Крупным планом

Спальня Гари находилась в конце коридора второго этажа. Там было темно, и я не включал свет, пока не опустил жалюзи. Стоило мне включить верхний свет, как ожили две прикроватные лампы. Спальня была оформлена в том же стиле, что и остальной дом, и порядка там было столько же. Разбросанная одежда, голые доски пола, развалившиеся стопки глянцевых журналов и дорогой матрас на покрытом лаком каркасе. Покрывало и постельное белье были в беспорядке, свидетельствуя о недавнем соитии, простыню украшало большое пятно. Меня передернуло. Она занималась с ним этим здесь? Сверхаккуратная Бет, которая постоянно перекладывала носки в своем ящике, которая впадала в истерику, если ее книги по искусству были неправильно разложены на журнальном столике? Она смогла смириться с таким беспорядком? Может быть, ей даже давилось? Она заводилась не только от недозволенного секса, но еще и от того, что занималась сексом с неряхой?

Я нашел то, что искал, возле кровати. Тренировочный костюм, брюки и свитер, то и другое черное. Гари был почти одного со мной роста и примерно той же комплекции, так что его костюм мне вполне подошел. Как и черные кроссовки «Найк». Я взглянул на часы. Половина десятого. Около пятидесяти минут с того момента как…

Я сел на кровать, голова кружилась, я не мог сориентироваться, адреналин зашкаливал. Видел ли кто-нибудь, как я перешел через дорогу, постучал в дверь Гари и вошел? Если видели, то я спекся. Если же нет… пройдет всего два-три дня, и начнут задаваться вопросы о том, куда он подевался… И потом… дело только во времени. Они все обдумают, сделают выводы и придут за мной. И убежать будет некуда. Никакого выхода.

Не гони лошадей. Полегче. Не впадай в достоевщину. Сейчас не время чувствовать себя виноватым, сожалеть о содеянном, стыдиться, копаться в душе — разве что ты в самом деле хочешь пройти по доске. Забудь о преступлении. Думай о случившемся как о …проблеме.А проблемы можно решить. Если постараться. И делать это постепенно.

Алиби? Есть оно у тебя? Ты звонил в Дарьен дважды около семи часов. А потом? Ты всегда можешь сказать, что смотрел телевизор. Ладно, мистер Брэдфорд, тогда вспомните, пожалуйста, чем нас в этот вечер удивил Мерфи Брайн?.. А… вы смотрели Си-эн-эн… Что там было темой дня?Забудь про телевизор. Ты вполне мог читать и рано лечь спать. Но каким образом ты сможешь доказать, что все это время был дома? Телефонный счет подтвердит твои звонки возмущенным родственникам, но после этого…

Мне нужно немедленно добраться до телефона, позвонить Бет, чтобы из моего счета за телефонные услуги Южной Новой Англии было очевидно, что я находился дома приблизительно в то время, когда произошло убийство. Это не обеспечит полного алиби, куда там, но все же может вызвать «обоснованные сомнения» у присяжных заседателей.

Но прежде чем рвануть через дорогу домой, мне необходимо привести здесь все в порядок — избавиться по возможности от улик, потому что вдруг Гари ждал в тот вечер позднего гостя… Или дал ключи приятелю, который хотел на несколько дней поселиться в гостевой спальне… Или…

В моей голове промелькнуло еще с десяток подобных шизоидных сценариев. Не стоит тратить на них время. Надо поскорее убраться.

Держа в руке полотенце из мотеля, я пробрался в темную кухню, плотно закрыл жалюзи, зажег свет. Под раковиной я отыскал пару резиновых перчаток, тряпку и бутылку жидкости для полировки мебели в аэрозоли. С помощью полироля и тряпки я протер все полки, которых касался, и также шнур от жалюзи. На самом деле я полил полиролем и протер все попавшиеся мне на глаза поверхности на всякий случай — а вдруг я случайно коснулся их во время разговора с Гари? Затем спустился в подвал.

Я увидел его лицо, когда спускался по лестнице. Вернее, половину лица, другая половина была прижата к линолеуму. Один глаз таращился на меня с остекленевшим упреком. Я отвел взгляд, но успел заметить, что кровь больше не течет. Надо начать с главного. Бутылка. Я подошел к телу, стараясь взять себя в руки и выполнить поставленную задачу. Наклонившись, я схватил бутылку за горлышко и быстро дернул. Но она не стронулась с места, очевидно застряв в каком-то позвонке или мышцах. Я попытался еще раз. На этот раз вместе с ней приподнялась вся голова Гари. Я сразу же отпустил бутылку, и голова со стуком упала на пол. Я попытался немного повернуть бутылку и потянуть. Ни с места. Я прочно поставил левую ногу ему на голову и изо всех сил дернул. Бутылка наконец уступила и вышла из шеи с омерзительным хлюпающим звуком.

Я положил на рану полотенце — на случай, если начнется сильное кровотечение. Но на белой ткани появилась лишь узкая полоска. Я схватил его за руки и вытащил из небольшой алой лужи, в которой он лежал Когда я его тянул, на линолеуме оставался след от смешавшейся с проявителем крови. Затем я его перевернул. Обшарил карманы, нашел ключи от дома, ключи от машины, бумажник. Рассовал все по своим карманам. Выпрямляясь, я ударился о большой морозильник. Старая модель «фриджидайр». Я открыл его. Провизия холостяка: пара пицц, три лазаньи, четыре коробки мороженого «Черри Гарсия», и все. Идеально. Абсолютно идеально. Мое очередное везение. Я свалил продукты в черный пластиковый пакет. Затем посадил Гари и прислонил к морозильнику. Наклонившись, глубоко вдохнул, чтобы успокоиться, и притянул его к себе, обняв за грудь. Когда я так сжимал его в медвежьих объятиях, его голова упала мне на плечо и осталась там уютно лежать. Словно голова девочки-подростка, танцующей на школьном балу. Он весил не больше 170 фунтов, но все равно я еле-еле его поднял.

Когда он принял вертикальное положение, я отпустил его и слегка толкнул вперед. Его голова оказалась в середине морозильника. Используя его ноги в качестве руля, я принялся пристраивать тело так, чтобы оно поместилось в морозильнике. Но если торс и бедра вошли, с ногами, из-за их длины, дело обстояло хуже. Как я его ни вертел, колени и ступни все еще вываливались Из морозильника А мне было необходимо, чтобы он поместился туда целиком Ведь я понятия не имел, как долго мне придется его морозить, поэтому морозильник должен быть плотно закрытым. Иначе через день-два труп начнет разлагаться — такая перспектива меня совершенно не устраивала. Но как мне запихнуть в камеру эти проклятые нога? Я пытался задрать их вверх, скрестить сбоку, наваливался на дверцу морозильника, пытаясь ее закрыть. Все бесполезно. Он туда не влезал. Я не смогу оставить его здесь на хранение, и мне придется спешно избавляться от тела. А если юриспруденция меня чему-то научила, так это тому, что спешка в таких случаях — непростительная глупость.

Тут я заметил молоток, валявшийся среди порошков и чистящих средств в ванной комнате. Молоток был с большой, увесистой головкой. И — как я решил, сглотнув слюну, — вполне подходил для моих целей.

Я открыл морозильник, вытащил оттуда левую ногу Гари. Она свисала с края камеры. Я прикрыл дверцу. Схватил ногу левой рукой, растянул ее, насколько смог, и опустил на нее молоток, прицеливаясь в место на несколько дюймов ниже колена. Пришлось ударить еще пять раз, но наконец кость хрустнула и разломилась на две части, и нижняя часть нога сразу стала подвижной. Затем я вытащил вторую ногу и проделал с ней то же самое. На этот раз кость оказалась еще прочнее. Понадобились семь ударов, прежде чем она поддалась и разломилась на две части.

Теперь я мог сложить каждую ногу так, чтобы ступня оказалась под коленом. Это уменьшило рост Гари достаточно для того, чтобы он мог поместиться в морозильнике. Когда я закрыл дверцу, она затворилась плотно. Теперь он мог просидеть там несколько недель, пока я не соображу, что мне с ним дальше делать.

Я взглянул на часы. Без одной минуты десять. Мне необходимо пойти домой и сделать этот звонок. Я быстро схватил швабру из ванной комнаты, вылил остатки чистящей жидкости в ведро и принялся мыть пол. Мне потребовались двадцать минут, чтобы избавиться от крови и проявителя.

Я переломил ручку швабры и сунул ее в пластиковый мешок. За ней последовали ведро, кювета, разбитая бутылка из-под «Туманной бухты», осколки бокалов, мыло и шампунь. Я работал быстро, но тщательно. Я старался ничего не упустить.