Проверка (СИ)

- Скажи, Герт, ваши женщины вообще не носят штанов? - продолжала спрашивать жрица. - В королевстве, откуда я родом, они надевают штаны для конных прогулок, и не нужно никаких женских седел.

- У нас так тоже ездят, - кивнул сосед, - но не женщины, а наемницы. Они, почитай, все время бегают в штанах, но это и понятно: драться в ваших платьях никак невозможно.

- Где путешественники останавливаются в столице?

- Так же, как и везде, - на постоялых дворах, - ответил удивленный ее вопросом Герт. - Иной раз и в трактирах сдают комнаты.

- Я не об этом спрашиваю, - нахмурилась она. - Меня интересует, в каком из них лучше остановиться?

- Даже не знаю, что ответить... - пришел в замешательство Герт. - Мне это всегда было без надобности. Спросите у нашего старосты, он может знать.

- Последний вопрос, и будем обедать, - сказала жрица. - Как на меня посмотрят, если я приеду на постоялый двор в штанах? Понятно, что не в тех, которые на мне сейчас, а в нормальных.

- Лучше вам, госпожа, на него приехать с каким-нибудь мужчиной, - за соседа ответил Най. - Тогда на вас не обратят большого внимания, в штанах вы будете или в платье. Он потом может уехать, главное, чтобы договорился с хозяином. Вам бы малость прибавить годов, и все было бы проще. А так может найтись немало тех, кто захочет вас обидеть. Мы для такого не годны, а вот наемники...

- По-моему, уже сварилось, - понюхав варево, сказала она. - Отставляйте, будем студить и есть, а пока раскладывайте шампуры и жарьте мясо. Когда поедим, оно уже должно приготовиться.

Най ожидал, что, когда тронуться в путь, госпожа опять будет задавать свои странные вопросы, но она всю дорогу молчала, и больше в этот день не было никаких разговоров. Первую половину ночи дежурил он, а потом разбудил Герта и до утра лег спать. Дежурство было необременительным и заключалось в подкладывании дров в небольшой костер. Утром на нем же сварили кашу, к которой добавили оставшееся со вчерашнего дня мясо. Жрица решила не обедать, а раньше остановиться на ночевку. Она опять ушла на охоту, но на этот раз принесла только двух куропаток, которых им впритык хватило на ужин. Утром не стали возиться с завтраком и затягивать выход. Жрица сбегала в лес и вернулась с полной сумкой плодов, их на ходу и поели. Най видел, что девочку охватило какое-то лихорадочное нетерпение. Она рвалась вперед, стараясь как можно меньше задерживаться на привалах, хотя ей дорога давалась трудней, чем двум взрослым мужикам. На второй день тоже были вопросы, но меньше и такие, на большинство которых у них не нашлось ответов. Было видно, что хозяйка недовольна, но она не сказала ни одного плохого слова. Обед опять пропустили, а отъедались вечером похлебкой из крупы и добытых жрицей птиц. К вечеру третьего дня должны были подойти к Верту, но все сложилось иначе. В полдень лес по обе стороны дороги поредел, а местами исчез совсем, сменившись вырубками и крестьянскими полями. Плиты на дороге были по-прежнему потресканные, но очищенные от деревьев и кустов. Когда показалась большая деревня в сотню дворов, жрица решила, что в нее нужно зайти.

- Вы живете слишком близко от города, - сказала она мужикам. - Сами же говорили, что днем по дороге много ездят. И что, мне идти в таком виде или прятаться за ваши спины? Зайдем и к вам хотя бы из-за лошади, а сейчас посетим эту деревню, и я у них раздобуду хоть какую-нибудь одежду.

Вскоре увидели съезд на узкую грунтовую дорогу, по которой дошли до деревни. Еще при подходе услышали громкие крики и плач. Возле третьей от края деревни избы собралась толпа крестьян из-за которой они не заметили солдат. Когда подошли ближе, увидели какого-то важного толстого господина и пять вооруженных копьями всадников. Еще двое уже спешившихся древками копий выталкивали из избы женщину, за которую цеплялись трое ребятишек. Кричала женщина, упрашивая не губить детей.

- Держите и ни во что не вмешивайтесь! - приказала жрица, отдавая им сумки с золотом.

Избавившись от груза, вздернула подбородок и пошла сквозь расступившуюся толпу.

- Что здесь происходит? - властно спросила она, обращаясь к удивленно уставившемуся на нее толстяку.

- А ты кто такая? - в свою очередь спросил он. - И по какому праву задаешь вопросы? Я уже не спрашиваю, почему ходишь голой, шлюхи и те одеваются скромней!

- Убить тебя прямо сейчас за оскорбление? - задумчиво сказала девочка. - Я задала вопрос и не услышала ответа. Учти, что я свои вопросы дважды не задаю. И не рассчитывай на своих солдат, они только смазка для моего меча.

С последними словами она сунула ему под нос ладонь, продемонстрировав глаз.

- Жрица! - пораженно сказал толстяк. - Но почему в таком виде?

- Я несла слово богини оркам, - объяснила девочка. - Пришлось долго жить среди людоедов, и одежда пришла в негодность. Орки были готовы отдать мне последнее, но у них не было ничего, кроме вонючих шкур. Итак, ты мне не ответил.

- Я управляющий барона Рожера, - поклонился он. - Выселяем семью за долги.

- Велик ли долг? - спросила девочка. - Всего пятнадцать золотых? Возьми, этого хватит.

Она положила ему в руку два имперских золотых и крикнула солдатам, чтобы оставили женщину и убирались.

- Долг уплачен, - поспешно сказал управляющий. - Я не могу вам чем-то помочь? Может, воспользуетесь гостеприимством господина барона? Жаль, тогда позвольте откланяться!

Управляющему привели коня, на которого он с трудом забрался, после чего в окружении баронских дружинников ускакал по дороге.

- Что уставились? - обратилась девочка к жителям деревни. - Я в это одета не потому, что нравится так ходить, просто не было ничего другого. Может кто-нибудь из вас продать мне одежду на мальчишку моего роста? Я думаю продолжить путь верхом, а слуги пока нет, поэтому с платьями придется повременить.

- Я вам помогу, госпожа, - протиснулся вперед пожилой, но крепкий мужчина. - Пойдемте со мной, я живу рядом.

Жрица жестом приказала Наю с Гертом следовать за ней и сама пошла рядом с пожилым.

- Ты не похож на других, - сказала она ему. - Представься.

- Не похож, потому что уже двадцать лет не крестьянствовал, - ответил он. - Поступил в дружину к графу Фельмору и состарился вместе с ним. Когда старый граф умер и пришлось служить его наследнику, я решил, что с меня хватит казармы. Сынок у графа и сам не мог жить спокойно, и нам не давал. Вернулся домой только для того, чтобы похоронить жену и понять, что дети прекрасно обойдутся без меня. Я дома всего полгода, а уже невтерпеж. Вы говорили о слуге... Я не подойду? Я, конечно, не благородный шевалье, но знаком с обхождением и многому научился на службе у графа. Не мастер меча, но неплохо им владею. Вы едете в столицу? Я ее очень хорошо изучил, да и общество знаю. Нас везде таскали и не скрывали секретов. Я не собираюсь их выбалтывать, просто чувствуется, что вы нездешняя, поэтому человек...

- Достаточно, - прервала его жрица. - Ты мне подходишь. Здесь можно купить для нас коней? Только не таких, которые тянут телегу, а что-нибудь побыстрей.

- У меня есть свой конь и оружие, - сказал он, - а коня для вас можно купить у старосты. У его старшего сына есть неплохой жеребец. Если не поскупитесь, он уступит. Да, я вам так и не представился. Я Верн из рода Мартов. Давайте сейчас посмотрим ту одежду, которая осталась от младшего сына.

- Он умер? - печально спросила девочка.

- Он слишком быстро из нее вырос, - рассмеялся Верн. - Подождите, я привяжу собаку.

Он открыл калитку своего дома, поймал за ошейник бросившегося к нему ластиться кобеля и привязал его к вмурованному в стену дома кольцу.

- Это ваши слуги? - спросил он жрицу, показав рукой на мужиков. - Пусть тоже проходят. Покончим с делами, тогда пообедаем.

Верн завел всех в горницу и ушел за одеждой. Вернувшись, принес целую охапку рубах и штанов.

- Здесь не только одежда младшего, но и других, - сказал он, положив все на лавку. - Заношенного не брал, только то, что получше. Одежа немного помята, но вся стиранная. Мы выйдем, а вы скажете, когда можно будет вернуться.