Чудо

Анри долго упрашивать не пришлось. Выяснилось, что несколько лет назад он возил в Лурд своего дедушку и завязал дружбу со старшим консьержем отеля «Сан-Луи-де-Франс», в котором они останавливались. Его друга звали Робер. Анри тут же, при Тиханове, позвонил в Лурд Роберу, чтобы замолвить слово за «друга» Тиханова… Как же его звать? Ах да, мистер Толли из Нью-Йорка. Однако выяснилось, что Робер находится в отпуске и появится на рабочем месте лишь в первый день Недели Новоявления.

— Ничего страшного,— заверил Тиханова Анри.— Когда Робер выйдет из отпуска, пусть ваш друг сообщит свое имя и сошлется на меня, и все будет в порядке. Мистер Толли получит лучшую комнату в отеле. В любой гостинице всегда есть запасной номер для непредвиденных случаев. Уж вы мне поверьте!

Тиханов поверил и испытал в связи с этим огромное облегчение, но, выйдя из такси перед отелем, он уже не чувствовал прежней уверенности. В повседневной жизни, как и в дипломатической работе, Тиханов всегда был крайне осторожен и даже в самых заурядных ситуациях предпочитал иметь запасной путь для отхода. Поэтому сейчас он решил не отпускать такси. Когда водитель вышел из машины, чтобы открыть багажник и вытащить из него чемодан Тиханова, тот сказал ему:

— Не торопитесь. Я хочу убедиться, что мне предоставят комнату. А вдруг у них нет ни одного свободного номера и мне придется ехать в другую гостиницу?

Его «состояние» (именно так Тиханов привык думать о своей болезни, неизлечимой мышечной дистрофии) сегодня было скверным, поэтому на высокое крыльцо отеля он взбирался медленно и с большим трудом.

Просторный вестибюль был оформлен скромно, в современном стиле, лифт и лестница располагались в дальнем конце. За стойкой регистрации маялся от безделья очкастый консьерж. Уверенно подойдя к нему, Тиханов сказал по-французски:

— Месье, я хотел бы поговорить со старшим консьержем Робером.

Очкарик поднял голову и посмотрел на пришельца сквозь толстые линзы очков.

— Робер — это я, месье. Чем могу вам помочь?

— О, замечательно! — воскликнул Тиханов.— Я приехал сюда по рекомендации вашего хорошего друга, который передает вам наилучшие пожелания. Я имею в виду нашего общего знакомого Анри, старшего консьержа отеля «Интерконтиненталь» в Женеве. Помните такого?

— Анри? — оживился Робер.— Ну конечно! Как он поживает? Замечательный парень! Я надеюсь, у него все в порядке?

— Еще как в порядке! Анри посоветовал мне обратиться к вам и сказал, что вы, возможно, поможете мне получить комнату в отеле. Анри знает, что в эти дни здесь яблоку некуда упасть, но считает, что в качестве одолжения для него вы сможете что-нибудь устроить. Я согласен на любой, даже самый скромный номер.

У Робера вытянулось лицо.

— Анри прав, обычно у нас действительно есть запасные номера, которые мы выделяем гостям в крайнем случае. Но сегодня, в эти дни, в эту неделю, в этих обстоятельствах… Нет, я ничем не смогу вам помочь! Мне очень неловко, я в отчаянии, что не могу исполнить просьбу моего друга, но поверьте, у нас не то что свободного номера, а даже свободного стенного шкафа нет!

— Вы в этом уверены? — спросил Тиханов, вытаскивая из внутреннего кармана пиджака бумажник.

— Не нужно! Это не поможет. Я вовсе не пытаюсь выудить из вас деньги. Отель на самом деле забит по самые стропила. Здесь еще никогда не было ничего подобного. Но с другой стороны, ведь и Дева Мария не появлялась тут аж с тысяча восемьсот пятьдесят восьмого года! Сами понимаете. Через недельку я наверняка сумею вам помочь, но…

— Но мне нужно находиться здесь именно на этой неделе!

— Я сожалею.

— Что же мне делать? Может быть, здесь есть какой-то другой отель, где я мог бы найти комнату? Может, у вас есть какие-то знакомые, которым вы могли бы меня рекомендовать?

— Нет, все городские гостиницы забиты под завязку, это я вам точно говорю. Впрочем… — Консьерж поднес палец ко лбу.— У меня появилась одна мысль. Когда в прежние времена в Лурде оказывалось чересчур много паломников, кое-кто из них снимал комнаты в окрестных городках. Их тут много вокруг, и все лежат неподалеку. Многие семьи, живущие в этих городках, пускают к себе паломников, чтобы заработать несколько лишних франков. Да, я совершенно уверен, что сегодня происходит то же самое! Я думаю, это будет наилучшим выходом для вас, мистер… мистер…

— Толли. Сэмюэл Толли,— напомнил Тиханов.

— Да, мистер Толли, это лучше всего! Выясните, где сдаются комнаты и квартиры…

— Но где и как я смогу это выяснить? Я никогда прежде не бывал в Лурде.

Робер и здесь оказался на высоте.

— Я назову вам точное место, где вы сможете получить всю необходимую информацию. Здесь, в Старом городе, на Церковной площади, находится заведение, которое мы называем Синдикатом отельеров. Вот, позвольте, я покажу вам.

Консьерж выложил на стойку карту в оранжевой обложке, на которой было написано: «Лурд. Маршруты для паломников», и развернул ее. Затем он показал Тиханову, как добраться до площади, свернул карту и вручил ее ему.

— Вы наверняка найдете крышу над головой,— проговорил он.— А я еще раз приношу извинения за то, что не смог помочь, и желаю вам удачи.

Выйдя из дверей отеля и спустившись по ступеням, Тиханов сунул карту под нос водителю такси.

— Здесь нет мест,— объяснил он.— Мне нужно в Синдикат отельеров. Вот, глядите, консьерж нарисовал на карте маршрут.

Таксист посмотрел на карту, кивнул и жестом велел Тиханову садиться на пассажирское сиденье.

Поездка продолжалась всего пятнадцать минут, и за это время Тиханов ни разу не взглянул в окно. Его мысли метались, а душу раздирали противоречивые чувства. Какой же он дурак, что приехал сюда! Властям его страны нет дела до его немощи. Узнай они, что он приперся сюда через всю Европу с подложным паспортом и фальшивыми усами, ему не сносить головы! Однако к тому моменту, когда Тиханов вышел из такси на Церковной площади, его душевное равновесие восстановилось и он окончательно успокоился, решив, что собственное здоровье важнее всего и ради него можно пойти на любой риск. Кроме того, под прикрытием фальшивых усов он ощущал себя в безопасности и не боялся разоблачения.

Расплатившись с таксистом, он взял свой чемодан и направился к зданию, в котором располагалось интересующее его заведение.

Посетителей в офисе не оказалось. За письменными столами сидели лишь две женщины средних лет. Тиханов подошел к ближайшей, в очках и с черной челкой, и, назвавшись американцем Сэмюэлом Толли, сообщил, что приехал в Лурд в качестве паломника. Но поскольку прибыл он самостоятельно, то не может найти ни одного свободного номера в гостиницах. Его друг в отеле «Сен-Луи-де-Франс» посоветовал ему обратиться сюда, сказав, что, возможно, удастся снять квартиру или комнату в частном секторе.

Дама с челкой ответила:

— Да, в начале этой недели у нас было много предложений от частников относительно сдачи жилья, однако сейчас, я боюсь, все варианты уже разобраны.— Она с безнадежным видом полистала лежащие перед ней бумаги и вдруг встрепенулась.— Впрочем, стойте, месье! Возможно, для вас кое-что найдется. Вот заявка, оставленная одной девушкой-экскурсоводом, которая живет с родителями в Тарбе. Здесь говорится, что они готовы сдать комнату на неделю. Они хотят двести двадцать пять франков в день, причем в оплату входит полупансион. Если вас устраивает этот вариант, я могу выяснить, остается ли данное предложение в силе.

— Сделайте одолжение,— кивнул Тиханов.— А где, вы говорите, это находится?

— В Тарбе. Это всего в двадцати минутах езды на такси от Лурда. Очень милый городок.

Женщина взяла телефонную трубку и набрала номер. Когда ей ответили, она заговорила по-французски:

— Алло! Вас беспокоят из Синдиката отельеров Лурда. Могу ли я поговорить с мадемуазель Дюпре?

Дама с челкой подождала несколько секунд, а затем вновь заговорила:

— Жизель? Я по поводу записки, которую ты прислала нам сегодня утром. Комната, которую хотят сдавать твои родители, еще не занята? — Выслушав ответ, она обрадованно сказала: — Вот и отлично! У меня для вас есть постоялец, мистер Сэмюэл Толли из Америки. Хорошо, я ему передам.