Ганнибал

– Два сезона назад, только что лицензию обратно получил. Его у нас в Отделе давно знают. Выследить подранка не больно-то трудился. Ранил, а тот не упал, так он просто другого подождет и… Один раз…

– Расскажи, что ты сегодня обнаружил, Уилберн.

– Ну, я ехал по сорок седьмой окружной дороге, и там, примерно в миле на запад от моста, – это семь утра было или около того, – старый Пекмэн машет мне, чтоб я остановился. Дышит тяжело и за сердце хватается. И – ни слова: все, что он мог, так это рот то откроет, то закроет, и все туда, на лес показывает. Ну, я прошел, может, всего-то… да ярдов так сто пятьдесят, не больше, в глубину, где лес погуще, а там этот Барбер – сидит, развалившись, у дерева и стрела у него сквозь башку торчит, и олень тот тут же рядом, и в нем – стрела. Они оба, видно, еще со вчерашнего дня мертвые были, это если по меньшей мере считать.

– Со вчерашнего утра, скорее всего, погода прохладная, – заметил доктор Холлингзворт.

– А сезон-то только сегодня утром открылся, вот дело-то в чем, – сказал егерь. – У этого Донни Барбера с собой настил сборный был, чтоб с дерева стрелять, только он его установить не успел. Похоже, он вчера туда отправился, чтоб к сегодняшнему утру подготовиться, или просто пошел браконьерничать. А то зачем бы ему лук свой брать, совсем непонятно. Если он только настил установить хотел. А тут такой хороший олень возьми да подвернись, он просто удержаться не мог, – видал я таких, кто удержаться не может, их не так уж и мало. Такое поведение у охотников теперь часто встречается, случ?аев таких – как кабаньих следов. А потом этот другой является – и на него, а тот как раз оленя разделывает. Про его след ничего не могу сказать – там дождик прошел, да такой сильный, ну просто как небо прям тогда и разверзлось…

– Мы поэтому несколько снимков сделали и трупы вывезли, – пояснил шериф Дюма. – Этот лес старому Пекмэну принадлежит. А Донни этот двухдневную лицензию на охоту там получил – законную, она при нем была, и подпись Пекмэна на ней имеется, только она с сегодняшнего утра начинается. Пекмэн всегда одну лицензию в год продает, и объявления об этом дает, а продажу брокерам поручает. У Донни в заднем кармане еще письмо было: «Примите наши поздравления, Вы выиграли двухдневную лицензию на отстрел оленей». Все бумаги промокли, мисс Старлинг. Ничего против наших ребят не имею, только, может, вам лучше снять отпечатки пальцев в вашей лаборатории? И стрелы тоже проверьте. Все было мокрое, когда мы туда прибыли. Мы постарались ни до чего не дотрагиваться.

– Вы хотите забрать стрелы с собой, агент Старлинг? Как мне следует их извлекать? – спросил доктор Холлингзворт.

– Если вы будете держать их ретракторами и у самой поверхности кожи распилите надвое со стороны оперения, а остальную часть протолкнете наружу, я закреплю их у себя на щитке для вещдоков специальными зажимами, – ответила Старлинг, открывая чемоданчик.

– Не думаю, что там была драка, но, может, вам нужны соскобы из-под ногтей?

– Мне бы лучше получить срезы, для определения ДНК. И мне не надо их идентификации по каждому пальцу, только поместите ногти с правой руки отдельно от левой, и укажите, что – где, хорошо, доктор?

– А вы можете сделать анализ на реакцию ПЦР– СТР?

– У нас в главной лаборатории смогут. Мы сообщим вам результаты через два-три дня, шериф.

– А кровь оленя сами определить сможете? – спросил Моди.

– Нет, только – что это кровь животного.

– А вот если вы вдруг обнаружите мясо оленя у кого-то в холодильнике, – сказал Моди, – вы же захотите узнать, от этого оленя мясо или нет, правда ведь? А иногда даже нам приходится отличать одного оленя от другого по крови, чтоб определить случаи браконьерства и в суде доказать. Ведь кажный олень – разный, от другого отличается. Вам небось и в голову не пришло? А нам приходится их кровь посылать в Портленд, штат Орегон, в Орегонский отдел охоты и рыболовства, они могут определить, если подольше подождешь. Образцы возвращаются с ответом «Это – Олень номер один, а то и просто – Олень А», и дают длиннющий номер дела. У оленей-то имен не бывает, вы же знаете. Нам-то, во всяком случае, они неизвестны.

Старлинг нравилось обветренное, морщинистое лицо егеря.

– Этому мы дадим имя «Джон Доу», хорошо? Нам полезно знать про Орегон, хорошо, что вы сказали. Может быть, мы сможем вместе с ними поработать, спасибо вам, – сказала она, а он покраснел и принялся крутить в пальцах фуражку.

Она наклонила голову, роясь в сумочке, а доктор Холлингз-ворт смотрел на нее с огромным удовольствием. Лицо ее на мгновение прямо-таки осветилось, когда она разговаривала со старым Моди. А родинка на щеке очень походила на след сгоревшего пороха. Он готов был уже спросить ее об этом, но передумал.

– А вы куда поместили бумаги, не в пластик? – спросила Старлинг у шерифа.

– В пакеты из плотной коричневой бумаги. В таких пакетах редко что портится. – Шериф потер ладонью шею пониже затылка и взглянул Старлинг в глаза. – Вы знаете, почему я в вашу контору позвонил и Джека Крофорда хотел сюда вызвать. Я рад, что вы приехали – я теперь вспомнил, кто вы. Никто за этими стенами еще не произнес слово «каннибал», ведь газетчики весь лес истопчут, как только это отсюда просочится. Пока все, что им известно, это – что произошел несчастный случай на охоте. Может, они слышали, что над телом надругались. Им неизвестно, что Донни Барбера порезали на мясо. А каннибалов у нас тут не так уж много.

– Да, шериф. Их не так уж много.

– Ужас, как аккуратно сделано.

– Да уж, это точно.

– Может, он мне в голову пришел, потому что газеты о нем столько шумят? А вам как кажется, похоже это на того Ганнибала Лектера?

Старлинг следила за пауком-косиногом, пытавшимся спрятаться в стоке раковины того секционного стола, что был свободен.

– Шестой жертвой доктора Лектера был человек, охотившийся с луком, – ответила она.

– И он его съел?

– Того – нет. Он оставил его висящим на стене, на доске объявлений, и ран на нем было много, и все – разные. Он был похож на средневековое медицинское пособие – иллюстрацию всевозможных ран, она называется «Человек-рана». Доктора Лектера очень интересуют всякие средневековые вещи.

Патолог указал на легкие, распластанные на спине Донни Барбера.

– Вы говорили, это – древний ритуал?

– Я так полагаю. Я не знаю, доктор Лектер сделал это, или нет.Если он это и сделал, нанесение повреждений для него вовсе не фетиш, такое оформление трупа для него вовсе не обязательно.

– Тогда что же это такое?

– Каприз, – сказала она и посмотрела на них, чтобы убедиться, что смогла прекратить вопросы точно найденным словом. – Это – каприз, а именно из-за каприза его и удалось поймать в прошлый раз.

ГЛАВА 59

Лаборатория ДНК была совсем новая, пахла как новая, и сотрудники там были все моложе Клэрис. С этим нужно поскорее свыкнуться, вдруг с болью подумала она, ведь очень скоро она станет еще на год старше.

Молодая женщина – на ее именной планке стояло «А.Беннинг» – расписалась за две стрелы, привезенные Старлинг.

А.Беннинг, видимо, имела довольно большой и неприятный опыт с получением вещественных доказательств, судя по явному облегчению, с которым она увидела, что обе стрелы закреплены у Старлинг на щитке для вещдоков специальными закрепками.

– Вы представить себе не можете, что я иногда вижу, когда все это открываю, – сказала А.Беннинг. – И вы должны понять, что я не смогу ничего сообщить вам, скажем, через пять минут…

– Нет, – сказала Старлинг. – Материалов ПДРФ о докторе Лектере, с которыми вы могли бы соотнести результаты анализа, вы получить не сможете – он бежал слишком давно, и артефакты загрязнены, чуть ли не сотня людей ими занималась.

– Лабораторное время слишком дорого, чтобы можно было обследовать каждый экземпляр, вроде четырнадцати волосков из какой-нибудь комнаты в мотеле. Если вы приносите…