Утопия

— А я-то думал, вы Шерлок Холмс.

За последнюю минуту или две тон его голоса существенно изменился.

Снова наступила тишина, на этот раз более продолжительная.

Наконец директор глубоко вздохнула.

— Вы сказали, что могли бы что-то для нас сделать, мистер Пул. Что именно вы имели в виду?

— Не знаю. Что вам нужно?

Неожиданно вмешался глава службы безопасности.

— Достаточно, — сказал он. — Мистер Пул, вы нас извините, если мы вас ненадолго покинем?

— Конечно.

Уорн последовал за Сарой и Аллокко обратно в отсек Джорджии.

— Что вы делаете, черт бы вас побрал? — набросился на Сару начальник службы безопасности. — Он всего лишь какой-то наемный охранник. А у нас и без того хватает дел.

— В том-то и проблема, — негромко ответила директор. — Каких, собственно, дел? Со списком подозреваемых Барксдейла что-нибудь прояснилось?

— Ничего подозрительного. Техник по фамилии Тибболд отметился сегодня рано утром на посту охраны при выходе и больше не вернулся, так что у нас не было возможности его допросить. А на видеозаписях все чисто.

— Понимаете, о чем я? Нам ничего не остается, кроме как зализывать раны и ждать, когда зазвонит телефон.

Аллокко ткнул большим пальцем за занавеску.

— Откуда нам знать, может, он один из них.

— Да бросьте, Боб. Сами знаете, что это глупо. На аттракционе были его родственники, он рисковал жизнью, чтобы их спасти.

— Значит, он — посетитель. Еще хуже. Вы понимаете, как это будет выглядеть? Что он станет говорить?

— А что, по-вашему, он станет говорить, если мы от него просто отмахнемся? Нам нужна любая помощь, которую мы можем получить. Если вы пошлете повсюду своих агентов, это будет выглядеть подозрительно. Но если это будет турист в вельветовом пиджаке и твидовом кепи? Вряд ли. Он явно знает, что говорит. Я все-таки склонна привлечь его на нашу сторону. И насколько мне известно, демократии здесь нет.

Аллокко недоверчиво посмотрел на нее. Он открыл было рот, собираясь возразить, но тут же снова его закрыл и лишь недовольно покачал головой.

— Вы правы, ее нет. Но я не хочу иметь с ним никаких дел. И пусть держится как можно дальше от моих людей.

— Ничего не обещаю.

Директор направилась обратно в палату, остальные последовали за ней.

— У вас тут родственники, мистер Пул? — спросила она, когда они вернулись.

Тот кивнул.

— Семья моей двоюродной сестры. Хорошее, крепкое семейство из Айовы.

— С ними все в порядке? Я имею в виду — после того… несчастного случая?

— Шутите? После того как ваши пиарщики начали раздавать ваучеры на питание и фишки в казино, будто конфеты? Они давно уже снова там.

— И вы не хотите к ним присоединиться?

— Я ведь вам уже сказал. Мой любимый аттракцион только что перестал для меня существовать. — Пул покачал головой, и улыбка его стала чуть более печальной. — Теперь мне уже и пивом не насладиться.

Слова его были встречены очередным молчанием.

— Вы упоминали про личную безопасность. Это нечто вроде телохранителя?

— Мы предпочитаем не употреблять этот термин. У нас обычно разовые задания. Бизнесмены, высокопоставленные иностранцы, очень важные персоны…

— Ладно. — Сара махнула рукой в сторону Уорна. — Мистер Пул, познакомьтесь с Эндрю Уорном.

Пул кивнул ему.

— Я видел вас в космопорту. Думал, вы просто один из посетителей. Помню, вы все бегали туда-сюда. — Он посмотрел на ученого более пристально. — С вами все в порядке, приятель?

— Так вот, он не просто один из посетителей. Считайте его своей очень важной персоной.

Пул немного подумал, затем кивнул.

— И еще, мистер Пул, — сказала Сара.

Тот обратил к ней взгляд голубых глаз.

— Если он останется в живых до конца дня, возможно, вы получите пожизненный пропуск.

Телохранитель улыбнулся.

14 часов 40 минут

Норман Пеппер сидел на широком кожаном диване в комнате отдыха для приглашенных специалистов на уровне «В», потягивая лимонад из стакана и читая национальный выпуск «Нью-Йорк таймс». Он уже потратил приятные полчаса на чтение первой части и намеревался потратить на менее приятные полчаса на остальное.

День прошел даже лучше, чем он рассчитывал. Персонал Утопии оказался профессиональным, деловым и готовым помочь. Его предложение высадить клумбы с орхидеями в атенеуме Атлантиды приняли без вопросов. Фактически ему выделили даже больше средств, чем он запрашивал. И сама Атлантида представляла собой нечто выдающееся. Он не сомневался, что когда она откроется, то станет наиболее притягательным из всех Миров. Называть ее водным парком было несправедливо. Скорее она походила на внутреннее море или что-то вроде того, по которому посетителей доставляли из полузатонувшего города к каждому из аттракционов специальные лодки. Но лучше всего выглядел сам вход в Мир. Даже в незавершенном виде он смотрелся восхитительно, просто потрясающе — несомненно, самый искусно выполненный портал во всей Утопии. И он, Норман Пеппер, видел его раньше, чем кто-либо другой. Его дети просто умрут от зависти, когда обо всем этом услышат. Он ощутил тайное самодовольство, словно его посвятили в государственный секрет, и тихо усмехнулся про себя.

И эта комната отдыха была просто замечательной. Бесплатная еда и напитки, видео всех шоу Найтингейла, душевые кабины, бильярдные столы, небольшая библиотека, отдельные помещения с телевизорами и телефонами. И что самое лучшее — никто, похоже, ею не пользовался. Вероятно, все дело в названии, предположил Пеппер. «Комната отдыха для приглашенных специалистов» вызывала в воображении нечто вроде автобусной станции — пластиковые стулья, журналы годичной давности, растворимый кофе в пенопластовых чашках. Ничто не могло быть дальше от истины, но как иначе можно было объяснить то, почему здесь так безлюдно? Кроме него в комнате отдыха находился лишь один человек, который пришел всего минут пять назад. Возможно, другие приглашенные специалисты осматривали сейчас парк. Но Пепперу этого не хотелось. Он планировал посетить в шесть часов Газовый Свет, чтобы решить проблемы с ночными цветами. На завтра предполагались новые встречи, обсуждение окончательных планов. А потом, в среду, он пойдет осматривать Утопию как следует — с девяти до девяти, от начала до конца, от Камелота до Каллисто. Удовлетворенно вздохнув, он отложил газету, чтобы наполнить стакан остатками «Доктора Пеппера» из банки.

Пеппера с самого детства дразнили за его любимый напиток. Он ничего не мог поделать со своей слабостью, и никакие издевательства не могли заставить его изменить мнение. Теперь же ему нравилось рассказывать, что тот самый доктор был его прапрапрадедом. Шутка, конечно, но насколько она порой оказывалась полезной! Сделав большой глоток, он снова взял газету, держа стакан в правой руке. Вот это действительно жизнь.

Переворачивая страницы, он бросил взгляд на второго посетителя комнаты отдыха. Одет тот был довольно нелепо — свободный плащ с капюшоном, облегающий шерстяной костюм с кожаными лацканами и множеством пуговиц. В одной руке он держал высокий цилиндр, а в другой — длинную трость с бронзовым набалдашником. Незнакомец бродил по комнате отдыха, глядя по сторонам, и в конце концов подошел к Пепперу.

— Очень уж тут тихо, — заметил он.

— Как в могиле. Вы единственный, кого я видел за все время.

Мужчина кивнул.

— А вы, значит, тут уже давно?

— Да уж точно, — сказал Пеппер.

«И что?» — подумал он. Ему не нравился тон этого человека. В конце концов, он ведь приглашенный специалист. У него есть полное право здесь находиться. Он мог бы сказать этому типу и больше. В подобном наряде — это явно кто-то из персонала. Что он делает в комнате отдыха? Вероятно, польстился на бесплатную еду.

Человек смотрел в потолок. Глаза у него были раскосые, лицо широкое, почти круглое.

Аккуратно положив цилиндр на ближайший столик, он не спеша направился к Пепперу. Блестящую деревянную трость он теперь держал в правой руке, постукивая громадным бронзовым набалдашником по ладони. Пеппер посмотрел на поблескивающий металлический ободок и опустил газету.