Никто, кроме тебя

Впрочем, из этого может получиться неплохой эпизод. Монрою удается наконец найти убийцу Большого Сола, он отправляется к нему, а главарь банды сидит на передней лужайке в окружении всей своей мебели. Ну, может, рядом еще валяется парочка трупов.

Хотя… Дэвид не хотел, чтобы в его книге фигурировала преступная банда. И кто поверит, что человек может быть таким психом, чтобы вытащить всю свою мебель на лужайку?

— Дэвид! — услышал он голос Джейси. — Ау, ты где?

— Просто задумался.

Он вытащил из заднего кармана кассетный магнитофон, включил его и пробормотал:

— Главарь банды. Мебель на лужайке.

— Что это он делает? — спросила Джейси у Милли, изогнув бровь и откусывая печенье. — Как загадочно!

Дэвид состроил гримасу. Нет, скорее всего, ничего из этого не получится. Лучше бы он держал рот на замке.

— Ох, моя дорогая, — ответила Милли, — ничего тут загадочного нет. Дэвид делает заметки для своего романа.

Дэвид сердито посмотрел на тетю.

— Почему бы тебе просто не дать объявление в «Таймс»?

— Хочешь, чтобы я это сделала? — спросила она невинным голосом.

Затылок у него заныл — верный признак надвигающейся головной боли.

— Мой Дэвид со временем станет известнее Френсиса Скотта Фицджеральда, — заявила Милли.

Его так и подмывало сказать ей, чтобы она заткнулась. Но Милли очень гордилась им, поэтому он лишь вздохнул, уселся на кофейный столик и покорно посмотрел на обеих.

— Почему-то я сомневаюсь, что обо мне будет упомянуто в «Антологии Нортона».

— Дэвид пишет о сыщиках и дамах, — объяснила Милли, сложив руки на коленях.

— А-а… — Джейси кивнула с вежливым, но удивленным видом. — А ты вроде бы говорил, что больше не пишешь. Ты частный детектив. Это то, чем ты теперь занимаешься, — так ты мне сказал.

Дэвид состроил гримасу, испытывая двойственные чувства: с одной стороны, его вроде как поймали на обмане, а с другой — ему льстило, что она запомнила его слова.

— Я больше не описываю реальные преступления.

— Он теперь сконцентрировался на романе, — сообщила Милли. — И он умеет готовить.

— Десерты, во всяком случае, — вставил Финн. — Еще у него неплохо получается цыпленок в пармезане.

Дэвид застонал.

— Клянусь, вы доведете меня до того, что…

— Что ты напьешься, — сказала Милли. — Да, дорогой. Мы знаем. — Она переключилась на Джейси. — Писать романы — необычное занятие. Но он совсем неплох. Правда, зад у него не так хорош, как у Мела, но тоже ничего. — Она наклонилась вперед. — Разумеется, с эмпирической точки зрения.

— Милли! — взорвался Дэвид.

Ему хотелось съежиться, стать незаметным, хотя губы Джейси и тронула улыбка.

— Что? — Его тетя широко раскрыла глаза. — Я просто констатирую факт.

— Просто иди и покажи Финну, где вакуумный насос. — Дэвид ткнул рукой в сторону гаража и повернулся к Финну. — Убирайтесь оба. Займитесь насосом.

Милли кивнула с глубокомысленным видом.

— Он прав. Нам нужно уйти. Джейси и Дэвид должны поговорить. — Она улыбнулась Джейси. — Правда ведь, дорогая?

Дэвид перевел взгляд с Джейси на Милли и обратно. Внутри у него все сжалось.

— О чем мы должны поговорить? — спросил он.

По-видимому, не просто о разбитом окне. Он провел кончиком языка по зубам, борясь с волной разочарования. Джейси приехала не для того, чтобы увидеться с ним; она приехала по делу. Ну, в конце концов, она его клиентка.

Джейси облизнула губы.

— Вообще-то об Эле. Я…

— Она думает, что, возможно, он жив. — Милли взяла Джейси за руку. — Но, дорогая, он недостаточно хорош для тебя.

Дэвид утратил дар речи. Жив?! Как, черт побери, он может быть жив?

— Думаю, нам пора, Милли.

С этими словами Финн повел ее к подъездной аллее.

— Да, — сказал Дэвид. — Пока-пока.

Финн пожал плечами:

Дождавшись, когда они оказались вне зоны слышимости, он повернулся к Джейси.

— О чем это она?

Если Эл остался в живых, то ему удалось то, что оказалось не под силу Шалтай-Болтаю. Судя по газетным статьям, останки этого человека запросто поместились бы в банку из-под земляничного джема.

Грызя ноготь большого пальца, Джейси встала и одернула украшенный цветочным узором джемпер. Этот жест так сильно напомнил Дэвиду Сьюзен, что у него мелькнула мысль развернуться и пуститься наутек. Вот только убегать от Джейси ему не хотелось, и осознание этого выбило у него почву из-под ног.

— Кое-что не так, — сказала Джейси, сделав глубокий вдох.

— Помимо мебели на лужайке?

— Да, помимо этого, — рассмеялась она.

Шутка раскрепостила Джейси, и напряжение слегка отпустило ее. Она встретилась глазами с Дэвидом, шагнула к нему и спросила:

— Не болит?

Он не сразу понял, что она имеет в виду его нос.

— Нормально. Немного чувствительный, но я выживу. Бывало и похуже.

Неуверенная улыбка коснулась ее губ. Она опустила взгляд и заговорила, обращаясь к своим туфлям:

— Спасибо, что снова выручаешь меня. Я… — Она оборвала себя, вскинула голову и посмотрела ему в глаза. — Спасибо.

Может, это игра воображения? Может, все дело в освещении? Или виной всему то, что он давно ни с кем не спал? Но какова бы ни была причина, что-то такое почудилось ему в глазах Джейси. Понимание. Вопрос. Приглашение?

Нет.

Как бы сильно он ни желал довести до конца то, что началось на полу в магазине одежды, факт оставался фактом: она пришла сюда не из-за него, а из-за Эла. И это чертовски действовало ему на нервы, не говоря уже об эго.

— Итак, расскажи мне об Эле, — сказал он. — Почему, собственно, ты решила, что он жив?

— Потому что когда я встретила его в баре, там подавали зеленое пиво.

Она опустилась на диван, расправила юбку и посмотрела на Дэвида с таким видом, будто не сомневалась, что до него дошел смысл этой потрясающей новости.

Но он понятия не имел, при чем тут пиво.

— Наверно, здесь есть какая-то связь, — наконец сказал он, — но черт меня побери, если я улавливаю, какая именно.

— День святого Патрика.

Видимо, это уж точно должно было все ему разъяснить.

— По-прежнему не секу.

Она закатила глаза и вздохнула.

— Семнадцатое марта. Я пила с Элом пиво семнадцатого марта.

— Прости, но все равно не улавливаю.

— Ты что, в колледж не ходил?

— Нет, почему же, ходил. Даже диплом с отличием имею. Наверное, ты хочешь сказать, что я что-то пропустил мимо ушей?

— Помнишь, как тот парень сказал: «Юлий Цезарь и какая-то идея про март»? Он, наверно, имел в виду мартовские иды, и…

— Пятнадцатое марта.

Внезапно до него дошло. Она права. Фактически Стемпл сказал, что Эл умер пятнадцатого марта. Но два дня спустя Джейси встретила его… Дэвид попытался вспомнить, какая дата взрыва упоминалась в прочитанных им газетных статьях. Но нет, тогда он не обратил внимания на эту деталь. Он искал статьи, вышедшие в середине марта, и нашел их.

— Наверно, Стемпл перепутал дату.

— Может быть, — ответила Джейси. — Но…

— Я тебя понимаю. Когда парень типа Стемпла начинает ссылаться на Шекспира, пусть и перевирая его, это наводит на мысль, что его слова могут соответствовать действительности. — Дэвид протянул руку и помог Джейси встать. — Пошли ко мне, посмотрим дату взрыва.

Так они и сделали.

— Если Эл жив, почему парень, с которым он раньше вместе снимал жилье, не знает об этом? — спросила Джейси, когда они поднимались по лестнице.

Дэвид обернулся и посмотрел ей в глаза.

— Еще важнее другое: если Эл хочет, чтобы тот парень считал его мертвым, заинтересован ли он в том, чтобы кто-нибудь его нашел?

Квартира Дэвида выглядела даже хуже, чем в тот раз, когда Джейси была здесь впервые, хотя могло показаться, что такое невозможно.

— Неужели через Пасадину пронесся торнадо и задел только твой дом?

Дэвид взглянул на нее поверх монитора компьютера.

— Что?

Она обвела рукой комнату.