Женское время, или Война полов

— Слушаю вас.

— Извините, что беспокою, — сказал Марк. — Вы, наверно, знаете, что последние две недели в городе происходят необычные события…

— Какие именно? — Геттинг смотрела на него в упор, чуть наклонив голову набок, и Марк вдруг вспомнил, на кого она похожа: на Элеонору Рузвельт периода охлаждения ее отношений с мужем или, точнее, их не юридического, но фактического развода.

— По ночам некоторые женщины подвергаются облучению, в результате которого… — Марк остановился, думая, как бы ему выразиться понаучнее.

— А, эти космические ожоги сисек? — вдруг напрямую сказала Геттинг. — Вы это имеете в виду?

Он кивнул.

— Ко мне это не имеет отношения, — отмахнулась она. — Я не занимаюсь изучением телекинеза. Моя специальность…

— Восточная лингвистика, мы знаем.

— Так зачем вы пришли?

— Дело в том, что сегодня ночью вы подвергнетесь этому облучению.

— Я?! Вы с ума сошли! Зачем вы это делаете?

— Что? — изумился Марк. — О нет! Вы меня не поняли. Это вовсе не мы делаем. Но мы нашли компьютерный файл, из которого преступники берут имена своих жертв. Там есть ваше имя. Мы хотим защитить вас.

Она усмехнулась:

— Интересно, каким образом?

— Мы поселим вас под землей, в бомбоубежище. Не беспокойтесь, только на пару ночей, чтобы прикрыть от облучения.

— А кто вам сказал, что этот луч не проникает под землю? Это же телекинез — передача энергетического заряда через четвертое измерение.

— В этом бомбоубежище уже сидят наши парапсихологи, они поставили психотронную защиту с помощью своих биополей.

— О! Так вы не полные олухи в ФБР! Тогда садитесь. — Мисс Геттинг сняла стопку книг с кресла. — У меня лекция через двадцать минут, но чашку кофе мы успеем выпить. С молоком или без? — Она подошла к кофеварке.

— С молоком, пожалуйста.

— Сахар?

— Немножко.

Она налила кофе ему и себе и села напротив.

— О’кей! Значит, меня выбрали. Интересно, каким образом?

Марк вдруг почувствовал себя студентом на экзамене. Но Джеймс Фаррон запретил разглашать имя облучательницы, и Марк сказал:

— Преступники пользуются компьютерной картотекой одного крупного агентства знакомств. Ваше имя и фото в этой картотеке.

— Мое имя? А как оно туда попало?

— Вероятно, вы давали объявление в отдел «Strictly Personal» журнала «Нью-Йорк, Нью-Йорк». Или ответили на мужское объявление там же.

— Я? — Мисс Геттинг даже засмеялась. — Неужели я выгляжу такой идиоткой? Подождите, знаете что? Ой, кажется, я понимаю! Этой весной я целый месяц получала пакеты из «Нью-Йорк, Нью-Йорк», а в них — письма от каких-то мужчин! Конечно, я их выбрасывала в мусор! Я решила, что это первоапрельская шутка моих студентов! Но, выходит, теперь эта шутка может сделать меня амазонкой, так?

— Не беспокойтесь, мы поможем вам избежать этого. Преступники вас не достанут.

— А с чего вы взяли, что они преступники? Разве они требуют денег? Или насилуют «новых амазонок»? Загоняют в бордели, в гаремы?

Марк понял, что ему будет нелегко с этой дамой.

— Мы не знаем, зачем они это делают, но они наносят женщинам физические увечья.

Мисс Геттинг наклонила голову и, глядя поверх очков, сказала с явной издевкой в голосе:

— Слушайте, вы не выглядите «голубым». Или я ошибаюсь?

— Нет, вы не ошибаетесь.

— Тогда скажите, что лучше: две висящие сиськи или одна стоячая? Только честно! Как настоящий мужчина! А?

И она с такой требовательностью уставилась на Марка, что уйти от ответа было невозможно.

— Ну… Стоячая, конечно, лучше… — вынужденно улыбнулся он.

— Спасибо! — Мисс Геттинг даже вскочила от удовольствия. — Большое спасибо! Вы честный человек! И за это я вас награжу! Знанием! — Она открыла какой-то китайский фолиант, в нем был рисунок с изображением голых женщин, купающихся в озере. — Смотрите, это китайская гравюра, ей две тысячи лет. И что на ней изображено? Читайте, тут написано! Ах да, вы же не знаете китайский. Это китайские амазонки! Понимаете, можно, конечно, утверждать, что все рассказы о балтийских, кавказских, южноамериканских и даже китайских амазонках — только легенды и чушь. Что ни Александр Македонский, ни Колумб, ни другие свидетели не в счет! Но! — Геттинг подняла палец, как на кафедре перед студентами. — Тот факт, что эти легенды есть практически у всех европейских, азиатских и даже африканских народов, не является враньем, правда? И значит, все древние народы были уверены: счастливые государства возможны только при женском управлении! Ведь счастливых мужских островов нет даже в сказках! А вы хотите спрятать нас от космического облучения! Да ни одна женщина не пойдет ни в какие ваши убежища! Я не знаю, кто нас облучает, но это никакие не преступники, а предвестники новой эры! И если мне действительно повезет стать амазонкой, я пришлю вам бутылку лучшего коньяка и книгу Косвена об амазонках. У вас есть визитная карточка?

41

— Есть два варианта, — сказал Пашутин. — Первый: ждать, что будет дальше. Если американцы станут сбивать ожоговый луч — пусть, нас это не колышет. Но если они снова попробуют захватить «Кедр»…

— То что? — спросил президент.

Заседание Совета безопасности происходило в Грановитой палате, но вовсе не потому, что президенту и членам Совета нравилось ее роскошное убранство. А просто потому, что сплошные росписи на стенах и потолке этой палаты, сохранившиеся еще с царских времен, гарантировали, что под ними не прячутся скрытые микрофоны или другие подслушивающие устройства.

— То придется их сбивать, — вздохнул Пашутин.

— Как сбивать? Чем? — изумленно спросила у него дочь президента. Но Пашутин не ответил ей, он смотрел на президента.

— Ну, у нас есть чем… — нехотя сказал ей президент и, поскольку она продолжала требовательно смотреть на него, вынужденно объяснил: — Ну, у нас есть лазерное оружие.

— К сожалению, наземного базирования, — уточнил министр обороны. — То есть пока «Атлантис» виден с нашей стороны Земли, мы его достаем. Или с Камчатки, или из Мурманска.

— Отец, ты… ты понимаешь, что значит сбить американских астронавтов? — в изумлении спросила дочь.

— Да я-то понимаю… — Президент в затруднении поскреб в затылке. — Но и отдавать им этот «Кедр» тоже, понимаешь…

— Отдавать нельзя! — решительно сказал министр обороны. — В России и так все на пределе. А если они откроют «Кедр» и подбросят нам еще ненависти, тут такое начнется! Хуже семнадцатого года.

— Н-да, — заметил секретарь Совета безопасности, — наше счастье, что сейчас у коммунистов ни Ленина, ни Троцкого…

— Но сбивать американцев нельзя! Отец! — воскликнула дочь президента.

— Да никто не узнает, что это мы, — поморщился Пашутин. — Они нашли в космосе какой-то ящик и ждут, что он начнет стрелять по Земле плазменным лучом. Так? Ну а если этот луч жахнет не по Земле, а по ним самим?

— Но ведь это будет наш луч, с Земли!

— Ага, — усмехнулся Пашутин. — Только как это докажешь?

— А где сейчас этот «Атлантис», мы его видим? — спросил Яшин.

— Мы его видим, когда он проходит над нашим полушарием, — сказал министр обороны. — «Атлантис» вращается на высоте вдвое выше гагаринской.

— То есть если они каким-то образом заарканят «Кедр», они не попадут на Землю, миновав нашу зону? — продолжал уточнять Яшин.

— Ни в коем случае! Им до посадки нужно еще двое суток крутиться над Землей для снижения, — объяснил министр обороны.

— И на любом витке мы можем их сбить?

— Нет! Так нельзя, — вмешался Пашутин. — Их нужно сбивать до того, как они возьмут «Кедр»! А если «Кедр» будет уже в «Атлантисе», то он взорвется вместе с ними! И как раз над нашей территорией! А там сорок шесть мегатонн ферментов ненависти!

— Сколько?! — изумленно спросила дочь президента.

— Подожди, — остановил ее отец и требовательно повернулся к Пашутину: — Откуда ты знаешь?

— Да, интересно, — сказала дочь и вместе со всеми членами Совета безопасности повернулась к Пашутину.