Большая книга ужасов – 60 (сборник)

Быстро обежав поверженного врага, парень подобрал портфель Ушаковой и развернулся к Кабану, ошалело выпучившему глаза на скрючившегося кореша. Но времени поразглядывать Жорика у него не оказалось, потому что Масляев уже был тут как тут, преодолев все расстояние, разделявшее его и хулигана, чуть ли не в один прыжок.

– Отпусти девочку, – тихо сказал он, сдавив толстую лапу Кабана своей немаленькой пятерней. Кабанов почему-то даже не подумал спорить и разжал захват. Надя тут же рванулась и побежала к выходу со школьного двора. Друзья переглянулись, бросили прощальный взгляд на арену своего триумфа и тоже припустили за ней, подхватив на ходу брошенные рюкзаки.

– Я тебя еще поймаю, гад! – донесся им вслед надрывный голос Жорика. – Ножичка моего попробуешь!

Друзья на бегу переглянулись – сомневаться в подлинности угрозы особо не приходилось.

А впереди бежала, не оглядываясь, Надя, и казалось, что останавливаться она и не собирается.

– Эй! Постой!

– Надя! Эй!

Не сговариваясь, крикнули ей в спину друзья.

– Да подожди! Ты же сумку забыла!

Девочка пробежала еще десяток шагов, потом затормозила шаг и обернулась.

Вид у нее был, как у маленькой птички, которую хорошенько потрепало сильным ветром – волосы выбились из косички и торчат во все стороны, на щеках лихорадочный румянец, в глазах все еще плавает какой-то потусторонний ужас, дутое пальтишко как-то все перекрутилось и сбилось. В общем, вид разжалобил бы и каменную статую. И выглядела она лет на тринадцать, особенно сейчас: маленькая, худенькая, напуганная.

– Ты сумку забери, – усмехнулся Волкогонов, подойдя к Наде поближе и протянув руку с сумкой.

И тут девочка плюхнулась на землю и разрыдалась.

– Эй! Ты чего? Перестань, кончилось же уже все. Чего ты?

Ребята стояли над ней совершенно растерянные и абсолютно не представляли, что делать. Ни у одного, ни у второго сестер не было, подружек тоже, так что, как справляться с подобными нештатными ситуациями, они понятия не имели.

– Земля же холодная, слушай. Ну поднимайся.

Роман тоже присел.

– Ну хватит плакать. Все цело? Ничего не забрали?

Надя, не прекращая рыдать, заглянула в сумку. Перебрала учебники и тетрадки. Вытащила свою электронную книгу, проверила, цел ли экран (с ним все было в порядке). Потом заглянула в карманчик, где хранились пенал и всякая мелочовка, – мобильник тоже был на месте (судя по всему, Жорик с Кабаном просто не успели добраться до этого отделения, так как оно было застегнуто на молнию).

– Все на месте? – переспросил Масляев.

Девочка кивнула, утирая с лица слезы, и встала на ноги.

– Спа… спасибо, – все еще всхлипывая, произнесла она тоненьким голосом.

– Да не за что. Ты где живешь? Давай мы тебя проводим, что ли?

Роман вопросительно посмотрел на друга, но тот вполне поддерживал его намерение. Не бросать же ее прямо сейчас – зареванную и все еще перепуганную.

– Не… не обязательно. Я тут… мне рядом… пять минут от школы…

– Ну тогда тем более. Раз рядом, то нам несложно, а на душе будет спокойнее.

Надя кивнула, еще раз громко всхлипнула, вытерла глаза, поправила пальто и закинула лямку сумки на плечо.

– Мне туда.

Несколько минут они шли молча: девочка брела с опущенной головой, а друзья вышагивали рядом, периодически переглядываясь. Было как-то неловко, хотя и непонятно почему.

Вдруг Надя нарушила молчание и, не поворачивая головы, сказала:

– А вы ведь так и не ответили, зачем вам сведения про Зою.

– Ну…

– Мы думаем, что ее похитили, – выпалил Андрей, которого напряжение последней половины часа и дневные головоломки порядком измотали. Девятиклассница стрельнула в него глазами, плотно сжав губы, и кивнула.

– У меня тоже появилась такая мысль после того, как я с ее мамой поговорила. – Девочка помолчала секунду. – Подумала, что ей полиция запретила сообщать кому-либо о случившемся. Ну там слухи чтобы не поползли, паника не началась.

– Ага, – вступил Роман. – Зато в школе все время крутят предупреждение про пропавших без вести ребят. Спокойствия добавляют.

– Ну да, глупо. Но мне не хотелось связывать Зою и это объявление… Да и всего один случай, мало ли…

– Не один. – Волкогонов помолчал чуть-чуть, сомневаясь, говорить уже все до конца или нет, но, посмотрев на сосредоточенное лицо Нади, которая буквально впилась в него взглядом, закончил: – Только в нашей школе уже четверо.

– Ничего себе!

Голос Ушаковой был тихий и какой-то ватный. Она явно о чем-то размышляла, видимо, анализировала полученную информацию. Внезапно девочка остановилась перед деревянной, крашенной бордовой краской дверью.

– Я тут живу…

Ребята кивнули. Пора было прощаться, но Надя явно что-то не договорила, и все трое медлили, глядя в разные стороны. Тут девочка вздохнула, видимо, приняв какое-то решение, и произнесла:

– Вы, может, зайдете? Мама с папой на работе еще, так что сможем все обсудить… Ну и я чай там сделаю, бутеры…

Щеки девятиклассницы порозовели, но взгляд остался таким же сосредоточенным и спокойным – теперь она в упор смотрела на обоих друзей даже с каким-то вызовом: давайте, мол, мальчишки. Хватит героизма зайти к девочке в гости?

– Ну… можно, наверное. – Роман посмотрел на товарища.

– Ну да. Давай, чего уж…

Ушакова кивнула и открыла старую тяжелую дверь, из-за которой пахнуло словно навеки впитавшимися в стены подъезда запахами еды, плесени и сырой штукатурки. Дом был старый, трехэтажный, покрашенный облупившейся желтой краской. «Дореволюционный, наверное», – подумал Роман, делая шаг в подъезд.

Глава 7

Квартира у семьи Ушаковых была маленькая. Надя не повела гостей в комнаты, а пригласила на кухню, попросив предварительно разуться. Стаскивая ботинки – высокие берцы, и не какой-нибудь фуфельный «Камелот», а настоящие «Доктор Мартенс», Роман вертел головой и осматривался. Обстановка в прихожей была не бог весть какая, но все чистенько, аккуратно, каждая вещь на своем месте.

Надя быстро достала хлеб, масло из холодильника и колбасу, поставила на огонь чайник. Пока она все это делала, в помещении царила тишина, только изредка у ребят вырывались какие-то внезапные покашливания. Все-таки очень неловко было сидеть у девчонки дома. Но девчонки, они всегда девчонки, какими бы умными и хладнокровными ни казались. Вот заревет снова, как тогда на улице, и что с ней делать?

Но реветь Ушакова, слава богу, не собиралась. Она быстро расставила чашки на столе, положила в каждую по пакетику чая и посредине водрузила сахарницу. Друзья даже не заметили, когда она успела бутерброды настрогать. И тут оба почувствовали, что жутко проголодались. У Андрея даже неприлично заурчало в животе.

– Чайник сейчас закипит, но можно его и не ждать, – деловито сообщила хозяйка и взяла бутерброд. Парни последовали ее примеру. – Ну так кто остальные?

– Есть еще трое ребят. Ковтун и Шалимов. Один из 8-го «А», второй из 9-го «Б». И Валерка Мазуренко – из нашего класса, – начал Роман. – Толик Шалимов ходил с Андрюхой в одну секцию по конькобежному спорту. Про Ковтуна, его Олегом зовут… Так вот, про Ковтуна мы случайно узнали, Личун пару дней назад жаловался военруку, что этот самый Ковтун бойкотирует его уроки. Мол, с утра его в школе видели, а к нему на пару он не явился, и остальные в классе отказываются говорить, где он. Мол, никто ничего не знает. Военрук сказал, что Олег уехал к бабушке, типа она заболела, и они всей семьей и уехали. Вроде бы завуча известили. Странно, что она ничего не сказала биологу.

Дальше продолжил Андрей, чтобы дать возможность товарищу подкрепиться:

– Ну мы из любопытства раздобыли Ковтуна телефон, позвонили ему в общем, и оказалось, что мама-то его дома, а вот Олег действительно уехал к бабушке. И забавно то, что совершенно то же самое нам и родители Валерки Мазуренко сказали. Это были уже двое. Совпадение? Ну мы и подумали: ладно, мало ли, может, и вправду уехали к родственникам. А потом на 8 Марта увидели, что Родионовой нет, она же всегда выступала со стихами. Спросили у вашей классухи, и оказалось, что и Зоя к бабушке уехала. Ну вот. Так что такие пироги.