Мои жизни (СИ)

Я с трудом, согнувшись пополам, дошла до ванной. Только я переступила порог ванной комнаты, как меня стошнило, и я вырвала на пол. Меня всю трясло, и в горле ужасно жгло. Я очень хотела, есть, и пить. Но для начала мне нужно было остудить горящую кожу. Невидимая сила жгла мою кожу с такой силой, что она покраснела, и была на грани того что появятся волдыри. Я тряслась, и с трудом влезла в ванную. В ночной рубашке, в тапках я открыла на себя холодную воду, и увидела как при соприкосновении воды с моей кожей, начинал появляться пар.

Я простояла под душем целый час. Я стояла до того момента, пока не почувствовала что мне холодно.

Потом я сняла мокрые вещи. Убрала на полу следы моего плохого самочувствия, и пошла к гардеробу.

Мой взгляд остановился на черных брюках, синей блузе и замшевых черных туфлях на шпильке. Сегодня мне нужно было забрать документы отца, из его конторы. Я надела черные очки, навязала на голову темно–синий платок, и пошла вниз.

Моя любимая машинка ждала меня в гараже, но не ее я хотела взять. Сегодня я взяла отцовский BMW. Он все еще пах папиными духами, и дорогими сигаретами. В бардачке лежали диски с его любимой музыкой. На зеркале висел амулетик, который я подарила ему, когда мне было шесть лет. Это все напоминало мне об отце, и придавало сил. Ведь он хотел бы знать, что его любимая дочурка сильная. Что она справится со всеми трудностями.

Я завела мотор, и поехала по «правильной» улице. Сегодня с самого утра солнце светило слабо, и небо украшали темные грозовые тучи, кажется скоро пойдет дождь. Стоило мне подумать о плохой погоде, как по лобовому стеклу застучали первые дождевые капли. Когда я приехала к конторе, то дождь уже лил как из ведра. Я с трудом прошла мимо сочувствующих взглядов папиных сотрудников, и вошла в кабинет. Мне хватило всего двадцать минут, что бы собрать все его вещи. Когда я все это сделала, мои ноги быстро пронесли меня мимо взглядов. И я уже в машине ехала домой.

Вокруг все было таким серым и унылым, что полностью соответствовало моему горю и внутренней пустоте, бреши, которые появились после смерти отца и разрыва с Коулом. Но за всеми делами я забыла про одно, я все еще должна была посещать школу.

Но события, произошедшие со мной, не позволяли мне уделять ей должное внимание. И вот уже больше недели я там совсем не появлялась. Нужно было заехать в школу и объяснить свое отсутствие, хотя уже все и так знали, какое горе произошло у нас в семье.

Но сейчас почему то меня переполняло чувство ответственности за все происходящее, а в особенности за мое поведение и мне хотелось поступать так, чтобы мной мог гордиться папа, ведь я всегда мечтала об этом.

Если бы Коул узнал о моем нынешнем поведении, то возможно, и он бы гордился мной. Наконец, его пожелания о разумном поведении я начала воплощать в жизнь, только вот с его выполнением я опоздала на год. Я улыбнулась, представив его удивленное лицо.

Я подъехала к скучному серому зданию Скучновильской старшей школы. Парковка была забита до отказа, как и обычно, в учебные дни, но на улице никого не было, еще бы ведь шел проливной дождь.

Я быстро добежала до парадной двери и зашла в помещение. С моих волос капала вода, и я за свою маленькую пробежку успела изрядно промокнуть. Я уверенной походкой направилась в кабинет Эмбер Гросман, директора нашей школы.

Перед самой дверью с табличкой я остановилась и спустя несколько глубоких вздохов постучала в дверь.

— Заходите, — раздался чуть писклявый голос директора.

Мне не нужно было делать приглашение два раза, и я высоко подняв голову, зашла в кабинет. Передо мной сидела за высоким деревянным столом чуть полноватая женщина, чьи седые волосы были затянуты в пучок. На носу сидели очки, смешно увеличивавшие глаза в несколько раз. Это женщина напоминала заботливую бабушку, кем она в принципе и являлась. Никто в нашей школе не слышал от нее никогда грубого слова, и миссис Гросман никогда не повышала ни на кого голос. Она верила, что можно достучаться до учеников с помощью взаимного уважения и понимания. Все ученики любили ее и слушались. Я была в их числе.

— Камила, здравствуй, — поздоровалась со мной миссис Гросман.

— Здравствуйте, — поприветствовала я. Я не знала с чего начать, как все объяснить.

— Как ты? — сочувственно спросила директор.

Я посмотрела на эту добрую женщину и увидела в ее глазах понимание и участие. Примерно год назад она потеряла в автокатастрофе сына, невестку и еще не родившегося внука. Это были самые родные ее люди. Ее муж умер, когда сыну было всего пять лет, мистер Гросман болел раком и не смог прожить долгую жизнь со своей семьей. Уж кто–кто, а она понимала меня сейчас больше всех.

Я неуверенно пожала плечами и согнулась под тяжестью горя, охватившего меня. Из глаз потекли слезы.

— Я не знаю, — прошептала я. — Все так сразу навалилось на меня. Сначала Коул уехал, потом эта трагедия с отцом…

Я знала, что могу рассказать ей обо всем, она напоминала мне мою бабушку, которую мы похоронили год назад. Она готова была выслушать всех и помочь всем, чем только сможет, как и эта женщина.

— Камила, — ласково проговорила миссис Гросман, — я сожалею, что с твоим отцом все так случилось, но я не думаю, что тебе стоит переживать из–за Коула. Он хороший мальчик, я помню его еще с первого класса. И я никогда не видела его таким счастливым, каким ты делала его. И я думаю, что он любит тебя и скоро вернется.

Я покачала головой. Мне так хотелось верить в то, что эта мудрая женщина права и ее слова просто не могут быть ошибкой, но сейчас она заблуждалась.

— Он не хочет меня больше видеть и разговаривать со мной, у него там теперь новая жизнь, новая девушка… Он стал пить и, судя по всему, теперь не вылезает из клубов…

— Камила, — перебила меня директор, — а ты знаешь, почему он себя так ведет?

Я снова покачала головой, из глаз все продолжали струиться слезы, и лицо моей собеседницы виделось мне словно в тумане.

— Он просто не может справиться без тебя и этим пытается себе помочь, — ласково проговорила она. Миссис Гросман встала и села на стул, стоящий рядом со мной. Она взяла мою руку в свою и ободряюще похлопала.

— Но он сказал, что не любит меня больше… — начала, было, я, но на этот раз головой качала она.

— Просто он хочет заставить тебя забыть его и не страдать по нему, как это делает он.

Миссис Гросман по матерински потрепала меня по плечу.

— А теперь давай поговорим о твоей посещаемости уроков.

— Я не могу появляться сейчас в школе, мы только вчера похоронили отца… — снова заплакала я.

— Я знаю милая, как это тяжело пережить, но ты сильная и волевая девушка, ты со всем справишься. Но я считаю, что тебе нужно еще недельку посидеть дома и постараться придти в себя.

— Спасибо, — лишь и сказала я, поднимаясь со стула и подходя к двери.

— Если захочешь поговорить со мной, то я всегда буду, рада тебя видеть, — ласково улыбнулась она мне напоследок.

Я благодарно кивнула головой и вышла за дверь. Я шла по пустынным коридорам школы, когда зазвенел звонок, и толпа учеников окружила меня. Сначала никто не обращал на меня внимания, но узнав меня, все начали расступаться и провожать сочувственными взглядами. Им было жалко меня, но сейчас мне было все равно, что я не люблю, когда меня жалеют. В любое другое время я была бы раздражена подобным поведением, но явно не сейчас. Я была слишком поглощена собственными мыслями, чтобы отвлекаться на посторонние взгляды.

Я быстро выскользнула во двор и снова попала под пронизывающий ветер и дождь. Я быстро залезла в теплый салон машины и посмотрела в окно на то, что творилось снаружи.

Погода разошлась не на шутку. Высокие деревья гнуло к самому полу, а чистые ухоженные клумбы с цветами были испорчены, мусором который вылетел из баков. Стихия накалялась. Я заворачивала за угол, и уже подъезжала к дому, как мне навстречу выскочила собака. Еще бы секунда и я в нее врезалась бы, но отличные тормоза машины сработали четко и слажено, и это спасло меня, машину и пса от удара. Я перепугалась до чертиков. Пес взвизгнул и побежал дальше. Я плохо рассмотрела животное, но была уверена, что эта собачка очень большая.