Здравствуйте, товарищ милиционер!

Александр Александрович Соколовский

Здравствуйте, товарищ милиционер!

Никто бы не мог назвать трусом Серёжу Брусничкина из пятнадцатой квартиры. Он смело оставался дома один, когда бабушка уходила в магазин за покупками. Умываясь по утрам, он не боялся, что мыло попадёт ему в глаза и будет щипать. Не убегал Серёжа сломя голову от пауков, мышей и лягушек… Правда, побаивался он длинного Петьку из третьего подъезда. Но ведь Петька был известный драчун и забияка. Никому из ребят во дворе проходу не давал.

Но вот кого Серёжа Брусничкин боялся по-настоящему, так это милиционеров.

Не то чтобы какой-нибудь милиционер хоть раз в жизни обидел Серёжу. Такого не бывало. Но стоило Серёже что-нибудь натворить, как-нибудь набедокурить, пусть даже и нечаянно, бабушка сейчас же сердито принималась грозить:

— Ах ты безобразник! Вот сейчас милиционера позову!..

Милиционер и в самом деле стоял совсем недалеко от дома. Серёжа видел его, когда шёл с бабушкой на бульвар. И всякий раз, проходя мимо, он чувствовал, как от страха замирает сердце.

А между тем приближался час, когда Серёже всё-таки пришлось встретиться с милиционером.

Во всём были виноваты бабушкины очки. Это были особенные очки. Бабушка с ними никогда не расставалась. Стоило ей нацепить их на кончик носа, как она тотчас же замечала множество разных неприятных вещей: на потолке какой-то паучище сплёл паутину, ни с того ни с сего треснула новая тарелка, Серёжа забыл завязать шнурки на ботинках.

Как-то раз Серёжа сам попробовал тайком надеть бабушкины очки. Но у него сейчас же всё расплылось перед глазами. Куда-то исчезли и шкаф, и стол, и часы на стене… И едва он сделал несколько шагов, как налетел на стул и здорово разбил колёнку. Наверное, это были какие-то волшебные очки…

В тот день, когда произошла вся эта история, бабушка собралась в магазин. Она оделась, взяла большую сумку и сказала Серёже на прощание:

— Веди себя хорошо. Не лазай в буфет. На улицу не выходи. Я скоро вернусь.

И остался Серёжа один. Хотел было от скуки заглянуть на верхнюю полку в буфет. Но в прихожей вдруг раздался звонок, и Серёжа побежал открывать.

Это пришёл почтальон. Он принёс журнал для папы. Картинок в журнале не было. А так как Серёжа в школу ещё не ходил и знал на память не все буквы, то и прочесть ни странички не смог. Он просто положил журнал на столик возле зеркала… и остолбенел. На столике лежали бабушкины очки.

Сначала Серёжа не поверил своим глазам. Как же бабушка могла уйти без очков? Может быть, со вчерашнего дня она стала лучше видеть? Может быть, ей больше очки не нужны? Но нет, только сегодня утром — Серёжа отлично помнил — бабушка их надевала, чтобы пришить к его курточке пуговицу. Ясно — бабушка забыла очки!

Серёжа не стал долго раздумывать. Уйти далеко бабушка не могла. Он догонит её!

Во дворе бабушки не оказалось. Серёжа кинулся за ворота. По тротуару шли люди, но и среди них бабушки тоже не было. Наверно, успела дойти до перекрёстка! Серёжа со всех ног пустился вдоль улицы. На углу он остановился, чтобы перевести дух, и вдруг увидел бабушку. Ноги его будто прилипли к асфальту, а сердце так и заколотилось от ужаса: бабушку вёл милиционер. Он крепко держал её за локоть. Наверное, чтобы бабушка никуда не убежала. Но куда же бабушка могла убежать? Она и так еле передвигала ноги, должно быть, от страха…

Изо всех сил старался сообразить Серёжа, что такое натворила бабушка. За что её мог забрать милиционер. Утром она вела себя неплохо. Сварила кашу, пришила к курточке пуговицу… Может, она провинилась на улице?

А милиционер тем временем уводил бабушку всё дальше и дальше — должно быть, в милицию. Серёжа не заметил, как начал тихонько всхлипывать. Слёзы сами собой покатились по его щекам.

Вдруг чей-то незнакомый голос спросил над самым его ухом:

— Мальчик, ты почему плачешь?

Серёжа поднял полные слёз глаза да так и обмер. Прямо перед ним, чуть наклонясь, стоял милиционер. Тот самый постовой, которого Серёжа не раз видел, проходя с бабушкой мимо страшного места.

— Ты чей, мальчик? — допытывался он. — Кто тебя тут оставил?

От страха Серёжа не мог выговорить ни словечка. Он только всхлипывал всё громче и громче. Вокруг стал собираться народ. Люди спрашивали, в чём дело, что случилось.

— Ничего не случилось, граждане, — сказал милиционер. — Просто мальчик потерялся. Сейчас узнаем, где он живёт, и отведём домой.

Серёжа очень хорошо знал, где он живёт. Помнил и номер дома, и название улицы. Но от страха язык у него во рту стал большой и твёрдый, как огурец, и совершенно там не ворочался.

В это время какой-то старичок с лохматой собачонкой на длинном ремешке заметил в руке у Серёжи очки. И тогда люди вокруг стали возмущаться и говорить, что ребёнок, наверное, плохо видит, и поэтому он заблудился.

— Не волнуйтесь, граждане, — сказал постовой, — милиция во всём разберётся.

Он взял у Серёжи бабушкины очки и осторожно насадил их ему на нос. И перед глазами у Серёжи всё сразу расплылось, как в тумане. И заревел он таким рёвом, что вся толпа разом отпрянула назад. А лохматая собачонка испуганно тявкнула и прижалась к ногам своего хозяина.

— Нехорошо получается, граждане, — огорчённо сказал милиционер. — Мальчик без очков, может быть, ничего не видел. A сейчас разглядел такое скопление публики и испугался. Так что расходитесь, граждане, а я отведу его в милицию.

Услышав про милицию, Серёжа заревел ещё громче. Народ стал поспешно расходиться. А постовой взял Серёжу за руку и повёл за собой.

В какую сторону они идут, Серёжа не знал. Он плакал навзрыд. И всё время спотыкался. Потому, что ничего перед собою не видел: ведь на носу у него были бабушкины очки.

— Ты не плачь, мальчуган, — говорил милиционер добрым баском. — Мы твоих родителей враз разыщем. Доставим им тебя честь по чести, в целости и сохранности.

Но Серёжа всё плакал и плакал. Сбылись бабушкины угрозы. Она ведь предупреждала, что если он будет без спроса выбегать на улицу, то его заберёт милиционер. Так и случилось. Однако ведь и бабушку тоже забрал милиционер. Наверно, и её тоже повели в милицию. Куда же ещё? А если это так, то в милиции они должны непременно встретиться…

У Серёжи сразу же высохли слёзы. Постовой обрадовался.

— Вот и правильно, что плакать перестал. Плакать, брат, это совсем ни к чему. Потерялся — найдёшься. А в обиду мы тебя никому не дадим. Для того и милиция, чтобы хороших людей плохим в обиду не давать.

Удивили Серёжу эти слова. Бабушка никогда ему такого не говорила. Серёжа украдкой поднял глаза. И сразу увидел и окна домов, и вывески над магазинами, и троллейбусные провода, и шагающего рядом постового милиционера — правда, не всего, а только его лицо под козырьком фуражки с красным околышем. И заметил Серёжа, что лицо у милиционера совсем не страшное, не злое, а пожалуй, даже доброе.

Потом Серёжа вниз посмотрел. И увидел асфальт. И свои башмаки с поцарапанными носами. И большие сапоги милиционера, которые — раз-два, раз-два — мерно вышагивали рядом с башмаками.

Вдруг большие начищенные сапоги милиционера остановились. И Серёжины маленькие ботинки — тоже.

— Вот мы и пришли, — сказал постовой.

Серёжа наклонил голову и поверх очков увидел широкий двор с большими деревьями. Под одним деревом стоял жёлтый автомобиль с синей полосой на боку. А возле забора — мотоцикл. Тоже — жёлтый с синей полоской на коляске. Чуть подальше, в глубине двора, виднелось двухэтажное здание. И хотя оно походило на самый обыкновенный дом, Серёжа понял, что это и есть милиция.