Дорога, которая не кончается

И Странник без улыбки кивнет.

Приподнявшись на стременах, он оглядит безмолвные фигуры, и вдруг заговорит, словно читая заклинание, негромким, чуть надломленным голосом:

— А лэа а йон

Коль най сэт и гей

Мин лэа ний д'торн

Си виа мэй кхэйн…

От ритма этих слов тебя продерет холодом, следом по телу пробежит горячая волна. Но на этом магия иссякнет: только твоя лошадь недовольно дернет головой. А потом средний из трех всадников, что ехали в ряд перед вами, откинется назад и начнет смеяться. Он будет хохотать, запрокинув голову и вцепившись в поводья, и в абсолютной, если не считать ровного перестука копыт, тишине, этот смех будет наводить тошнотворную жуть.

Странник шепнет сквозь стиснутые зубы: «Куклы…»

Вы проедете небольшой лесок, за ним покажется луг. Станет чуть светлее. Ты попробуешь лучше разглядеть всадников, но увидишь только, что на них широкие глухие плащи и на головах — нелепые широкополые шляпы с ненормально высокой тульей, дикая помесь цилиндра и сомбреро…

За следующим леском опять будет поле; тропа под копытами вдруг исчезнет, как обрубленная, и в тот же миг трава резко изменит оттенок, как если бы вы пересекли незримую границу.

И тогда ты поймешь — или даже скорее почувствуешь — в чем неправильность. На этот раз вы будете двигаться не вдоль по Дороге, а словно насквозь, листая миры, как страницы. Вообще-то это будет казаться невероятным, но удивляться не окажется ни желания, ни сил.

Странник снова заговорит — на этот раз другое:

— Ваэ тент гэа го'о

Тиа нэш каэм гэа

Шта лиор'к нол'лэ ко…

Закончить он не успеет. Воздух в мгновение ока наполнится неразборчивыми гортанными криками, воем, испуганным ржанием. Несколько лошадей шарахнутся в стороны, одна, споткнувшись, упадет на колени — всадник полетит в траву. Две или три — в том числе предназначавшаяся Дэнне — умчатся прочь. На время воцарится хаос, но вам так и не удастся выбраться из кольца барахтающихся тел… И вскоре резкая короткая команда одного из всадников восстановит порядок. Спешенные сядут за спины остальным. Ты поднимешься с травы, и вы тоже вернетесь в седла.

И ты поймешь, что, несмотря на суматоху, ничего не изменилось. Всадник издаст короткий скрипучий смешок и вы опять двинетесь вперед, по-прежнему окруженные неживыми фигурами.

Впрочем, теперь перед вами будут скакать только двое. Третий, безлошадный, пересядет за спину другого всадника.

Синхронно пришпорив коней, ваши конвоиры перейдут в галоп. Снова промелькнет и исчезнет огромная полная луна. Звезд станет больше — кажется, что все небо исколото пронзительными точками.

И снова впереди начнется лес. Древесные стволы будут мелькать все чаще и чаще, и вдруг одна из лошадей собъется с галопа, не успев обогнуть дерево, и всадник, не удержавшись в седле, бессильно сползет по стволу.

Странник крикнет: «Пошел!» — и вы рванетесь в образовавшуюся брешь. За вашими спинами кто-то суматошно проорет команду, и вдогонку бросятся несколько пеших. И — странное дело, несмотря на то, что вы будете гнать коней во всю мочь, они станут медленно, но неотвратимо догонять вас.

И наконец один из преследователей окажется рядом и попытается стянуть тебя с коня. Впрочем, тут же отлетит, получив удар копытом. Второй в прыжке вцепится в куртку Странника, но свалится вниз, сбитый точным ударом рукояти.

И в этот момент кони одновременно остановятся, развернутся и вы окажетесь лицом к лицу с полудесятком противников.

Отбиваться ты сможешь без особого труда — фехтовальщиками они окажутся никудышными. Но их будет больше, и они будут наступать, не обращая никакого внимания на раны, словно не чувствуя их. И даже когда ты проткнешь одного из них насквозь, он все равно будет лезть вперед, нанизываясь на клинок, и тянуть к тебе скрюченные руки, а глаза его будут слепыми и мертвыми.

Ты не успеешь заметить, что произошло, но вдруг один из нападавших с воплем рухнет на колени и начнет биться, извиваясь змеей, теряя человеческий облик, превращаясь в чудовище — получеловека, полурептилию. И мгновенно все вокруг обретет реальность: твой противник с воем соскользнет с лезвия, раздирая пальцами лицо. Остальные неуловимо быстро сменят облик, и вновь продолжится схватка, но теперь они хотя бы будут реагировать на раны.

А тебе все еще не удастся избавиться от ощущения, что все это простой банальный кошмар… Чтобы глаза не закрывались сами собой, придется прилагать неимоверные усилия. И будет казаться, что ты продираешься как сквозь липкий туман, всего лишь сквозь дурной сон — сон про бесконечную ночь…

Странника стянут на землю, ты тоже спрыгнешь с коня. Вас начнут теснить…

И тогда из-за деревьев покажется знакомая фигура на вороном коне.

Из-под плаща Шериф извлечет незнакомого вида короткоствольный пистолет. Сделает короткое движение, и один из нападавших упадет, обеими руками схватившись за голову…

Еще несколько выстрелов — и ты увидишь, что поле боя очистилось. И тут Странник за твоей спиной тихо вскрикнет. Ты резко обернешься. К этому моменту он опять окажется в седле, и теперь будет сидеть, напряженно сжавшись, зажимая обеими руками рану на шее коня. Животное будет стоять спокойно, не выказывая никакой тревоги.

Эрра спешится. А Странник, шипя от боли, будет затягивать рану. Свинцовый шарик пули — крупный, едва ли не с орех — выскользнет из-под его пальцев, упадет на землю и исчезнет, оставив лишь небольшой кратер, словно земля поглотила его, не выдержав такой тяжести.

Эрра будет стоять спокойно. Ты судорожно оглянешься и поймешь, что поляна пуста, Странник уже не реагирует на окружающее, а против Шерифа остался ты один.

И когда ты обнажишь шпагу, Эрра также опустит пальцы на рукоять.

Вы отсалютуете друг другу, Эрра отступит на пару шагов.

Твоя сонливость мгновенно исчезнет. Все вокруг приобретет пронзительную напряженную ясность. Зазвучат клинки. Шериф сразу же начнет теснить тебя — он будет драться много лучше, тебя хватит лишь на то, чтобы отражать удары. И скоро Эрра выбьет у тебя шпагу — она, звякнув, исчезнет в траве.

Прежде, чем ты успеешь понять, что случилось, Эрра коснется кончиком клинка земли, повернется и, не оглядываясь, пойдет к лошади.

А тебе вдруг привидится в сумраке белеющая цепочка, идущая от твоего запястья к рукояти невидимой в траве шпаги. Мгновение — и клинок снова окажется в твоей руке. Ты крикнешь в спину Шерифу:

— Айя!

Эрра неуловимо быстро обернется — и клинок его вновь блеснет в звездном свете. Вы сойдетесь. Краем глаза ты заметишь, что Странник напряженно смотрит на вас, все больше клонясь вниз. И в эту секунду твоя шпага, почти вырвавшись из пальцев, рванет тебя вперед, и ты увидишь, как Эрра падает на колени, роняя оружие и прижимая ладони к груди. Ты отшатнешься почти с испугом. Эрра плавно, лицом вниз повалится на землю, но почти сразу поднимется, сомнет пальцами края раны, замрет… А когда отнимет руку — только на одежде останется темное пятно уже запекшейся крови.

Потом Шериф медленно поднимет вверх клинок — твоя шпага сама взметнет твою руку в ответном салюте — и, едва передвигая ноги, исчезнет среди деревьев.

Опомнившись, ты почти бегом бросишься к Страннику. Он будет молча стоять рядом с конем, мертвым взглядом следя за тобой. Потом опустит глаза, попросит: «Разведи огонь…» А когда ты отойдешь за ветками, почти вскрикнет: «Шер! Прости… Я больше не могу…»

И в то же мгновение на тебя навалится кошмарная усталость, из бессильно разжавшихся пальцев выпадут ветки. И ты поймешь, что до этого момента Странник каким-то образом брал на себя твою усталость и твою боль.

Сил развести костер уже не останется. Странник, сжимая зубы, еще пару раз огладит зарубцевавшиеся края раны и почти повалится на траву. Тебя хватит только на то, чтобы стреножить обоих коней, оставив их пастись на другом краю поляны.

Вы проснетесь одновременно через несколько часов. Ночь изменится — посветлеет, хотя никакого намека на рассвет по-прежнему не будет. Ты лишь подумаешь, что, видимо, не вы одни движетесь в сторону утра…