Тайна кода да Винчи

Леонардо тяжело вздохнул.

— Я приношу несчастье, — грустно сказал он.

А Франческо все смотрел на него и смотрел, не слыша ни единого слова.

Леонардо продолжал работать без устали. Около полуночи вошел сонный Джакопо с новыми свечами. Он заменил огарки вокруг учителя и ушел спать.

Да Винчи посмотрел на Франческо. Тело ученика обмякло, он положил голову с длинными, роскошными, в точности как у Рустичи кудрями на руку и дремал.

Леонардо перешел к другому мольберту, где был закреплен чистый лист, и торопливыми движениями стал рисовать спящего ангела со сложенными крыльями.

Внезапно с улицы раздался дикий женский крик:

— На помощь!

Следом донесся грохот, будто кто-то ломал ворота.

Франческо вздрогнул и проснулся. Леонардо бросился к окну. С той стороны, где был садик Панчифики, разлилось море огней. Забор, отделявший садик от остальной рощи был сметен. Целый конный отряд столпился у двери. Похоже, она оказался значительно крепче, чем они ожидали. Несколько мужчин били в нее плечами.

Истошно кричала служанка:

— Помогите!

Казалось, весь замок мгновенно поднялся на ноги. Со всех сторон доносились лязг оружия, топот и громкая брань.

Прошло всего несколько минут, а внизу закипел настоящий бой. Папские гвардейцы, находившиеся под командованием Джованни, набросились на неизвестных.

— Брать живых! — донесся надсадно громкий голос кардинала.

Те, кто был на лошадях, стали быстро отступать в глубь рощицы. Битва продолжалась совсем недолго. Непрошеных гостей связали и поволокли к замок. Перед дверью, что вела в покои Панчифики, остался целый отряд для охраны.

Ученики проснулись. Леонардо, выскочив из мастерской, увидел, что Джакопо и Чезаре спешно натягивают одежду.

— Оставайтесь здесь! — крикнул он им.

— Но… — да Сесто хотел возразить.

— Ради вашей жизни, оставайтесь здесь! — повторил учитель.

Голос его прозвучал как иерихонская труба. Чезаре покорно отступил.

Да Винчи быстро спустился вниз. В галерее он увидел кардинала Джованни. Тот быстро направлялся к выходу, словно Немезида в своей развевающейся красной сутане. Следом за ним солдаты волокли пленников.

— Мессере Леонардо, прошу вас следовать за мной, — приказал кардинал. Лицо его было бледным, а губы плотно сжатыми. Внезапно он заорал: — Где этот чертов Биббиена?!! Опять на какой-нибудь девке?! Строци! Найди этого ублюдка! Если он пошел к шлюхам, я с него шкуру сдеру!

К своему приказу кардинал Медичи присоединил такое длинное и витиеватое ругательство, каких да Винчи доселе не слышал.

Пленников привели в старый винный погреб, служивший теперь оружейным казематом. Всего удалось захватить семерых. Они были в одинаковых черных камзолах. Поверх них только легкие нагрудники из прочной кожи. Черные плащи и шляпы. Были еще маски, но их сорвали сразу. Все неизвестные оказались разного возраста и, похоже, сословия. Что могло собрать их вместе, Леонардо не мог даже предположить.

Пленников усадили на длинную скамью. Кардинал Джованни сел напротив.

— Итак, господа, предлагаю вам воспользоваться моей добротой и несказанным простодушием! И немедленно рассказать мне все! Кто вы такие?! Назвать мне имя человека, который вас послал! Что именно он вам поручил?!

Высокий и громкий голос кардинала врезался в уши, вызывая головную боль.

— Подумайте, за что вам погибать во цвете лет! — крикнул Джованни.

У Леонардо зазвенело в ушах.

Пленники молчали. Ни один из них не удостоил кардинала даже взглядом.

— Разденьте их! — приказал Джованни.

Да Винчи подошел к нему близко и тихо спросил, стараясь ничем не выдать своего отвращения:

— Если в моем присутствии нет необходимости, могу ли я уйти, ваше высокопреосвященство?

— Нет! — рявкнул в ответ кардинал. — И где мой братец — Джулиано? Хотя не важно… Должно быть, утешает свою зверюшку.

Солдаты попытались выполнить приказ. Возникла небольшая потасовка. Наконец все пленники остались голыми.

— Я последний раз требую, чтобы вы сказали, кто послал вас и зачем, — повторил кардинал.

Дверь каземата скрипнула. Вниз по лестнице из белого камня медленно спускался Джулиано.

— Отпусти этих людей, Джованни, — негромко сказал он, — они здесь из-за меня.

Кардинал на секунду стал краснее своей сутаны.

Он сделал шаг навстречу брату и замер как вкопанный, сжимая кулаки. Потом выдохнул и быстро пошел навстречу Джулиано.

— Следите за ними, капитан Строци, потеряете хоть одного, я вас повешу, — сказал он. — Мессере да Винчи, идите спать! Похоже, завтра у вас будет много работы! Вам поступит целых семь тел для изучения анатомии!

Глава LXXXIX

АГНЕЦ

— Нужно понять, что такое этот Код да Винчи… — прошептал Дик, хмуря брови. — Нужно понять, что это за Код…

— Дик, но ведь понятно, — я посмотрел на него с недоумением. — Это код, который фиксирует какие-то специфические черты лица потомков Христа.

— Сомневаюсь…

— Сомневаешься?!

— Да, — Дик покачал головой из стороны в сторону, словно китайский болванчик. — Я не верю, что Рабин не знает о Джоконде и об истинных целях Приората Сиона. Знает, конечно.

— Ну и что? — не понял я.

— А если он знает, — сказал Дик, — значит, они могли бы уже и сами создать эту формулу. Лицо-то известно…

— Точно! — я оторопел. — Тогда что же они ищут?

— Очевидно — то, что скрывает синьор Вазари, — ответил Дик.

— А Вазари скрывает тайну Леонардо, — продолжил я.

— Да, тайну близнецов… — задумчиво произнес Дик. — Знаешь, я думаю, они ее боятся. Если бы им нужны были только потомки, то они бы пошли на подлог. Если же они что-то ищут, и так настойчиво…

— То это им угрожает, — сказал я и спохватился. — Им угрожает тайна Леонардо?

— Но ответ где-то на поверхности, — прошептал Дик и повторил слова, сказанные ему синьором Вазари: «Не спрашивайте о том, что вы и так бы заметили, если бы захотели».

— «Тот, кому нужна истина, узнает ее, прочитав картины Леонардо», — повторил я слова, сказанные Франческе ее отцом. — Но это не о Джоконде?

— Видимо, нет, — ответил Дик.

— О «Мадонне в гроте»? — предположил я. — Тебе не показалось, что синьор Вазари как-то странно выглядел, когда ты стал объяснять мне положение персонажей на полотне?

— Да, и он увел нас от темы… — добавил Дик.

— И отослал к Петьёфу…

Картина действительно вырисовывалась странная. Если дело в братьях-близнецах, то почему синьор Вазари ничего не рассказал нам о них, а свернул разговор и отослал к магистру Приората Сиона, который считает это ересью? С другой стороны, почему он должен был нам что-то рассказывать? Может быть, он и на самом деле связан какими-то обязательствами и должен хранить тайну. Неужели груз этой тайны ляжет на плечи Франчески? Франчески Вазари… Можно ли освободить ее от этой ноши? Как?!

— Но есть у Леонардо и еще одна картина с младенцем Иисусом, — оживился Дик.

— Ты имеешь в виду мадонн?

— Нет, у него есть еще знаменитая картина — «Святая Анна с Марией и младенцем Христом», — ответил Дик. — Она выставлена в Лувре.

— И что там?

— Ну что? — задумался Дик. — Ничего. Святая Анна с Марией и младенцем Христом.

— И все? — не поверил я.

— И все, — ответил Дик. — Нет, впрочем. Там еще есть ягненок — агнец, символизирующий, как пишут в разных аннотациях и искусствоведческих работах, жертвенную роль Христа. Младенец Иисус схватил его за шею и тянет на себя. Прямо, можно сказать, выворачивает ему голову. А Богородица как бы отнимает его от агнца…