Поджигатель

— Позволяю.

Повисла неловкая пауза. Профессор Уэсткотт смущенно кашлянул.

— Извините, преподавательская привычка. Я отучаю своих студентов пользоваться этим оборотом речи.

— Хорошо, учту на будущее. — Я подалась вперед. — И все же, профессор Уэсткотт, почему Каспиан Фаради ушел из колледжа Латимер? Насколько я понимаю, причина должна быть веская.

Университетские друзья Ребекки уже ввели меня в курс дела. По их словам, отношения между студенткой и куратором зашли чересчур далеко. Интересно, подтвердит ли это мой собеседник?

Профессор Уэсткотт долго смотрел в пространство за моим левом ухом, а когда наконец заговорил, все-таки увильнул от прямого ответа:

— Видите ли, после смерти Адама Роули колледж пережил трудные времена. Под руководством директора мы начали тщательную проверку всего учебного заведения и его сотрудников. Результаты проверки оказались весьма удовлетворительными. Мы убедились, что колледжу Латимер практически нечего скрывать. И хотя наша с вами беседа доставляет мне огромное удовольствие, к сожалению, я больше ничем не смогу вам помочь.

Намек был довольно прозрачным: профессор вежливо меня выпроваживал. Но прежде чем оставить его наедине с любимыми книгами, я не удержалась и спросила:

— Вы помните лучшую подругу Ребекки, Луизу Норт? Она изучала право.

Замдиректора немного подумал, потом пожал плечами.

— Простите, нет. Если она училась на юриста, то наверняка проводила много времени на юридическом факультете и в университетской библиотеке. Юриспруденция — сложная наука.

К тому же Луиза не была «очень симпатичной девочкой» и не страдала нервными срывами. Бедная Луиза, вечная тень Ребекки! Мне бы на ее месте было обидно.

Профессор Уэсткотт встал и придвинул к стене кресло.

— Извините, что тороплю, но через пять минут у меня начнутся занятия.

— Нет-нет, это вы меня извините, я не хотела вас задерживать. Спасибо, что уделили мне время. — Я быстро собрала свои вещи, пожала ему руку и пошла к выходу. В дверях задержалась и обернулась. — Можно задать последний вопрос? Скажите, когда закончилась тщательная проверка, показавшая, что колледжу нечего скрывать?

— Э… лет пять назад. Может быть, шесть, — ответил профессор, слегка прикрыв веком один глаз, смотрящий на меня сквозь толстую линзу очков. Мне показалось, что он подмигнул.

На обратном пути в Лондон Гил изо всех сил старался меня очаровать. К своему стыду, я почти сразу начала смеяться над его шутками. Впрочем, говорить было легче, чем молчать, и не успела я оглянуться, как мы подъехали к моему дому.

Я замешкалась: мне не хотелось открывать дверцу и выходить из машины. За время поездки мы с Гилом странно сблизились, между нами установилась на удивление непринужденная дружеская атмосфера. Здесь, в салоне автомобиля, был совсем другой мир, за его пределами нам уже не удастся так свободно общаться. Даже если он просто играет со мной — плевать! Все равно приятно.

Когда Ребекка встречалась с Гилом, я решительно не понимала, что она в нем находит, кроме смазливой внешности. Однако тогда он не стремился открыться мне с лучшей стороны. Я и не подозревала, что Гил может быть таким — милым, веселым, внимательным. Пока он следил за дорогой, я украдкой его разглядывала. Гил или не замечал, или ему было все равно. Интересно, почему он вдруг обратил на меня внимание? Ответа я так и не придумала. Верить в то, что я всегда интересовала его больше Ребекки, — полная чушь!

Гил заглушил мотор и теперь сидел рядом со мной абсолютно неподвижно. Что ж, пора идти. Не могу же я провести в его машине всю ночь!

— Спасибо, что подвез, — вежливо произнесла я, — хоть и не обязательно было доставлять меня к самому дому.

— Несколько часов назад мы уже спорили об этом. К тому же мне было с тобой приятно. — Он легонько дернул меня за кончик хвоста. — Тебе надо ходить с распущенными волосами.

Я покачала головой.

— Это неряшливо.

— Нет, это свободно, — возразил он и, взяв меня за руку, принялся изучать тыльную сторону моей ладони. Потом повернул руку ладонью вверх. — У тебя длинная линия жизни. Счастливая!

— Может, у тебя и хрустальный шар имеется? Или ты гадаешь на картах Таро?

— Ш-ш-ш! — Он сдвинул брови. — У меня уже начались озарения. Я вижу, что завтра вечером ты будешь ужинать с темноволосым мужчиной.

— Не болтай глупости! — Я убрала руку и полезла в сумочку за ключами.

— Как же с тобой сложно! — вздохнул он.

Я подняла голову и наткнулась на внимательный взгляд Гила. У меня перехватило дыхание при виде его мрачного лица. Показалось, что в эту минуту он испытывал ко мне неприязнь. Однако спустя секунду Гил грустно улыбнулся и вновь стал обаятельно мил.

— Мне что, все время придется тебя уговаривать? — тихо спросил он.

— Уговаривать? А чего ты хочешь?

— Чтобы ты со мной поужинала. Завтра вечером. Это было бы для меня большой честью, — произнес он шутливо официальным тоном.

Я должна была сказать «нет», но почему-то не смогла и согласилась. Мы договорились, что он заедет за мной в половине восьмого.

— Куда мы пойдем?

— Увидишь.

— Мне это не нравится! — Я сердито сверкнула глазами. — Если не скажешь, куда мы идем, я не буду знать, как одеться. Ты ведешь себя как диктатор!

— Неужели? А мне кажется, так романтичней. — Гил усмехнулся, и я поняла, что он не уступит.

— Ладно. Встречаемся завтра вечером здесь, в половине восьмого. Но если я приду в спортивном костюме или в пижаме, виноват будешь ты!

— Что бы ни случилось завтра вечером, пижама тебе точно не понадобится.

— А ничего и не случится. — Я открыла дверцу и начала выбираться из машины. — Я согласилась с тобой поужинать, и только.

— Что ж, посмотрим.

Тряхнув головой, я захлопнула дверцу и быстро пошла по дорожке к дому. Ни разу не обернулась, хоть это стоило мне большого усилия воли.

Уже в доме я взглянула на часы и с удивлением обнаружила, что еще не так поздно — только начало седьмого. Гил назначил мне свидание, но даже не поцеловал напоследок. Может, не хотел целовать? Тогда зачем пригласил на ужин? Видимо, ему, так же как и мне, понравилось наше общение. Я бродила по кухне, нервно покусывая ноготь на большом пальце. Пожалуй, ради такого случая стоит принарядиться. Мне хотелось хорошо выглядеть. Я вышла в темный холл, заглянула в зеркало и увидела в нем лишь бледный овал лица.

— Что бы на моем месте сделала Ребекка? — спросила я вслух.

Мне повезло: моя парикмахерша согласилась принять меня завтра утром — ей только что позвонила клиентка, записанная на это время, и сказала, что не сможет прийти. Перепрыгивая через ступеньку, я помчалась на второй этаж, распахнула встроенный шкаф в спальне и принялась ворошить вешалки. Столько вещей, а надеть нечего!

На следующее утро эта проблема разрешилась. Курьер принес мне большую коробку, перевязанную кокетливым бантом. В ней оказалось простое черное платье. При виде ярлыка у меня глаза полезли на лоб: оно наверняка стоит бешеных денег! Примерив обновку, я обнаружила, что Гил не ошибся с размером. Платье красиво облегало фигуру. Узкая юбка до колена, глубокое декольте, открытая спина. Он купил еще и туфли на высоких тонких каблуках с алыми подметками. Кроме того, в коробке оказалась шелковая лиловая шаль точно такого же цвета, как засос у меня на шее. Я почти не сомневалась, что Гил нарочно выбрал этот оттенок: такие шуточки в его стиле.

Когда я развернула шаль, мне на колени упала коробочка духов, и мое настроение испортилось. Я сразу узнала любимые духи Ребекки — точно такой же флакон вынесла из ее квартиры. Мне оставалось только догадываться, почему он захотел, чтобы от меня пахло тем же ароматом.

Впрочем, ничего страшного не случится, если я ему подыграю. Я перестала хмуриться и загадочно улыбнулась. Этот наряд требовал дополнений, и я точно знала каких. В ожидании завтрашнего ужина меня охватила легкая дрожь приятного нетерпения. Что бы ни случилось, это в любом случае будет интересно.