Ловушка

Снова послышался стон Судзуки. Дима нагнулся над ним.

— Профессор! — умолял он. — Скорее очнитесь. От там!

Дима помог профессору подняться. Тот, шатаясь, добрёл до стеклянной стены и тоже увидел страшную картину.

На площадке стояли два человека — капитан Климов, прижимавший к себе японскую девочку, и помятый но всё ещё грозный Посейдон. Но они казались маленькими и бессильными перед глубиной бездны и перед теми чудовищами, которые медленно шевелились внизу, стараясь подняться к своим жертвам.

Раздался удар колокола, и вдруг стало сразу легче стоять — словно пол, как в лифте, резко ушёл вниз.

Профессор уцепился в плечо Димы.

— Они уменьшили силу гравитации! — сказал он. — Теперь чудовищам легче двигаться.

И в самом деле Дима уловил в свете прожекторов, как убыстрились движения щупальцев, будто драконы обрадовались и разминались, чтобы подняться к людям.

Из темноты возник громадный коготь на конце щупальца. Коготь ухватился за выступ метрах в пяти ниже площадки, и дракон начал подтягиваться вверх.

— Ну что делать? — воскликнул Дима. — Профессор, придумайте что-нибудь. Скорее!

— Хорошо, — услышал Дима спокойный голос профессора. — Если ты заботишься о своих карликах, то ты должен будешь что-то предпринять.

Дима оглянулся. Он не понял, с кем говорит профессор.

Профессор оттолкнулся от Димы и одним плавным прыжком долетел до двери в коридор. Затем опустил засов на ней. И вовремя.

Почти тут же снаружи кто-то ударил в дверь.

— Не выйдет, — сказал профессор. — Никто сюда не войдёт.

— Вы с кем говорите? — спросил Дима, не отводя глаз от бездны, потому что коготь, самого шустрого из драконов уже достиг площадки и Посейдон подъехал к её краю, ударил гусеницами по когтю. Дракону это не понравилось. Коготь спрятался.

— Помоги мне, — сказал профессор.

Дима увидел, что профессор, с трудом удерживая равновесие, тащит металлическую балку.

Дима вместе с профессором подтащили громоздкую, хоть и почти ничего не весящую балку к прозрачной стене галереи.

— Вы что хотите сделать? — спросил Дима.

— Разобью стекло, — сказал профессор.

— Зачем? Там же вакуум.

— Вот именно. Это наш последний шанс.

— Но вы же погибнете. И все эти карлики погибнут.

— Этого я и добиваюсь, — подтвердил профессор. — Если суждено погибнуть нам, пускай погибнут и ашиклеки.

— Но это ничего не даст!

— Даст. — Профессор вдруг незаметно подмигнул Диме. — Зато мы уничтожим весь этот поганый мир убийц. Помоги мне, Дима. Неужели ты не хочешь отомстить за своего отца?

И снова подмигнул Диме. Вид его был страшен. Из щеки сочилась кровь, волосы встрёпаны, под глазом синяк, одежда разорвана. Дима понимал, что профессор придумал какой-то выход из положения.

— Я погибну! — сказал Судзуки громко. — Но ты останешься наш и будешь единственным живым существом на этом корабле. Когда за тобой прилетят, расскажешь обо всём, и люди уничтожат остатки этого чудовища. Слышишь, чудовище?

— Но с кем вы разговариваете! — вскрикнул Дима, которому хотелось верить профессору, и в то же время он боялся, не сошёл ли тот с ума.

— С кибернетическим мозгом корабля, с тем, кто придумывает все эти дьявольские развлечения, — профессор приподнял балку и ударил ею в прозрачную стену. Раздался звон. Он продолжал: — Ты должен заботиться о карликах. Так вот, через минуту, если мои друзья не будут освобождены, тебе не о ком будет заботиться. Они все погибнут.

И снова ударил, по прозрачной стене сильнее.

Дима посмотрел на площадку. Там положение изменилось к худшему. Уже несколько когтей вцепилось в её край, и Посейдон с отцом Димы, Климовым, не успевали отбиваться от драконов.

Профессор ударил в третий раз по прозрачной преграде, и вдруг над головой Димы раздался механический сухой голос:

— Прекратить. Ты сам погибнешь.

— Нет. — Профессор улыбнулся, и, как Диме показалось, с облегчением. — Я не шучу. Жизнь моей дочери в опасности. Ради неё я не остановлюсь ни перед чем.

— Я уничтожу тебя.

— Не старайся. Я сам погибну в тот момент, когда перегородка будет разбита. Дима, помоги, мы ударим сильнее.

И тогда Дима понял, в чём заключался план профессора. Если кибернетический мозг делал всё ради того, чтобы выполнить свою программу — защиту ашиклеков, то он не допустит, чтобы его подопечные погибли. Потому что тогда пропадёт смысл его существования.

И Дима подхватил балку за другой конец, и они с профессором начали раскачивать свой таран, чтобы удар был ещё сильнее.

В тот нее момент гравитация начала усиливаться. Балка стала настолько тяжёлой, что Дима и профессор еле её удержали.

Но и ашиклекам было нелегко. Они запищали, заверещали, начали падать на пол.

Зато эта попытка кибернетического мозга корабля помогла и капитану Климову с Посейдоном. Потому что когти сорвались с края площадки, и ледяные драконы исчезли в бездне.

Дима и профессор выронили балку, она грохнулась на пол.

— Ты наивен, — сказал профессор мозгу. — Ты же знаешь, что ашиклеки долго не выдержат такой силы тяжести. — Тебе, чтобы снасти их, придётся её уменьшить. А мы, люди, очень упорны.

— Что я должен сделать? — раздался голос.

— Сначала открой дверь из бездны и впусти в корабль наших друзей.

Наступило молчание. Только тихо попискивали несчастные ашиклеки, которым трудно пришлось.

Потом Дима увидел, как металлическая штора начала подниматься.

Капитан Климов оглянулся и дал знак Посейдону. Как только штора поднялась повыше, они исчезли в туннеле.

— Теперь убери своих слуг, — сказал профессор.

— А ты не причинишь вреда моим ашиклекам? — спросил мозг.

— Это не входит в мои планы, — ответил профессор. — Как только ты выпустишь нас, мы уйдём. Нам ничего не нужно на твоём корабле. Ты сам нас сюда заманил.

Сила тяжести уменьшилась. Ашиклеки поднимались на ноги и отбегали подальше от людей.

— Я не могу тебе верить, — сказал мозг.

— Ты забыл, что ашиклеки всё ещё в нашей власти, — сказал профессор.

— Твои друзья идут по коридору, — послышался голос мозга. — Можешь открыть дверь.

— Дима, проверь.

Кто-то ударил в дверь.

«Как проверить?» — подумал Дима. И тут же сообразил.

Он отбил по металлу первую букву своего имени азбукой Морзе.

В ответ раздался прерывистый стук. Буква «к».

Дима отодвинул засов.

Через секунду пленники вошли в галерею.

На всякий, случай Посейдон задвинул засов вновь. Митико бросилась к своему отцу, и тот неловко обнял её — ведь не часто отцам приходится обнимать своих детей, когда они в скафандре.

Климов положил руку на плечо сыну:

— Вижу, что ты оказался неплохим капитаном.

— Это профессор Судзуки придумал, — ответил Дима. — Я уж решил, что всё погибло.

— Выпустите моих ашиклеков, — раздался голос сверху.

— Где у нас гарантии, что вы тогда не причините нам зла? — спросил профессор.

— Я не могу лгать, — ответил мозг. — У меня одна задача — охранять моих подопечных. Если для их блага лучше, чтобы вас не было, улетайте.

— Наши корабли ограблены и разрушены, — заметил капитан Климов.

Дима почувствовал, как у него подкашиваются ноги. Наверное; он очень устал и переволновался. Но, видно, японская девочка вымоталась ещё больше. Она бессильно опустилась на пол, и ашиклеки, которые не могли долго что-нибудь делать, даже бояться долго не умели, начали сползаться к ней, чтобы разглядеть получше. Диме это не понравилось. Он шагнул к ним и топнул ногой. Ашиклеки обиженно заверещали, но отступили.

— Но я не могу долго содержать вас, — продолжил голос. — Всё на корабле рассчитано только на ашиклеков. Вы должны улететь.

— Заколдованный круг, коллега, — сказал Посейдон. — Ты хочешь, чтобы мы улетели, мы просто мечтаем об этом, но выхода нет. Придётся ждать, пока нас найдут.