Путешествие Демокрита

— Это не объяснение, — рассердился египтянин. — В Навкратисе много умных людей. Если было бы надо, они уже давно бы придумали общий язык. А раз такого нет, значит, его и не нужно.

— Но ты же сам только что говорил, что один язык для всех — было бы очень удобно, — возразил Демокрит.

— Вот дом Аркесилая. Я довел тебя до места, а решать, нужен или не нужен людям общий язык, я, слава богам, не обязан. У меня и без того забот хватает. Прощай. — И толстяк ушел, недовольно пыхтя и отдуваясь.

Дом Аркесилая показался Демокриту огромным. Самые богатые люди в Абдерах не жили так роскошно.

С Аркесилаем Демокрита связывало дальнее родство. Дед Аркесилая жил некогда в городе Тёосе на берегу Эгейского моря. Когда персы захватили Малую Азию, он вместе с другими греками бежал в Абдеры. Отец Аркесилая переехал из Абдер в Навкратис. Здесь он разбогател и пользовался всеобщим уважением. Сын его, как можно было понять со слов толстяка, тоже играл важную роль в городском управлении.

«Это хорошо, — подумал Демокрит, — влиятельный человек лучше сумеет помочь мне отыскать Левкиппа, чем простой горожанин».

К двери дома была прикреплена колотушка. Демокрит постучал. На стук вышел привратник, Демокрит назвал себя и велел позвать хозяина. Привратник ушел, но вскоре вернулся и повел Демокрита внутрь дома. Во внутреннем дворе Демокрит увидел Аркесилая.

— Что привело тебя в мой дом? — спросил Аркесилай.

Демокрит опять назвал свое имя и сказал, что пришел с просьбой о помощи.

— Так, значит, ты сын Дамасиппа? — изумленно переспросил хозяин дома. — Тот самый ученый мальчик, которого было не оторвать от книг! Помню, как же! Ну и смеялись мы, когда твой отец привязал к беседке, в которой ты читал свои книги, быка. Дамасипп бился об заклад, что ты не услышишь, как мычит голодное животное, и выиграл. Ты даже головы не поднял. Весь город собрался смотреть на это. Веселый человек твой отец. Кстати, как его здоровье? Наверно, уже поседел? Он в свое время очень помог нам, когда мы еще жили в Абдерах и только собирались переезжать в Навкратис. Добрая у него душа. Большое счастье иметь такого отца, как Дамасипп.

— Отец умер уже несколько лет назад, — сказал Демокрит.

— Умер! — проговорил растерянно Аркесилай. — Умер! Боги, какое несчастье! Дамасипп был мне вторым отцом. Столько сделал для меня хорошего, так заботился обо мне! Трудно поверить, что такой веселый человек умер.

— Однако это так, — покачал головой Демокрит.

— Чем же я могу тебе помочь? — спросил Аркесилай. — Ты, наверно, привез в Навкратис какие‑нибудь товары и хочешь продать их. Можешь не сомневаться, я сделаю все, что в моих силах.

— Нет, — отвечал Демокрит. — Я приехал в Египет не торговать, а учиться. Но я получил письмо, что моего друга и учителя эфиопские разбойники увезли в Мероэ. Я хочу как можно скорее добраться туда, чтобы выкупить его. Я собирался прожить в Египте несколько лет, изучая геометрию, но сейчас первым делом мне надо попасть в столицу Эфиопии.

— Рискованное дело ты задумал, — сказал Аркесилай, — но я тебя понимаю. Нет ничего в жизни дороже друга. Я подберу тебе хороший корабль, напишу письма знакомым купцам, чтобы они оказали помощь, где понадобится, помогу собрать продовольствие в дорогу. Короче говоря, сделаю все, что требуется. А пока погости у меня недельку–другую, отдохни перед длинной дорогой.

— Спасибо тебе за твою доброту, — поблагодарил Демокрит, — но отдыхать мне некогда. Надо спешить, и нельзя терять попусту время.

— Вижу, тебя не уговорить, — сказал Аркесилай, — пусть будет по–твоему. Завтра один из моих кораблей повезет в Верхний Египет товары для продажи. Его поведет опытный кормчий–египтянин, хорошо знающий греческий язык. Я прикажу, чтобы он взял тебя и твоего слугу и выполнял твои желания, как мои собственные. Но сегодняшний вечер ты должен побыть со мной. Я хочу устроить в твою честь небольшой пир и приглашу нескольких соседей. Они будут счастливы провести вечер в обществе ученого, только что приехавшего из Эллады.

Демокрит не мог отказаться от столь любезного приглашения, и Аркесилай покинул гостя, чтобы отдать распоряжения слугам.

ПИР У АРКЕСИЛАЯ

Еще не стемнело, когда в дом к Аркесилаю стали собираться гости. Демокрита провели в роскошно убранный внутренний двор, где должен был происходить пир. Стол был уже накрыт. Вокруг на невысоких ложах полулежали гости. Демокрита шумно приветствовали и усадили на почетное место по правую руку от хозяина.

Гостя удивило богатое убранство дома. Мебель, сделанная из неизвестных Демокриту пород дерева и слоновой кости, лежанки, устланные мехами каких‑то пятнистых зверей, подушки, покрытые яркими синими, красными и желтыми материями. Одежда гостей также поразила Демокрита. Никогда в Греции не видел он тканей такой замечательной белизны и тонкости.

«Самые богатые люди не имеют у нас такой одежды», — подумал Демокрит.

Слуги принесли воду для мытья рук и полотенца, а затем подали первое блюдо, которое гости принялись есть руками. Демокрита заинтересовало удивительное жаркое, слегка напоминающее тыквенную кашу.

— Это жареные побеги папируса, — пояснил хозяин. — Мне хотелось угостить тебя египетскими блюдами. Ты, конечно, пользовался листами папируса для письма, но вряд ли когда‑либо ел папирус, а ведь он довольно приятного вкуса. Попробуй также луковицы лотоса. Помнишь, Одиссей рассказывал о пожирателях «сладко–медвяного лотоса». Спутники Одиссея считали эти луковицы такими вкусными, что, отведав их, не захотели возвращаться домой. Здесь ты можешь есть лотос круглый год. Сам я предпочитаю хлебцы, выпеченные из семян лотоса, но очень советую тебе отведать печеные луковицы — они замечательно вкусны. Бери, бери, не стесняйся. Или ты боишься, попробовав лотоса, забыть свои дела и заботы и остаться здесь навсегда?

Демокрит засмеялся.

— Нет, суеверия древних не пугают меня. Просто я боюсь лопнуть, если буду пробовать все, что поставлено на стол. Ведь я не пифагореец, мне хочется отведать и мяса. У нас дома мясную пищу едят только в праздники.

— Здесь можно часто есть мясо, — сказал Аркесилай. — Египетская религия запрещает убивать коров и есть коровье мясо. Быков режут только тогда, когда хотят принести жертву богам, но и тогда разрешается есть лишь некоторые части мяса жертвенных животных. Однако продавать его позволено, и у египтян всегда можно купить по недорогой цене свежую говядину.

— У египтян много странных поверий, — подтвердил Демокрит. — Суеверия местных жителей вызвали негодование даже у моего раба. Подумай только: крокодил, приносящий столько зла людям, считается у них священным животным и его нельзя убивать! Коровам, ибисам, кошкам они приносят жертвы. Даже навозного жука, которого они называют скарабеем, сделали предметом почитания. Мне говорили, что главную богиню изображают здесь с коровьими рогами, и из страха перед ней ни один египтянин никогда не ест коровьего мяса. Более того, египтяне не целуют ни эллинов, ни других иноземцев в губы, так как они могли прикоснуться к запретной пище. Не понимаю, как вам удается ладить с такими фанатиками?

— Тебе рассказывали всякую ерунду, — перебил Демокрита грек с рыжей всклокоченной бородой. (Грека звали Леонид, и сидел он по левую руку от хозяина.) — Я сам женат на египтянке. Пусть боги пошлют всем вам таких хороших и любящих жен! Она соблюдает все египетские обряды, но, когда я возвращаюсь после долгого отсутствия, всегда встречает меня поцелуем и не считает это грехом. Египтяне такие же люди, как и мы. Обычаи, которые приезжим кажутся доказательством их глупости, на самом деле полезны и даже необходимы в этой стране. Меня, например, смешило сперва, что египтяне целыми семьями вылезают ночью спать на крыши своих домов, а теперь я и сам так делаю. Москиты, от которых не спасают никакие занавески, не подымаются высоко, поэтому крыша — единственное место, где можно переночевать и не быть искусанным. Ты спрашиваешь, почему египтяне почитают ибисов? Побудь здесь до тех пор, пока спадет вода. На земле остается столько всякой нечисти, что если бы не ибисы, жить стало бы невозможно: эти птицы уничтожают улиток, гусениц и змей. Тебе не нравится богиня в образе коровы, а как же ты относишься к греческой Ио [9] и козлоногому Пану? [10]