Никто мне не верит

— Убирайся.

— Что? Нет, пожалуйста…

— Как ты смеешь навязываться ко мне в программу, когда ты еще хуже, чем бесполезна? Мне нужен координатор эфира, приносящий пользу делу, а не шепелявящая, бормочущая идиотка. Это непостижимо. Из-за тебя я в последнюю минуту перед эфиром остался с неполным составом.

— Я могу работать. Я…

—  Убирайся,я сказал. И забери свои шмотки. Ты больше у меня не работаешь. — Он повернулся и зашагал прочь.

Линн всхлипнула. Она бросилась за Карлом и схватила его за рукав.

—  Пожалуйста.Мне нужна эта работа. Я только приму еще немного экседрина.

—  Надо же! — выдохнул он ей прямо в лицо. — Тебе нужна работа? Может я еще должен дать тебе центральную роль в какой-нибудь сверхпопулярной программе? — Он поднял руку, словно хотел ударить ее, но только стукнул с шумом по стене. — Что тебе нужнона самом деле — это хороший урок, но мне его тебе преподать некогда — я должен найти другого координатора эфира, чтобы начать передачу. — Он еще раз ударил по стене. — Когда будешь уходить, можешь дверью не хлопать. Ты никогда не сможешь наделать больше шума, чем я.

Мел Медофф, директор программы, еще не ушел из офиса. Он выслушал начало истории Линн, закатил к потолку свои темные понимающие глаза и потащил ее вниз в кафе напротив радиостанции.

Несмотря на пульсирующую боль во рту, природа брала свое, и Линн почувствовала себя голодной. Она проглотила мясную похлебку и большую часть сэндвича с тунцом, в то время как Мел учил ее жить.

— Станция не нанимает, не увольняет, не оплачивает людей Карла. Сама знаешь. Ты права, он — колючий. Но я не могу вмешаться.

— А на станции нет другого свободного места?

Мел покачал головой еще до того, как она успела закончить фразу.

— Карл разнесет все вдребезги, если мы возьмем тебя на работу. — Он развел руками. — Что я могу сказать? С тобой обошлись несправедливо. Но ты далеко не первая…

Она возвращалась домой с куском хлеба, завернутым в салфетку, — с тем, что осталось от ее еды; она не могла даже начать поиски новой работы, пока ее дикция не придет в норму. А ее кухонный шкаф был так же пуст, как и ее кошелек.

Одолжить денег было не у кого. Хозяева пиццерии находили ее гораздо менее привлекательной с тех пор, как она задолжала за квартиру, а Бубу в то время еще жил в Теннесси, стараясь из последних сил поддерживать в порядке то, что осталось от фермы родителей. Его успех в банковских делах был еще впереди.

Когда она засыпала, приложив лед ко лбу и выпив четыре таблетки экседрина, то ее последняя мысль была об иронии судьбы.

Ей уже хотелось съесть просто кусок хлеба, который должен был стать ее единственной едой на следующий день.

Бостон должен был стать началом ее карьеры; шоу Кьюсака, затем многие другие; ее должны были восхвалять и почитать как новую звезду…

Когда подали кофе, уже стемнело. Линн ощутила себя среди уличных огней, запаха цветов, теплых дуновений воздуха от обогревателей. После нескольких бокалов вина и изысканной калифорнийской кухни она чувствовала, что не может перестать улыбаться.

Между сидящими за ее столиком и соседним, где расположилась группа людей из рекламного агентства Лос-Анджелеса, завязался разговор. Двое сотрудников агентства были знакомы с одним из мужчин из синдиката. Линн отвлеклась от разговора, чтобы немного посмотреть на море. Она думала о том, что, возможно, вскоре подобные вечера станут для нее обычной повседневностью. Когда она снова повернулась к столу, Лен Холмс передавал ее шоколадный торт на соседний столик.

— Надеюсь, вы не возражаете? — спросил Лен. — А мы сможем попробовать их сливовый мусс.

Линн рассмеялась и взяла протянутую ей тарелку, попробовала пурпурную воздушную массу. Она была сказочна. Все сегодня было сказочно.

— Вкусно, а? — спросила ее миниатюрная женщина, похожая на кошечку, сидевшая за соседним столиком. — Пожалуйста, возьмите еще. Чем меньше будет на тарелке, когда она вернется ко мне, тем меньше я съем. Кстати, меня зовут Джоан.

— Линн. Вы занимаетесь тем, что сами себя истязаете. Мне это знакомо.

— Мы с вами одного поля ягоды!

— И вы тоже? — сказала Вики.

Линн передала ей мусс.

— Посмотрите, что мы делаем. Мы все худы, более или менее, привлекательны и удачливы. Но в нас сидит некое существо, которое не хочет удовлетвориться уже достигнутым. И мы продолжаем беспрерывно подгонять себя.

— Вы делали передачу на эту тему? — спросил один из представителей телекомпании.

— Несколько. Этот синдром имеет множество форм выражения. Я могла бы сделать сотню передач на эту тему.

— Потому что это присутствует во всем, — сказала Вики.

Линн кивнула:

— Это своего рода эпидемия.

Лен наклонился к ней:

— Как раз то, чего нет в вас, поэтому мы вас заметили. Вы, если так можно выразиться, имеете больший…

— Запас возможностей, — закончила за него Вики. — И вы вываливаете наружу все дерьмо.

— В эту же минуту Линн представила анонс своей новой общенациональной программы: «Шоу Линн Марчетт. Она вываливает дерьмо».Чтобы сдержать смех, она отпила немного кофе.

— У вас полное взаимопонимание с аудиторией… — Вики встряхнула головой. — Восхитительно.

Заказали еще кофе; двое из сотрудников КТВ уехали домой. После прощальных объятий несколько человек из-за соседнего столика тоже ушли; после этого Джоан и двое оставшихся мужчин пересели за столик Линн.

Она должна была уже едва шевелиться от усталости, она была слишком возбуждена. И с каждой минутой она чувствовала себя более деятельной. Это было сказочное место в стране грез, где люди смеялись, обнимали друг друга и прекрасно проводили время. Ей хотелось, чтобы этому не было конца.

— Вы что-то говорили о шоу? — спросила Джоан.

— Линн ведет телевизионное ток-шоу в Бостоне, — объяснил ей Лен. — Мы собираемся пустить его по общенациональному телевидению.

Собираемся.Сердце Линн подпрыгнуло от радости.

— Так вы из Бостона? — поинтересовался один из мужчин, загорелый и крепкий, с открытым улыбающимся лицом. — Как вам у нас понравилось?

— Мне очень понравилось. Но я видела очень мало.

— Да, — Вики хлопнула по столу. — До чего же мы невежливы! Вы здесь уже целый день, а мы вам ничего не показали.

— Ничего не показали? — спросила Джоан. — Так приезжих не встречают. Давайте-ка сделаем это сейчас.

— Почему бы нет? — сказал Лен. — Линн? Вы готовы отправиться в путь?

— Безусловно.

Они оплатили счета и сели в машину Вики, большой «мерседес». Линн села впереди между Вики и Леном. Джоан забралась назад вместе с Грегом, тем самым мужчиной с очаровательной улыбкой.

Они проехали по Бел Эр, посмотрели Мелроз и магазины на Родео драйв.

— Китайский театр Манна, — сказала Вики. — Остановимся здесь.

Линн с восхищением рассматривала отпечатки рук и ног, имена, написанные на цементе. Она купила масленку Лэсси для Кары. Все, что она делала, казалось совершенно нереальным и в то же время очень естественным, словно она следила за собой в хороший бинокль.

Было уже больше одиннадцати, когда они вернулись на стоянку ресторана в Малибу.

— Я отвезу Линн в отель, — сказал Лен. — Вики живет здесь неподалеку, — объяснил он Линн.

— Вы остановились в городе? — спросил Грег.

— Да. В «Хаят-тауэр».

— Тогда я могу подвезти вас. Мне как раз по дороге.

Швейцар отеля, стриженный под «ежика» подросток, протянул руку, чтобы помочь Линн выйти из «БМВ» Грега.

— Спасибо, — сказала она Грегу. — За поездку по городу и за то, что подвезли.

Он широко улыбнулся:

— Это был не лучший вариант обзорной экскурсии. Но надеюсь, что вам понравилось.

— Мне понравилось. — Она повернулась, чтобы выйти из машины.

— Завтра возвращаетесь в Бостон?

— Да. Я надеюсь скоро сюда вернуться. Я почти ничего не успела посмотреть.

Он наклонился ближе к ней: