Хамелеон

Он отсоединил диск, бесшумно поднялся по узкому трапу на верхнюю палубу и спрятал трофей в ящик с запасными парусами. Филлипс собирался встать с первыми лучами солнца и незаметно навсегда покинуть яхту. Он рассудил, что диск здесь будет в относительной безопасности. Вытаскивать из Джонстона, кто убил Дэвида, ему придется в другой раз.

Джон спал крепко. Такое случилось с ним впервые за последние несколько ночей.

Когда он на следующее утро открыл глаза, в иллюминатор лился яркий солнечный свет. Джон взглянул на часы и не поверил собственным глазам. Почти половина девятого утра! Он проспал сигнал будильника, и никто из членов команды не разбудил его.

Филлипс уселся на койке и выглянул в иллюминатор. Мимо быстро бежали волны. Яхта уже находилась в море. Джона прошиб холодный пот. Теперь он уже не сможет поставить жесткий диск на место. Вскоре пропажа обязательно будет замечена, или же кто-то найдет сам диск. Как такое могло произойти?

Джон быстро оделся, поднялся на палубу и подошел к капитану.

— Черт побери, почему меня никто не разбудил?

Капитан был удивлен.

— Ты сам вызвался дежурить, пока все остальные гуляли на берегу. Вот мы и решили дать тебе выспаться. Я рассудил, что ты будешь рад возможности отдохнуть, но, похоже, ошибся.

Джон поспешил пойти на попятную:

— Извините, я вам очень благодарен. Спасибо.

Он спрятал свое отчаяние и беспокойство.

Этот день ничем не отличался от предыдущих. Не находя места от тревоги, Джон продолжал заниматься своим делом. Он болтался в страховочном поясе высоко над палубой, однако все его внимание было приковано к ящику с запасным парусом, оставшемуся далеко внизу. Ближе к полудню он с ужасом увидел, как какой-то матрос подошел к ящику, в котором был спрятан жесткий диск. Этот парень прошел было мимо, однако затем остановился, открыл соседний ящик, что-то в нем поискал, но, судя по всему, не нашел. Тогда он открыл ящик, находившийся рядом, и увидел жесткий диск. Джон в сердцах выругался. Матрос взял диск, осмотрел его со всех сторон, затем положил обратно в ящик и ушел. Джон застыл, не отрывая глаз от происходящего.

Через несколько минут матрос вернулся в сопровождении капитана Дэвиса и Джонстона. Со своего насеста, устроенного на самом верху мачты, Джон не мог разобрать слов, но без труда догадывался о том, что происходило внизу. Капитан был явно удивлен тем, что жесткий диск находится в ящике для парусов, но сохранял спокойствие. Зато возбужденные движения Джонстона безошибочно свидетельствовали об охватившем его гневе. Матрос достал жесткий диск из ящика, и Джонстон махнул рукой за борт, красноречиво показывая, что эта находка должна отправиться на дно. Капитан, похоже, пытался возражать, но судовладелец настоял на своем. Матрос выбросил диск в море.

Джон кипел бессильной яростью, наблюдая за тем, как жесткий диск скрылся в волнах. Он потерпел еще одно поражение, которого можно было бы избежать.

«Во всем виноват этот долбаный Джонстон! Вот сейчас он вышагивает гоголем, изображая, будто он что-то из себя представляет, тогда как на самом деле он ничто. Да катись все к чертям!» — подумал Джон, переполненный эмоциями.

Он почувствовал, что теряет контроль над собой, и обратил гнев внутрь, коря себя за все ошибки. Его тотчас же охватила бесконечная тоска. Он вспомнил, как они с братом играли в детстве, а потом, став взрослее, долгими летними днями вместе работали на ферме.

Филлипс так глубоко погрузился в воспоминания, что потерял связь с настоящим, но вдруг смутно почувствовал, что он вращается. Джон встрепенулся и вернулся в действительность. Оказалось, что он выпустил мачту, повис в страховочном поясе и кружился, словно балерина. В этот момент капитан поднял взгляд, но Джон успел взять себя в руки и ухватиться за мачту. Внимание капитана привлекло что-то другое. Он так и не увидел слезы, которые порывистый ветер сдул с глаз Джона прежде, чем они смогли скатиться по его щекам.

Его отчаяние нарастало. Он решил, что должен сделать какой-нибудь шаг — все равно какой. Сейчас или никогда. Последнее доказательство его невиновности находилось на пути к морскому дну. Джон понял, что он должен выбить хоть какую-то информацию из Джонстона. Для этого его сначала надо было как-то изолировать. Не заглядывая дальше, Филлипс решил как можно быстрее создать такую возможность.

Он заметил, что остальные члены команды, занятые своими делами, почти не обращают на него внимания, достал из кармана нож и принялся перепиливать канат, закрепленный на гроте. Джон остановился только тогда, когда канат был практически полностью перерезан.

После этого он выждал, когда Джонстон окажется прямо под ним, а затем громко крикнул:

— Капитан, грота-фал перетерся. Мне нужен новый. Вы не могли бы прислать запасной?

Джон рассчитывал на то, что Джонстон вызовется взобраться на мачту с новым канатом. Дело это довольно опасное, поэтому владелец яхты наверняка захочет показать себя, чтобы произвести впечатление на гостей.

Джонстон и вправду без колебаний предложил свою помощь. Он и прежде постоянно поступал так. В течение нескольких гулких ударов сердца Джон следил за тем, как капитан вежливо предлагал поручить эту задачу одному из членов команды, но Джонстон был настойчив. Он обмотал вокруг шеи два толстых каната, быстро забрался на самый верх и устроился в относительной безопасности «вороньего гнезда», высоко над палубой, в считаных дюймах от Филлипса.

Джон упивался этим мгновением. После всех предыдущих неудач эта победа казалась ему даже слишком легкой. Но теперь ему надо было думать о том, что же делать дальше.

Джон решил потянуть время.

— Мистер Джонстон! — крикнул он, перекрывая рев ветра. — Вы не могли бы передать мне этот канат?

Джонстон выполнил его просьбу, и Джон привязал канат к мачте. Ветер набирал силу, яхту бросало на волнах, и мачта неистово качалась из стороны в сторону.

— Спасибо, — прокричал Джон.

Джонстон держался за ограждение, ожидая дальнейших распоряжений простого матроса. До Джона вдруг дошло, что владелец яхты теперь не только всецело находился в его власти, но и по своей воле выполнял любые приказы Джона. О лучшем нельзя было и мечтать.

— Вы не могли бы закрепить конец другого каната на верхней рее, пока я буду привязывать этот канат?

Джонстон снова беспрекословно повиновался. Он надежно привязал второй канат к рее, как ему и было сказано. Другой конец этого каната по-прежнему был свободно обмотан вокруг его шеи. Джон тем временем заменил перерезанный канат.

— Теперь, будьте добры, помогите мне забраться в «воронье гнездо», — крикнул он, поднял взгляд и протянул руку.

Джонстон перевесился через ограждение, и Джон схватил его ладонь, мокрую от пота. В это мгновение физического контакта его захлестнула ярость, сконцентрированное бешенство, направленное против человека, который причинил ему столько боли, однако продолжал вести такую роскошную жизнь.

Джон уже не мог этого вынести. Он молниеносным движением обвил канат вокруг шеи судовладельца и затянул петлю. Сначала Джонстон не понял, что происходит. Он решил, что матрос хочет распутать и убрать канат, затем почувствовал, как петля становится туже, и сообразил, что произошло что-то неладное. Джонстон испугался и начал сопротивляться, крича Джону, чтобы тот его отпустил. Последовала короткая яростная схватка, но люди, находившиеся внизу, ничего не увидели и не услышали.

Филлипс продолжал тащить канат до тех пор, пока не затянул надежный узел. Теперь его уже нельзя было остановить. Вместо искаженной, полной ужаса физиономии Джонстона он видел перед собой опухшее, безжизненное лицо брата. Владелец судна перевесился через ограждение «вороньего гнезда». Его судьба была всецело в руках Джона.

Они находились в каких-то дюймах друг от друга, но Филлипс снова вынужден был кричать, чтобы перекрыть рев ветра:

— Кто убил моего брата?

Только теперь Джонстон его узнал. На лице этого человека отразился неприкрытый ужас.