Год людоеда. Игры олигархов

— Имеется в виду. А как? Как я тебя ударю, а? — увлекался Острогов. — Думай, решай! Ты — в бою! Это — экзамен на жизнь или смерть!

— Сбоку! — звучал уже почти уверенный в себе голос.

— Имеется в виду. — Удовлетворенный начальник подмигивал все еще немного настороженному подчиненному и вдруг изо всей мочи всаживал свое острое колено в незащищенный пах стоящего. Охранник скрючивался, постепенно теряя улыбку. Шеф разочарованно отслеживал оседающее тело и резюмировал с выраженной досадой: — Не готов!

— Ну что, отобрал бойцов? — Острогов вышел из машины и походкой, делавшей его, по мнению Уздечкина, схожим со старым кавалеристом, направился в офис. — Проснись, ветеран!

— Так точно, Тимур Асбестович! — Загубин рапортовал шефу нарочито молодецким голосом. На ходу отставник подтягивался, словно вспоминал далекие годы, проведенные в школе милиции. — Лучшие из лучших!

— Эти оборванцы? Да у нас таких отморозков отродясь не числилось! — Владелец ООО «Девять миллиметров» обладал своеобразной манерой общаться, когда по его тону и манере поведения было крайне сложно определить, говорит ли он всерьез или всего лишь ерничает. Подобный стереотип поведения сохранился у него, по словам Загубина, после долгих лет службы в КГБ. Еще одной особенностью Острогова было умение во время разговора смотреть сквозь собеседника, который тщетно пытался уловить направление остроговского взгляда. — Распределяй людей по машинам и — в путь! Там уже начинается!

Бакс неожиданно резко повернулся и пошел в обратном направлении. Он приблизился к группе из шести отобранных Нестором бойцов, которые, сообразив, что шеф движется именно к ним, попытались исчезнуть, но было уже поздно.

— Что у тебя с мурлом? — Остановился Загубин рядом с ссутулившимся Тарановым. — У тебя еще язык не откушен?

— Нет. Да, — замялся Дмитрий, прикрывая рукой заплывший бурым пятном левый глаз. — Вчера. Это на боях без правил.

— Ну ты хоть победил? Или зря такое фуфло заработал? — Тимур никогда не мог подолгу разговаривать с подчиненными: после нескольких фраз его охватывало бешенство и он, хлопая офисными дверьми, начинал метаться по кабинетам в поисках следующих жертв. — Я спрашиваю: ты что, в штаны наложил?

— Да нет, это во втором раунде. Ну, он по-тайски ногой ударил и прямо мне в башку угодил. — Таранов подкреплял свои слова жестикуляцией. — Да вот он, Ерема.

— Этот, что ли? — Бакс с вызовом посмотрел на Уздечкина, словно собирался тут же устроить ему боевую проверку. — Где ж тебя так научили? Кто тренер?

— Да нет пока тренера, — признался Еремей и развел руками. — Ищу, присматриваюсь. Вот у князя Волосова бы позаниматься, я думаю, вышло бы толково!

— А ты не думай! — Бакс резко оборвал подчиненного. — Ладно, сейчас надо работать! Все должны работать! Я плачу деньги! Кто из вас купил себе машину? А? Не слышу? Никто, что ли? Ответить не можете? Стадо, а не люди! С кем приходится работать? Неужели нельзя найти приличных бойцов? Вы понимаете, кто вы здесь такие? Вахтеры! Простые вахтеры! И не забывайте об этом! Вы — никто! Пыль! Бациллы! Дерьмо! Кем ты меня окружил, ветеран? — Это уже относилось к Нашатырю, который, стараясь сохранить сановность, спешил за нервно удаляющимся Тимуром.

— Асбестович, да где же сейчас взять нормальных людей за такую зарплату? — не очень удачно попытался оправдаться Загубин. — Что такое две с половиной тысячи? Это же, если считать по советским деньгам, всего лишь двадцать пять рублей.

— Что?! Двадцать пять? Да?! Двадцать пять? А у тебя какая зарплата, большая, да? Маленькая? Да на хер, я тебе скажу, сдались мне такие помощники! Когда я один работал, все успевал, и никто мне претензий не предъявлял! А теперь: двадцать пять, тридцать, а в долг ты не хочешь поработать? — Острогов ворвался в офис, захлопнул дверь, и на улице можно было различить только истеричный гомон его хриплого голоса.

Весовой впервые направлялся в пресс-группу ГУВД, и многое его здесь удивило с самого начала. Во-первых, он не обнаружил никаких следов охраны ни в указанной ему подворотне, ни в искомой парадной, ни даже на этаже, через который, наверное, можно было проникнуть в иные службы управления. Все здесь говорило о простоте, граничащей с бедностью.

— Как в монастыре, прости Господи! — перекрестился отставной офицер. — Все, наверное, пора менять: и перекрытия, и сантехнику, а кто это будет делать? На какие средства? Чем все это кончится?

Его удивило еще и то, что навстречу, начиная с улицы, постоянно попадались молодые ребята в форме и без нее, но с соответствующими «внутренним делам» властными, хотя и чересчур уверенными в себе лицами.

«Если это стажеры или недавние выпускники, то почему их так много? — удивлялся Станислав. — А где же мужики? Где спецы моего возраста, ну пусть и помладше, но я их не вижу, — куда же все они подевались?»

В коридоре, где ему предстояло найти нужную дверь, Весовой вновь увидел несколько юношей, энергично шагавших в разные стороны. Он опознал указанный номер, постучался и тотчас услышал знакомый ему голос. Плещеев находился в комнате не один. Здесь уже были Федор Борона и Борис Следов, все они сидели за столом и рассматривали фотографии.

— Здравствуйте, Станислав Егорович! — Шеф «Эгиды-плюс» встал, с обычным рассеянным вниманием осмотрел поверх очков, словно взвесил, вошедшего и протянул руку. — Легко нашли нашу келью?

— Здравствуйте, Сергей Петрович! Я почему-то тоже о келье подумал. Да, вы все очень понятно объяснили. — Весовой поздоровался с остальными мужчинами и с удивлением огляделся. — Как все здесь просто.

— Вы хотите сказать убого? Да, по сравнению с нашими западными коллегами мы просто нищие. Да вы садитесь! — Плещеев указал гостю на стул с другой стороны стола. — Местные работники жалуются, что даже заявление на отпуск не на чем написать, — дефицит, можно сказать, во всем. Да и ничего лучшего в ближайшее время, я думаю, не предвидится.

— Скажите, а что здесь кругом одна молодежь? Постарше-то люди где, в кабинетах сидят или на дела выезжают? — Стае посмотрел на раскрасневшегося Следова и добавил: — Эти ребята, которых я видел, наверное, практиканты, да?

— Нет, уважаемый! Это наши основные сотрудники, а те, кто постарше, давно уже на пенсии или в частном секторе: кто в охранных структурах, кто в фирмах связями с общественностью занимается. Там, по крайней мере, деньги платят! — Сергей Плещеев развел руками и, сверкая очками, осмотрел сидящих. — Я пригласил всех вас для вполне серьезного разговора. Речь пойдет о человеке, которого вы знаете с самого детства, — об Игоре Семеновиче Кумирове. Кстати, вас это нисколько не удивляет?

— Да нет. Что тут может удивлять? Кумир — простите, мы его так с детства зовем, да он вроде никогда и не обижался. Я думаю, ему такое прозвище в какой-то мере даже льстило. — Станислав присел и невольно уставился на фотографии. — Я знаю, что Кумир человек богатый, а значит, у него обязательно должна быть своя ахиллесова пята.

— Мне одна женщина говорила, что у Людоеда тоже бороду видели! — не утерпел Следов. — И на машине он первоклассной подъезжал, и большие деньжища мальчишкам обещал!

— Боренька, борода и у Деда Мороза есть, только он ее после праздника снимает! — улыбнулся Борона. — В этом деле, между прочим, не только мальчишки фигурируют. Ты у нас какой-то монополист!

— Вы выразились по-своему правильно, но я, пожалуй, смогу уточнить: у вашего одноклассника не одна ахиллесова пята. Я бы даже сказал, что только ахиллесова пята у него и могла каким-то чудом остаться безгрешной, а все остальное тело его жизни покрыто язвами пороков. — Плещеев пододвинул к Весовому пачку фотографий. — Вот. Можете ознакомиться. На этих снимках ваш одноклассник запечатлен с наиболее отъявленными преступниками. Я полагаю, что некоторые из этих персонажей вам уже знакомы, кто-то погиб при недавних разборках, кого-то удалось арестовать. И вот представьте себе, что центром всего этого сообщества является ваш друг детства.