Девочка с крыльями - дело обычное (СИ)

- Да отлично, я думаю, будет! Ни у кого не будет кота с крыльями, а у нас будет!

Тут-то Павел и предложил:

- А вообще, - этим стоит воспользоваться! Я так считаю. Давайте у нас, в том месте, где у Бременских музыкантов концерт, кот летать будет, а? Конечно, было бы лучше, если бы летал петух. Но! Времени в обрез, и переучивать кота с петухом - не с руки. Так что предлагаю ограничиться летающим котом.  Как идейка? – он посмотрел на Наталью и Варвару.

Наталья только хмыкнула в ответ, а вот Варвара как всегда поддержала. Она сказала тогда так:

- Идея хорошая, но, возможно, стоит согласовать  с руководством этот момент.

- Согласуем! - Уверенно кивнул Павел. И оказался ой как неправ.

А я тогда так обрадовалась! Всё ждала, когда же меня согласуют как летающего кота.

И сегодня пришла на занятие и всё ждала, что вот, наконец, - к моей замечательной роли кота добавится ещё и полёт над сценой. А оказалось всё совсем наоборот!

Сначала никто вообще ничего не сказал. Всё занятие молчали. А я всё ждала – «ну когда же». И вот – дождалась! После занятия Варвара мне говорит невесело:

- Марин, останься, пожалуйста, поговорить надо.

Я, было, обрадовалась, думаю, «ну вот! сейчас скажет про летающего кота, наконец!». И осталась.

Но сама, ведь, чувствую, - что-то тут не так.  И не ошиблась!

- Ты только не волнуйся! – сказала мне первым делом Варвара, и я сразу и начала волноваться. - Мы обязательно что-нибудь придумаем!

Я стояла, молча, и ждала. Было как-то неприятно. А Варвара тоже стояла и ждала. И было видно, что и ей тоже неприятно. Потом она тяжело вздохнула и выдала:

- Зря мы, наверное, про кота этого летучего придумали… - и опять замолчала, печально опустив глаза.

- Почему? Надо было петуха? – начала я, как обычно, свою серию бесконечных вопросов.

- Ой, я и не знаю, что было надо. Скорее всего, ничего было не надо, путано объясняла  Варвара. – В общем… - Она опять помолчала немного, а потом всё-таки решилась сказать мне ЭТО. – Руководство, узнав, что у нас есть девочка с крыльями, заявило, что это нарушение правил конкурса мюзиклов. Что условия должны быть равными у всех филиалов.

- Ну ладно! – вздохнула я грустно. – Не буду тогда летать! Раз не разрешают!

Варвара подняла на меня глаза и посмотрела с явным сочувствием. И тут я поняла, что это – ещё не всё.

- Мари-и-и-иш… - протянула Варвара виноватым голосом, - Сказали, что девочек с крыльями совсем нельзя. Говорят, мол, девочек с крыльями развелось уже много. Скоро им откроют специальные магазины, театры и кружки. А у нас школа для бескрылых. – Так вот прямо мне и сказали. Я вот, знаешь, сама – очень, ну очень расстроена! И я говорила, что так нельзя и что я не согласна! Подумаешь, крылья! Со всяким может случиться. И это вовсе не повод так вот… - Варвара вдруг на полуслове прекратила тараторить, будто бы у неё закончился завод, как у нашего заводного поросёнка на мотоцикле. Его заведёшь, ключиком он едет, едет, быстро так, а потом раз! И всё. Не едет. Завод кончился! И Варвара так. Тарахтела, тарахтела, как поросёнок своей пружинкой, а потом раз – и перестала. Помолчала, опустив глаза, потом посмотрела на меня так, будто бы извинялась передо мной за что-то и призналась, - Если честно, я так понимаю, наше руководство просто не очень-то поддерживает идею летающих детей. Вот как оно обернулось. Не повезло! – подытожила она.

Я слушала и не верила своим ушам. Как же так?! Ведь это не честно! Ведь я  репетировала! На самокате по площадке тренировалась выезжать раз по сто за день! Я ведь всем уже сказала, что у меня будет микрофон! И ещё – немногим о том, что я буду летающим котом.

Одним словом – тут-то я и начала реветь. А Варвара стояла рядом и успокаивала. Правда, получалось у неё, скорее, - наоборот.

Она говорила, например, с сомнением, поглядывая на мои крылья:

- А их нельзя как-нибудь убрать на время представления?

- Не-е-е-ет! – ещё громче начинала реветь я. – Они расту-у-у-ут!

-   А если – совсем – продолжала она испуганно. – Совсем убрать можно?

Я прекращала рыдать, смотрела на неё удивлённо и подозрительно и спрашивала:

- Как это совсем?!

Варвара втягивала голову в плечи, а потом, спохватившись, говорила:

- Ну намечать что бы не было. А потом заново намечтать? Чтобы были. После выступления.

- Я не зна-а-а-а-а-аю! – ревела я пуще прежнего.

- Ну ты… Не реви! – говорила Варвара неуверенно. И я от этого ревела ещё громче. Всегда так почему-то когда тебя успокаивают и говорят что-нибудь такое вот «не плачь!» или «не реви», или «да ладно тебе, ерунда-то, какая ерундовая!», - отчего-то сразу же хочется реветь ещё сильнее и сразу начинаешь понимать, что это всё совсем не ерунда!

- Мы точно что-нибудь придумаем! – решительно заявляла вдруг Варвара и хмурила решительно лоб.

- Ничего мы не придумаем! А-а-а-а-а-а! – ревела и ревела я.

И тут, наконец, пришли мама с Машей.

Мама меня увидела и говорит:

- О чём ревём?

- О цём? – поддержала Маша. – Ивём оцём?

А я хотела ответить и поняла, что забыла то, что хотела маме сказать противным голосом про крылья, а вырвалось у меня вместо этого:

- Обо всё-ё-ё-ём!

Глава 17. Вечерние мысли

 - Мам! – спросила я вечером перед сном.

- Что? – подняла мама на меня глаза от книжки про гномов и божью коровку. Она нам читала её  перед сном.

- Мам, почему всё так получилось? Ведь всем всегда нравятся мои крылья? Почему же тогда ИМ не понравились?

- Не скажи. Не всем! – возразила мама, -  Вспомни, как некоторые бабушки с площадок от тебя разбегаются.

- Это что получается, что крылья – это плохо? – намылилась я реветь.

- Не получается. Я такого не говорила, – покачала головой мама.

- Ну а как же ещё, если они не нравятся самому руководству! – сделала я круглые глаза, произнося последнее слово.

- Всегда есть разные варианты, – пожала беззаботно мама плечами. – Ведь это, всего лишь, - отношение  определённых людей к определённым вещам. Для кого-то крылья это прекрасно, а для кого-то и ужасно. Тут не угадаешь.

- А как думаешь, почему они не любят крыльев? Ну – наше руководство не любит?  – задумчиво спросила я.

- Например – боятся того, что можно упасть.

- А ещё? – не унималась я.

- Находят это не удобным, боятся высоты или полётов, да сколько угодно можно придумать вариантов и просидеть так до завтра. На вот тебе лучше хорошую новость! – и мама кинула  в меня маленькой подушечкой.

- Оп! Есть! И что это у нас за новость? – стала я с любопытством вертеть и переворачивать в руках подушечку и даже весело заулыбалась.

- Бывает, что люди меняют свое отношение к определённым вещам. Спокойной ночи!

И мама с очень хитрым видом, поцеловала меня в щечку и тихонечко вышла,  оставив меня в задумчивости.  

Глава 18.  Я и моя грусть

  Несмотря на мамину хорошую новость, несколько дней я ходила мрачная и почти не летала.

Я думала так:

- Бывает, конечно, что люди меняют своё мнение. Но как сделать так, чтобы его поменяли нужные люди и ещё и в правильную сторону. Вот это – неясно! Может надо слетать лично к двум этим тётям и показать им мои крылья? Они им понравятся и они поменяют? – я сначала радовалась такой идее, а потом, в нерешительности вздыхала - Или окончательно решат, что крылья это ужасно и опасно. Нет! Лучше я не буду так поступать.

- Или надо захотеть очень сильно того, чтобы они поменяли своё мнение. И они поменяют? Как с крыльями…

И я хотела очень и очень сильно. И всё ждала. Когда же это мнение поменяется?! И нам позвонят и скажут «Извините! Произошла нелепая ошибка!»

Но никто не звонил, а значит, оно, это самое мнение, судя по всему, - не менялось.