кстати, запомни, если случится что, забирай сестрёнку и уходи в лес, к Маркиямову. До Маяка тебя сможет проводить Федя Слышанков. А там уйдёшь со связным из отряда. А так не волнуйся. И будь очень осторожна с банкой. Как придёшь домой, сразу же спрячь понадёжнее. Поняла?

— Да.

20. ЗАДАНИЕ ВЫПОЛНЕНО

Офицерская столовая открывалась на завтрак в девять часов утра. Обслуживающий персонал — официантки, повара, посудомойки — приходил намного раньше. В тот день Зина пришла на работу в столовую, как всегда, вовремя. Шеф-повар Ешке уже был на кухне. Она прошла в посудомойку, спрятала сумку, в которой лежал пакет с порошком, в нижний угол шкафа с посудой, прикрыла тряпками. Прошла к мойке, засучила рукава, налила воды в титан и разожгла его. Когда вода вскипела, принялась мыть посуду. Время от времени Зина отвлекалась от своей работы и осторожно поглядывала через раскрытую дверь в кухню, на Ешке — он раскладызал продукты.

Внешне Зина была спокойна, но внутренне она чувствовала себя напряжённо. Она всё время думала о выполнении порученного задания.

Наблюдая исподтишка за Ешке, она запоминала каждый его шаг и каждое движение, ловила момент, когда он отходит от плиты на длительное время. Однако тот почти не отходил от плиты. Молчаливый, замкнутый и всегда злой, он крутился вокруг кастрюль и сковородок, проворно орудуя то ложкой, то ножом, то большим черпаком.

Завтрак прошёл быстро. У Зины было много дел, и она едва успевала справляться. Кроме посуды, ей пришлось выносить помои, ходить за дровами, скоблить столы б кухне и протирать пол. Осуществить задуманное не было никакой возможности.

После завтрака, когда тётя Ира принесла грязную посуду, Зина кивком головы намекнула ей о своей неудаче. Тётя Ира тихо шепнула в ответ:

— Ты, главное, не волнуйся. Попробуй в обед.

— Рискну, — ответила Зина.

Предобеденное время тянулось долго. Зина, как всегда, до заливки котлов водой старательно, чтобы не придирался Ешке, промыла их и насухо протёрла. Вскипятила воду и вновь вернулась в посудомойку: ей ещё надо было вымыть кастрюли, сковородки, ножи, вилки и ложки. Раза два шеф-повар посылал её за дровами. Она принесла несколько охапок и подложила в топку. Потом перекусила и снова стала мыть посуду. До самого обеда у неё не было свободной минуты.

Начался обед. Зал заполнили офицеры, прибывшие с фронта на переподготовку в Оболь.

Тётя Ира разносила на подносе первое, изредка поглядывая на Зину. По растерянному и печальному виду девочки она понимала, что ей никак не удаётся вырваться на кухню — Ешке всё время торчал там.

Зина давно уже приготовила банку: она вынула её из шкафа и поставила под руку, у самого выхода на кухню, прикрыв кастрюлей. Но дальше этого дело никак не продвигалось.

Помог случай. Почти в самой середине обеда в зале вдруг раздался возмущённый голос одного из офицеров. С брезгливой миной на лице он недовольно тыкал вилкой в тарелку и озлобленно распекал тётю Иру. Она стояла около стола, недоуменно разводила руками, оправдывалась:

— Я ни в чём не виновата, герр официр. Обед готовлю не я. За качество блюд отвечает шеф-повар. Я только разношу обед.

— Позови повара! — офицер недовольно бросил вилку на стол.

Тётя Ира побежала к раздаче. Она сказала Ешке о недовольстве офицера обедом и передала приказание, чтобы тот срочно явился к нему.

Ешке вытер руки о полотенце и потрусил торопливо в зал.

Зина всё слышала, что происходило в это время в зале и около раздачи и, лишь только Ешке вышел, быстро схватила коробку, торопливо пошла к кухню, к плите. Она быстрым взглядом окинула обеденный зал и в один миг высыпала содержимое в котёл. Пустую коробку она тут же бросила в раскрытую топку. Все, кто сидел в зале в это время, смотрели на незадачливого повара, которого распекал офицер, недовольный обедом.

Зина, не мешкая, вернулась в посудомойку и, обессиленная, опустилась на ящик в углу. Ноги её обмякли, руки вздрагивали. Она долго не могла успокоиться.

Когда Ешке вернулся в кухню, она встала, взяла стопку чистой посуды и отнесла её на раздачу.

К окну подбежала тётя Ира и торопливо сказала:

— Скорей чистые ложки, вилки и ножи.

Зина подала ей приборы.