Алёша Птицын вырабатывает характер

Агния Барто

Алёша Птицын вырабатывает характер

В комнате Алеши на самом видном месте, над столом, висит расписание дня. Большими буквами написано: «Семь часов утра — пробуждение».

Будильник на тумбочке около Алешиной кровати вот-вот зазвонит, стрелки уже приближаются к семи, но Алеша спит очень крепко.

А на часы то и дело поглядывает бабушка Оля. Она уже давно встала, ходит по комнате, что-то прибирает, вытирает пыль. Алешина бабушка высокая, полная, движется легко, как молодая.

Бабушка села за стол, заботливо проверяет учебники в Алешином портфеле:

— Сегодня у нас арифметика… Задачник здесь. Правильно. Тетрадку положил. Молодец!

Вдруг бабушка о чем-то задумалась. Вынула из кармана своего халата старую, выцветшую фотографическую карточку, на которой, нежно обнявшись, стоят две девушки в длинных платьях, с повязками Красного Креста на рукавах. На карточке надпись: «Город Севастополь. 1919 год». Бабушка внимательно всматривается в фотографию, о чем-то вспоминая. Рассеянно положила карточку в Алешин портфель. Спохватившись, вынула ее оттуда, снова кладет в карман.

Дверь отворяется, и входит Галя, старшая сестра Алеши, шестиклассница. Она в форменном платье, в фартуке, косы туго заплетены.

— Алеша еще спит? Ужас какой!

Бабушка успокаивает Галю:

— Сейчас встанет… Еще три минуты осталось. У нас теперь все идет по расписанию.

Пронзительно звенит будильник на тумбочке. Алеша приподнимается, сонный, потом зевает и снова ложится, натягивает на голову одеяло, собираясь еще поспать.

Бабушка говорит строго:

— Алексей, посмотри на часы! Окончательно проснувшись от громкого голоса бабушки, Алеша восклицает радостно:

— Семь ровно! Вот видишь, бабушка, мой организм уже привык просыпаться ровно в семь!

Алеше девять лет. У него ясные, доверчивые глаза, он, как всегда, в отличном настроении.

Алеша выпрыгивает из кровати с таким расчетом, чтобы попасть ногами в свои тапочки. Он принимается стелить постель особым, им изобретенным способом: взбивая подушку, колотит ее по всем правилам бокса.

Бабушка не может удержаться от улыбки, глядя на него, но старается быть строгой.

— Зарядку! Зарядку! И, пожалуйста, не отвлекайся! — напоминает бабушка. — И раз и два! — энергично командует она, направляясь к двери. Теперь ее голос доносится уже из соседней комнаты: «И раз и два!»

Алеша, лежа на коврике, вместо того чтобы делать зарядку, заставляет этим заниматься игрушечного козлика, ловко дергая его за ниточку. «И раз и два!» — машет головой козлик.

Бабушка появляется на пороге с кофейником в руках. Алеша быстро прячет игрушку, но бабушка уже все заметила.

— Так я и знала! — сердится она.

Алеша начинает старательно поднимать вверх то правую, то левую ногу.

Бабушка поглядывает на внука и сообщает:

— А теперь слушай. У меня большая радость, я получила письмо: завтра проездом в Москве будет моя школьная подруга, друг моей юности.

— Твоя школьная подруга? Она еще жива? — искренне удивился Алеша.

— Конечно, жива! Я так хочу ее видеть! Мы с ней и в школе вместе учились и в госпитале вместе работали в Севастополе.

Бабушка достает из кармана фотографию.

— Замечательная девушка была! Посмотри, какое энергичное выражение лица!

— А почему у вас нет медалей за оборону Севастополя! — спрашивает Алеша.

Бабушка смеется:

— Да что ты! Это когда же было!.. В гражданскую войну!.. Она приезжает со своим внуком Сашей. Жалко, что только на один день. Я бы очень хотела, чтобы они у нас погостили, чтобы вы тоже стали друзьями.

Алеша спрашивает заинтересованно:

— С внуком?

— Постой, что-то на меня сомнение напало: завтра они приезжают или сегодня? Пятнадцатого в шесть часов или шестнадцатого в пять? — вдруг заволновалась бабушка. Ищет письмо в карманах своего халата. — Куда же я его девала?

…По рельсам мчится скорый поезд. В купе вагона пожилая женщина радостно говорит девочке лет шести:

— Нам с тобой, Сашенька, очень повезло: мы целых три часа пробудем в Москве, от поезда до поезда. Все увидим: и Красную площадь и метро.

— А высотный дом? — спрашивает Сашенька.

— Обязательно! И посмотрим, как в Москве оформлены книжные киоски, другим, уже деловым, гоном говорит бабушка Сима.

Сашенька ужаснулась:

— Ты будешь свою «Союзпечать» проверять?! Ой, бабушка Сима, мы тогда ничего не успеем!

— Да, едва ли вы за три часа все успеете осмотреть, не зная Москвы, говорит добродушный проводник, убирая стаканы со столика.

Бабушка Сима объясняет с гордостью:

— Нас встретит человек, который двадцать пять лет прожил в Москве.

— Ну, разве что встретит… — соглашается проводник.

Сашенька встревожилась:

— Бабушка, а твоя подруга обязательно придет на вокзал?

— Еще бы, конечно! Старая дружба никогда не ржавеет, Сашенька. И вообще москвичи — очень радушные, гостеприимные люди.

…Алеша, веселый, довольный, сидит за столом, завтракает. Бабушка Оля намазывает ему булку маслом. Галя кладет сахар в его чашку.

Входит Андрей Андреевич, отец Алеши и Гали. Он плотный, широкоплечий, у него быстрый, внимательный взгляд.

— С добрым утром! — говорит он и, похлопав Алешу по плечу, садится за стол, берет газету.

— Поглядим, что сегодня творится в мире.

Входит Наталья Федоровна, мать Алеши и Гали. Она врач и, как люди этой профессии, всегда внимательно прислушивается к своим собеседникам и хочет всех успокоить.

— Доброе утро, — говорит она, целуя детей.

Галя начинает речь издалека:

— Папа, все-таки точный распорядок дня очень много значит.

— Безусловно, — подтверждает довольная бабушка.

Отец хитро поглядывает на них из-за газеты:

— О чем это вы?

— Обо мне! — объясняет Алеша. — Я теперь усидчивый и собранный, ужас! Я же теперь прихожу и ухожу — все по расписанию, как поезд.

Бабушка поощрительно улыбается:

— Правильно! Как курьерский поезд. — И тут же, о чем-то вспомнив, она снова начинает искать письмо в карманах халата.

Алеша ждет одобрения отца, но Андрей Андреевич говорит сухо:

— Мне кажется, что это не твоя заслуга.

— То есть как это не моя? — удивился Алеша, чуть не опрокинув чашку с чаем.

— Другие за тебя стараются. Бабушка, сестра, постоянно тебе напоминают: «Алеша, режим», «Алеша, садись заниматься».

Бабушка обиженно переходит на официальный тон:

— Я прошу сказать конкретно: что я за него делаю? У меня своих дел достаточно!

— Да! Я сам все делаю! — обиделся Алеша.

— Сам? Прекрасно! А это что такое? — Андрей Андреевич показывает на жалкий росток в цветочном горшке.

— Лимон! — растерялся Алеша.

— Лимон? Ты решил стать юннатом? А когда ты его в последний раз поливал? Он, наверно, засох весь.

— Ну, уж извините, я его ежедневно поливаю, — неожиданно выдает себя бабушка.

— Когда ты маленьким был, — говорит сыну Андрей Андреевич, — ты постоянно твердил: «Я сам, я сам». Теперь ты вырос, а бабушка за тебя даже лимон выращивает.

— Юннатом я, во-первых, раздумал! Я буду мастером спорта по конькам. И катаюсь я сам, бабушка за меня не катается, — хмуро говорит Алеша.

— После школы погуляешь, в час тридцать будь дома! — по привычке напоминает бабушка, но замолкает, взглянув на Андрея Андреевича.

Расстроенный Алеша выходит из комнаты.

Галю тоже задели за живое слова отца, но она молча собирает тарелки и уходит в кухню.